Игорь Бунич - Хроника чеченской бойни и шесть дней в Буденновске

8 декабря было печальным днём. Поминали третью годовщину внезапной кончины Советского Союза. Под мокрым снегом собрались немногочисленные митинги под Красными знаменами. На одной из столичных площадей депутат Марычев совместно со скандально известными народными вождями из бывших чиновников ЦК ВЛКСМ забили осиновые колья в символические гробы Ельцина, Кравчука и Шушкевича главных подписантов Беловежского соглашения, констатировавшего смерть СССР.

Коммунисты в Думе пытались в очередной раз денонсировать Беловежское соглашение. Уцелевшие поклонники мистического учения Маркса — Ленина всегда считали, что им по плечу всё вплоть до оживления покойников.

Газета «Российские Вести», учредителем которой являлась администрация Президента, поместила статью под заголовком «Глупость или генеральная репетиция?», в которой пыталась проанализировать недавние события, связанные со службой безопасности генерала Коржакова, напавшей на столичную мэрию и банк «Мост». Газета задавала резонный вопрос: если люди Коржакова вели себя столь нагло и безнаказанно в самом центре Москвы, то почему они с такой же легкостью не могут изолировать Президента, сделав его заложником собственных решений и действий?

В унисон с газетной статьей по телевизионным каналам прошёл более чем странный репортаж собственного корреспондента РТР и НТВ в Германии Владимира Кондратьева одного из опытнейших тележурналистов, работающих в Германии с незапамятных советских времен. Текст Кондратьева был полностью невинным. Тележурналист рассказывал, что в Германии из-за ветхости предполагается демонтаж памятника советским воинам, погибшим при взятии Берлина в 1945 году. При этом муниципалитет города обязуется закончить ремонт к грядущему 50-летию победы. Кондратьев выражал сомнение, что к данному сроку ремонт удастся закончить даже по чисто финансовым причинам.

В это же время на экране все могли видеть следующую картинку, взятую, видимо, из какогото закрытого архива и присланного на телевидение для всенародной демонстрации. К памятнику, вокруг которого по какому-то торжественному случаю был построен почётный караул вышли президент Ельцин и командующий ЗГВ генерал-полковник Матвей Бурлаков.

При этом Президент находился в столь «неадекватном», как принято дипломатично выражаться, состоянии, что, с трудом держась на ногах, встал к памятнику спиной, в то время как генерал Бурлаков стоял по стойке смирно, приложив руку к козырьку к памятнику лицом. Опомнившиеся адъютанты развернули Президента лицом к памятнику и тот застыл в какой-то нелепой позе, выгнув спину и выпятив грудь. Всё это время лилась мелодичная и знакомая скороговорка Владимира Кондратьева о том, что судьба наших военных памятников в Германии отныне отдана полностью на финансовый произвол правительства ФРГ…

Между тем количество войск, сконцентрированных на границе с Чечней достигает критической массы. Центральное телевидение демонстрирует парад в Грозном «воинов Аллаха», объявленных иностранными наёмниками. По площади Шейха Мансура ползет колонна танков, украшенная зелёными знаменами Ичкерии свободным волком, готовым своими страшными клыками вырвать у кого угодно свою независимость.

Грачёв, Ерин и Степашин вызваны в Думу для отчёта, но ни один из них, естественно, не явился, демонстрируя всем сомневающимся, чего стоит представительная власть демократической России.

Однако настырные журналисты снова отловили генерала Грачёва и задали ему уже чисто ритори ческий вопрос: «Как в Чечню ныне попадают оружие и наёмники?»

«Спросите у Николаева», тонко улыбнувшись, ответил министр обороны.

Главком пограничных войск генерал-полковник Николаев являлся давним соперником и недругом генерала Грачёва его многие прочили в будущие министры обороны. Когда пограничные войска вывели из системы КГБ и сделали самостоятельными, Грачёв несколько раз хотел наложить на них свою министерскую лапу. Но генерал Николаев яростно сопротивлялся. Отношения между генералами испортились напрочь настолько, что, как в мудрой украинской пословице, затрещали чубы у всех подчинённых. Пограничники могли двое суток вести неравный бой с превосходящими силами афганских и таджикских партизан, а стоящая неподалёку танковая часть министерства обороны даже не объявляла у себя состояние тревоги. То есть и в ус не дула.

В свою очередь армейская часть могла быть атакована с тыла на том участке, где, как считалось, граница полностью на замке, и гадать потом «как бандитам удалось на этом участке просочиться?»

Но в данном случае Грачёв явно погорячился. Хотя на всех совещаниях от министерского уровня и до президентского о Чечне уже говорили как об иностранном государстве, пограничники генерала Николаева ещё не стояли на границах Ичкерии. Но вскоре встанут, обозначив этим самым государственную границу России, как сказано во всех уставах и наставлениях погранвойск.

С удовольствием подставив генерала Николаева под огонь средств массовой информации, Грачёв стал собираться в Моздок. У него была масса собственных проблем, чтобы ещё заниматься чужими. Одной из этих проблем была та же, с которой столкнулись американцы, пытаясь выяснить, где находится Чечня. У РОССИЙСКОЙ АРМИИ НЕ БЫЛО ПОДРОБНЫХ КАРТ ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ.

Поговаривали, что все они были брошены то ли в Грозном, то ли в Бамуте при спешном выводе оттуда бывших советских войск. Командирам частей до комбатов включительно были розданы туристские карты, выпущенные в своё время в Ставрополе, и атласы автомобильных дорог бывшего СССР. Чтобы немного ориентировались на местности. На картах не было примерно 75 % населённых пунктов и более половины имеющихся в Чечне дорог. Естественно не были указаны болотистые и вовсе непроходимые участки, пути нефте-и газопроводов, линий энергопередач и много другого, что составляло (и составляет) военную и государственную тайну в картографии. Никто ведь никогда не думал, что соблюдение этих тайн так больно ударит по собственной армии, которой придётся воевать наощупь.

Но отсутствие" стратегических карт Чечни не являлось единственной проблемой генерала Грачёва. Журналисты, даже те, что ему симпатизировали, давно уже прозвали министра обороны России «министром круговой обороны».

С момента своего назначения на этот поет в 1992 году Грачёв действительно держал круговую оборону. Во-первых, он был выскочкой, а выскочек не любят во всех армиях мира. Во-вторых, он был десантником и занял место, которое, по традиции, уходящей ещё в царские времена, всегда принадлежало общевойсковым (сиречь пехотным) генералам и маршалам. В-третьих, время было такое, что генерал даже с большим, чем у Грачёва служебным и жизненным опытом, едва ли в такие времена мог бы эффективно контролировать столь сложную, громоздкую и плохо управляемую машину, именуемую бывшими советскими вооружёнными силами. В течение 50 послевоенных дет эти силы были нацелены на мировую войну, проходя соответствующее обучение.