Газета Завтра - Газета Завтра 810 (74 2009)

Все это и много чего еще мог бы сказать ограниченный рамками политкорректности Делягин. Но не сказал, не вышел за флажки. Или, по крайней мере, зрителю этого не показали.

Видать, сильно боязно стало "дорогим россиянам" за свои шкуры и состояния, если на полях идеологических боев начали появляться такие персонажи, как неистовый защитник существующей власти и охранитель царства Мамоны о.Александр, которые почему-то берутся говорить от лица РПЦ. Уловив порывы тревожного ветра, "дорогие россияне" устами подобных деятелей спешно пытаются подвести под свою власть уже и метафизическое обоснование. "Победы" на выборах, машинки для голосования, вбросы, тотальное господство в голубом глазу, "административный ресурс", "контроль над потоками" - всего этого им уже недостаточно. Теперь эти господа желают привлечь к сотрудничеству едва ли не самого Господа. Вот и внушают нам такие персонажи, как о.Александр, ту "истину" о властях, что, дескать, они обречены нами править, а мы обречены их терпеть. В их руках - божеская власть, а наш протест против них божеским быть не может в принципе. Они власть - через обман, подлог, насилие и предательство - взять могут, а ты уж, мил человек, их, этой властью овладевших, тронуть не смей. Это же доктрина о предопределении почти в чистом (ну, или, скажем так, приспособленном под нужды "ситуации") виде. Только следствие и причина местами поменялись. Там кальвинистская доктрина способствовала накоплению первичного капитала и формированию торгово-промышленной буржуазии, а здесь изрядно загулявшие на празднике жизни устроители и бенефициары россиянской приватизации пришли в конечном итоге к мысли о необходимости учреждения "православного кальвинизма".

На каком-то этапе лицезрения "Русского взгляда" и окормляющихся при нем персонажей у меня в сознании невольно родился философский вопрос. Что есть социальная жизнь? Представляет ли она собой совокупность реакций на наличные, пусть отчасти и самими нами формируемые условия материального бытия, или же это в большей степени самотворчество разума? Вопрос кажется странным только на первый взгляд. На самом деле он закономерен и как нельзя более актуален в связи с нашей темой. Ведь господа, равно миряне и клирики, боятся революции. Вот и возникает вопрос: а может ли "кризис" породить оную, адскую и богопротивную? Иными словами, достаточно ли "кризиса" для вызревания революционной ситуации?

И вот, глядя на величественное полотно мировой истории, нельзя не обратить внимания на то, что великие общественные трансформации только опосредованным образом связаны с текущей социально-экономической ситуацией. Триггером величайших революций далеко не всегда является тяжесть наличных условий материальной жизни. Так, Франция конца XVIII века отнюдь не была законченным образчиком деспотизма и социального угнетения. В казематах Бастилии после ее взятия основательно подогретым народом было обнаружено лишь небольшое число криминальных преступников, в рядах которых практически не было ни одного "узника совести" и "борца с режимом". Точно так же в Американских колониях Великобритании экономические условия отнюдь не были столь душераздирающи, чтобы вызвать столь упорную и вдохновенную войну с соотечественниками из-за океана. Правда, британцы в последний момент ввели там кое-какие новые налоги, но разве могут некие налоги вызвать столь кровавую гражданскую войну и, в особенности, породить столь блестящий в своей новизне цивилизационный проект? А либеральная революция 1991 года в России? Неужели все было столь безнадежно, что никак нельзя было обойтись без того, чтобы спалить свой дом, пытаясь изжарить на нем яичницу реформ? Последний вопрос особенно актуален в свете того факта, что либералы страстно "зажигали массы" на революцию не чем-нибудь, а "пустыми полками", которые сами были детищем вполне антисоветской "перестройки".

Нет, господа-товарищи, клирики с мирянами. При том, что сознание и бытие взаимно определяют друг друга, сознанию в этом дуэте принадлежит все же заглавная партия. Разум вдохновляется не отторжением настоящего, а визуализацией будущего. Социальное движение материи становится возможным лишь, когда новые идеи овладевают массовым сознанием. Революции и вообще любые значимые социальные трансформации (не обязательно насильственные) порождаются аттракторами новой реальности, которые вызревают в сознании масс или хотя бы завоевавших гегемонию "по Грамши" классов и социальных групп. Так было во времена Великой Французской и Американской революций в XVIII веке, так было в 1917 году в России, где революция была вдохновлена уже вполне и массово вызревшим планом большого крестьянского передела. Так было в России 1991 года, когда победил либеральный аттрактор, питаемый утопиями "демократической интеллигенции", а затем из-за угла вышла номенклатура и руками Гайдарочубайса заныкала все созданное тружениками ГУЛАГа и героями пятилеток по оффшорным карманам.

Если, оттолкнувшись от этой мысли, мы плавно перейдем к анализу сути нынешней ситуации в стране нашего пребывания (нашей страной называть ее с некоторых пор язык не поворачивается), то мы, пожалуй, придем к выводу, что главная проблема Росфедерации - не столько рваные раны, нанесенные "реформами", не столько потеря статуса и дезактивация социально-экономического потенциала, сколько отсутствие аттракторов для дальнейшего исторического движения Воля к смерти возобладала над волей к жизни. И главной характеристикой этого состояния является именно "выключенность" аттракторов. Различные будущие сценарии могут просматриваться и осмысливаться, но ни одно из них не может стать аттрактором в силу особого состояния общественного сознания. Аттракторы исчерпаны, вернее, общественному сознанию кажется, что они исчерпаны. Этот самообман отчасти является естественным следствием угасания положительной энергии, а отчасти - наказанием. Да, именно так, наказанием - метафизической природы и исторического значения. Суть дела в том, что огромные массы "дешевых россиян" предали ценности, служившие генераторами положительной энергии, и пошли за болотными огнями неолиберальных революционеров. Россиянский социум как целое предал идеалы солидарности и творческого соработничества, сделав выбор в пользу эгоистического индивидуализма и паразитического обогащения. Предал не по собственной инициативе - "по наводке", но предал. Сел играть в рулетку с шулерами и, разумеется, продулся в пух и прах. И естественным образом возненавидел то, что предал. Теперь старые аттракторы для него закрыты. Нельзя стремиться к тому, что предал. Невозможно вновь отстроить то, что было сломано с твоего одобрения и, по существу, с твоим участием.