Гленн Йеффет - Прими красную таблетку: Наука, философия и религия в «Матрице»

Предположим, к примеру, что в Матрице люди (как мы) привязаны к земле и должны использовать похожие на самолеты средства, чтобы летать по воздуху. Но в реальном мире люди могут летать, просто захотев этого (как делает это Нео в конце фильма). В этом случае законы Матрицы (которые мы считаем истиной своего мира) будут не похожи на настоящие законы природы. Следовательно, законы природы, открываемые благодаря неизменным, регулярным, повторяющимся и поддающимся количественному определению элементам нашего опыта, могут оказаться лишь законами нашего опыта, а не подлинными законами природы.

Сегодняшние реалисты могли бы доказать, что абсолютной достоверности достичь невозможно, достаточно высокой вероятности. Лучшее объяснение того факта, что наш опыт состоит из неизменных закономерностей, — это то, что наш опыт отражает реальность. Мы не можем опровергнуть существование некой Матрицы: вполне возможно, что реальные законы природы не имеют ничего общего с тем, что предполагает наш опыт; вместе с тем, это очень маловероятно, и, кроме того, мы не располагаем точными доказательствами существования Матрицы. Поэтому разумно сбросить со счетов эту вероятность, даже если ее нельзя абсолютно опровергнуть.

В философии есть и другое направление, противостоящее реализму. Может, оно справится лучше? Джордж Беркли (1685–1753) [15] Беркли высказывался в защиту идеализма во многих работах, например, в работе «Три разговора между Гиласом и Филонусом». Здесь он также попытался доказать несостоятельность реализма, особенно реализма в определении Джона Локка (1632–1704), которое нашло отражение в его философском трактате «Опыт о человеческом разумении». защищал идею о том, что физические объекты, которые мы воспринимаем органами чувств («воспринимаемые» объекты) — это не что иное, как комплекс ощущений. Таким образом, такое средство передвижения, как «Навуходоносор» (транспортное средство на воздушной подушке в «Матрице»), — это не что иное, как неизменный, целостный и повторяющийся комплекс образов, запахов, звуков, текстуры (включая прочное «ощущение» палубы и т. п.), который ведет себя закономерным и предсказуемым образом. Поскольку звуки не могу существовать без того, чтобы их слышали, образы — без того, чтобы их видели, и т. д., Беркли доказал, что быть реальным — значит просто быть воспринимаемым или ощущаемым. Такой взгляд называется идеализмом. Похоже, Морфеус сознает возможность такой точки зрения, когда спрашивает: «Как ты определяешь реальность? Если ты говоришь о том, что ты можешь переживать, внушать, обонять или видеть…»

Итак, Беркли утверждает следующее: быть реальным — значит быть ощутимым. Физические объекты реальны, уж будьте уверены. Но это потому, что они есть часть нашего опыта. За пределами нашего опыта ничего нет. В самом деле, мы больше ничего не знаем о физических объектах, кроме того, что это комплекс ощущений, а ощущения не могут существовать без разума. В идее о мире, внешнем по отношению к нашему опыту, заложено внутреннее противоречие. [16] Не все идеалисты согласились с Беркли по поводу того, что идея о внешнем нашему сознательному опыту мире содержит внутреннее противоречие. Некоторые, например немецкий философ Иммануил Кант (1724–1804), который исповедовал особенно тонкую форму идеализма под названием трансцендентальный идеализм, допускали, что за рамками опыта может быть какая-то реальность, только мы не можем этого знать и даже представить не в состоянии, что она собой представляет. Читайте «Критику чистого разума». Должна также отметить, что можно быть реалистом в отношении повседневных, «видимых» объектов, но антиреалистом касательно тех разделов научных теорий, которые ссылаются на «не поддающиеся наблюдению» сущности, такие как атомы. Смотрите, к примеру, книгу «Научный образ» Баса Ван Фраассена. Споры о «реализме» в рамках философии науки — это более узкий, эпистемологический вопрос, а не широкая метафизическая проблема, обсуждаемая здесь.

Может ли идеализм Беркли победить ощущение, что Матрица реальна, то есть больше, чем «просто кино»? К сожалению, ответ здесь отрицательный. Быть реальным, по Беркли, — быть воспринимаемым. Кем-то. Однако машины — существа, способные чувствовать, они воспринимают Матрицу. Как и члены команды «Навуходоносора», и все сознания, освобожденные из Матрицы. Следовательно, она реальна. Только люди, находящиеся внутри Матрицы, не знают этого. Вопреки своим утверждениям, идеализм Беркли не гарантирует того, что мы знаем реальность; [17] Беркли доказывал, что его идеализм решает проблему скептицизма (точка зрения, согласно которой мы не можем ничего знать о природе реальности и даже того, действительна ли она) и что реализм Декарта и Локка не смог справиться с этой проблемой. Однако, как показывает сценарий «Матрицы», Беркли ошибался. Даже если мы действительно не можем постигнуть реальность за пределами нашего опыта, отсюда не следует, что все живые существа переживают одну и ту же объективную реальность. К примеру, субъективная «реальность» тех, кто находится в плену у Матрицы, отличается от реальности тех, чей разум свободен. он всего лишь помогает ответить на вопрос Морфеуса о том, что такое «реально» (иначе говоря, что делает что-то «реальным»). Единственный вариант, при котором идеализм может побороть сомнение насчет реальности Матрицы, — это когда в добавление к утверждению о том, что за пределами опыта ничего не существует, вы допускаете, что вы являетесь единственным живым существом, обладающим сознанием (этот подход называется солипсизмом). Тогда ваша реальность и будет реальностью.

Этого не вполне достаточно. [18] Я не знаю ни одного философа, защищающего солипсизм. Если кто-нибудь серьезно и верит в солипсизм, то держит это при себе. В любом случае ясно, что преобладающая позиция в «Матрице» — это реализм, а не идеализм, солипсизм или субъективизм (еще одно направление, согласно которому реальность субъективна, то есть у каждого своя). Как только обнаруживается подлинная природа Матрицы, [19] Как говорит Морфеус как раз перед тем, когда Нео собирается принять красную пилюлю: «Все, что я предлагаю, — это правда и ничего больше». фильм начинает проводить резкое различие между смоделированным Матрицей и реальным миром. [20] Как Тринити указывает Сайферу: «Матрица не реальна». На что Сайфер отвечает: «Думаю, Матрица может быть более реальна, чем этот мир» (Сайфер в замешательстве; об этом персонаже еще будет сказано ниже). (Вспомните первые слова Морфеуса, обращенные к Нео вне Матрицы: «Добро пожаловать в реальный мир». [21] Сайфер саркастически передразнивает эти слова Морфеуса перед тем, как отключить Апока от Матрицы. ) Находящиеся в Матрице люди не могут знать, что это иллюзия, но Матрица действительно иллюзорна. (Хотя некоторые вроде Нео могут почувствовать, что это не совсем так. [22] Создатели «Матрицы», очевидно, хотят, чтобы мы задумались, а не поняли ли чего-нибудь люди, которые кажутся отчужденными от реальности или считают мир опыта иллюзией (что в индуизме, например, отражено в понятии «майя»). (Вспомните фразу мальчика в приемной у Пифии, одетого в халат, напоминающий традиционные желто-оранжевые одеяния буддистских монахов: «Ложки нет».) )