Константин Станиславский - Работа актера над собой (Часть II)

…………… 19.. г.

Сегодня Аркадий Николаевич продолжал объяснять то, что не успел досказать на прошлом уроке. Он говорил:

— В первую очередь нужно выбрать среди всей фразы одно самое важное слово и выделить его ударением. После этого следует сделать то же с менее важными, но все-таки выделяемыми словами.

Что же касается неглавных, невыделяемых, второстепенных слов, которые нужны только для общего смысла, то их надо отодвинуть на задний план и стушевать.

М_е_ж_д_у в_с_е_м_и э_т_и_м_и в_ы_д_е_л_я_е_м_ы_м_и и н_е_в_ы_д_е_л_я_е_м_ы_м_и с_л_о_в_а_м_и н_а_д_о н_а_й_т_и с_о_о_т_н_о_ш_е_н_и_е, г_р_а_д_а_ц_и_ю с_и_л_ы, к_а_ч_е_с_т_в_а у_д_а_р_е_н_и_я и с_о_з_д_а_т_ь и_з н_и_х з_в_у_к_о_в_ы_е п_л_а_н_ы и п_е_р_с_п_е_к_т_и_в_у, д_а_ю_щ_и_е д_в_и_ж_е_н_и_е и ж_и_з_н_ь ф_р_а_з_е.

В_о_т э_т_о г_а_р_мо_н_и_ч_е_с_к_и у_р_е_г_у_л_и_р_о_в_а_н_н_о_е с_о_о_т_н_о_ш_е_н_и_е с_т_е_п_е_н_е_й с_и_л_ы у_д_а_р_е_н_и_й, в_ы_д_е_л_я_е_м_ы_х о_т_д_е_л_ь_н_ы_х с_л_о_в м_ы и и_м_е_е_м в в_и_д_у, к_о_г_д_а г_о_в_о_р_и_м о к_о_о_р_д_и_н_а_ц_и_и 17.

Так создается гармоническая форма, красивая архитектура фразы.

Подумав немного, Аркадий Николаевич продолжал:

— Подобно тому как из слов складываются предложения, так и из предложений образуются целые мысли, рассказы, монологи.

В них выделяются не только слова в предложении, а целые предложения в большом рассказе или монологе.

Все то, что было сказано по поводу акцентуации и координации ударных слов в предложении, относится теперь к процессу выделения отдельных предложений в целом рассказе или монологе. Это достигается теми же приемами, что и акцентуация отдельных слов. Можно выделять наиболее важное предложение ударным способом, произнося важную фразу более акцентиро-ванно по сравнению с другими второстепенными предложениями. При этом ударение на главном слове в выделяемой фразе должно быть сильнее, чем в остальных, невыделяемых предложениях.

Можно выделять ударную фразу постановкой ее между паузами. Можно достигать того же с помощью интонации, повышая или понижая звуковую тональность выделяемой фразы или вводя более яркий фонетический рисунок интонации, по-новому окрашивающий ударное предложение.

Можно изменять темп и ритм выделяемой фразы по сравнению со всеми другими частями монолога или рассказа. Наконец, можно оставлять выделяемые предложения в обычной силе и краске, но затушевывать всю остальную часть рассказа или монолога, ослабляя их ударные моменты.

Не мое дело передавать вам все возможности и тонкости выделения слов и целых предложений. Я могу только уверить вас, что эти возможности, так точно, как и приемы пользования ими, многочисленны. С их помощью можно создавать самые сложные координации всевозможных, ударений и выделения слов и целых предложений.

Так образуются разные п_л_а_н_ы и их перспективы в речи.

Если они тянутся по направлению к с_в_е_р_х_з_а_д_а_ч_е п_р_о_и_з_в_е_д_е_н_и_я по линии п_о_д_т_е_к_с_т_а и с_к_в_о_з_н_о_г_о д_е_й_с_т_в_и_я, то их значение в речи становится исключительным по своей важности, потому что они помогают выполнению самого главного, основного в нашем искусстве: с_о_з_д_а_н_и_я ж_и_з_н_и ч_е_л_о_в_е_ч_е_с_к_о_г_о д_у_х_а р_о_л_и и п_ь_е_с_ы.

От опыта, знания, вкуса, чутья и таланта зависит та или иная степень пользования всеми этими речевыми возможностями. Те из артистов, которые хорошо чувствуют слово и свой родной язык, виртуозно владеют приемами к_о_о_р_д_и_н_а_ц_и_и, создания п_е_р_с_п_е_к_т_и_в_ы и ее п_л_а_н_о_в в речи.

Эти процессы совершаются ими почти интуитивно, подсознательно 18.

У людей менее талантливых эти процессы выполняются более сознательно и требуют большого знания, изучения своего языка, законов речи, требуют опыта, практики и искусства.

Чем многочисленнее средства и возможности в распоряжении артиста, тем речь его живее, сильнее, выразительнее и неотразимее.

Учитесь же пользоваться всеми законами и приемами словесного общения и, в частности, координации, созданием планов и перспективы речи.

…………… 19.. г.

Сегодня я опять читал монолог Отелло.

— Работа не прошла бесследно! — одобрил меня Аркадий Николаевич.

— В отдельности все хорошо. Местами даже сильно. Но в целом речь топчется на месте и не развивается: два такта вперед, два — назад… и так все время.

От постоянного повторения одних и тех же фонетических фигур последние становились назойливы, как однообразный и крикливый рисунок обоев.

Надо иначе пользоваться на сцене данными вам выразительными возможностями; не просто, как бог на душу положит, а с известным расчетом.

Вместо объяснения своей мысли я лучше сам прочту монолог, но совсем не для того, чтоб показывать свое искусство, а только для того, чтоб при произнесении текста, попутно, все время объяснять вам секреты речевой техники, так точно, как и разные расчеты, соображения артиста, касающиеся сценического воздействия на себя самого и на партнера.

Я начинаю с выяснения стоящей передо мной задачи, — говорил Аркадий Николаевич, обращаясь к Шустову.

— Она в том, чтоб заставить вас, исполнителя роли Яго, почувствовать и поверить стихийному стремлению мавра к ужасной мести. Для этой цели, согласно требованию Шекспира, я буду сопоставлять яркую картину несущихся вперед и вперед водяных громад «понтийских вод» с душевной бурей ревнивца. Чтоб добиться этого, лучше всего заразить вас своими внутренними в_ и _д_е_н_и_я_м_и. Это трудная, но доступная задача, тем более что у меня заготовлен для нее достаточно яркий, возбуждающий зрительный и иной материал.

После небольшой подготовки Аркадий Николаевич вонзился глазами в Пашу, точно перед ним стояла сама изменница Дездемона.

— «К_а_к в_о_л_н_ы л_е_д_я_н_ы_е п_о_н_т_и_й_с_к_и_х в_о_д»… — прочел он негромко, сравнительно спокойно и тут же пояснил лаконически:

— Не даю сразу всего, что есть внутри! Даю меньше того, что могу!

Надо беречь и накоплять эмоцию!

Фраза непонятна!

Это мешает чувствовать и видеть то, что она рисует!

Поэтому мысленно для себя заканчиваю ее:

«К_а_к в_о_л_н_ы л_е_д_я_н_ы_е п_о_н_т_и_й_с_к_и_х в_о_д… н_е_с_у_т_с_я в П_р_о_п_о_н_т_и_д_у и в Г_е_л_л_е_с_п_о_н_т…» Страхую себя от торопливости: после слов «вод» делаю звуковой загиб! Пока ничтожный: на секунду, терцию, не больше!

При следующих загибах запятой (впереди их будет много) начну сильнее повышать голос, пока не дойду до самой высокой ноты!

По вертикали! Отнюдь не по горизонтали!

Без вольтажа! Не просто, а с рисунком!

Взбираться надо не сразу, постепенно!

Слежу, чтобы второй такт был сильнее первого, третий сильнее второго, четвертый сильнее третьего! Не кричать!

Громкость — не сила!

Сила — в повышении!

«В т_е_ч_е_н_и_и н_е_у_д_е_р_ж_и_м_о_м…»

(«…н_е_с_у_т_с_я в П_р_о_п_о_н_т_и_д_у и в Г_е_л_л_е_с_п_о_н_т»).