Юрий Мухин - По повестке и по призыву . Некадровые солдаты ВОВ
- Название:По повестке и по призыву . Некадровые солдаты ВОВ
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:неизвестен
- ISBN:ISBN: 5-699-14186-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Мухин - По повестке и по призыву . Некадровые солдаты ВОВ краткое содержание
Говорят, Наполеон утверждал, что страна, которая не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую. Как будто бы это утверждение правильно, Но разве советский народ плохо кормил армию СССР? И где теперь Советский Союз? Разве перед Великой Отечественной войной советское правительство плохо содержало кадровое офицерство Красной армии? Тогда почему же немцы дошли до Волги и до Кавказа? Почему советскому народу пришлось самому изгонять захватчиков?
В своей новой книге Юрий Мухин объединил взгляды на войну тех, кто до войны кормил Красную армию, надеясь на защиту, а в результате сам был вынужден надеть шинели, чтобы освободить свою Родину.
По повестке и по призыву . Некадровые солдаты ВОВ - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
детьми. Я не успеваю быстро всех обслужить, а у всех время ограничено, потом придумала. Солдаты в основном приходили за водой, вафли, печенье, конфеты их интересовали. Вот я сделала для них отдельный столик, на него расставила товары, интересующие их, и коробочку под деньги. Это очень облегчило работу и сэкономило их время. Подсчитывала выручку, и всегда оказывается больше, чем по расчетам. Я записывала это. Потом за эти излишки я отсчитывала бутылки Сельтерской воды и просила солдат в их банный день отнести в помещение бани. И вот солдаты-ребята спрашивают:
— Зоя Кузьминична, почему вы нам поверили?
— Да потому, — отвечаю, — что мой сын скоро пойдет в армию и будет солдатом, а он парень честный и вы такие же мальчики.
А «дедовщины» тогда не было. Отношения происходят от людей, какие люди, такие отношения.
Так я и работаю, до прибытия Лили, продавца. Сдала ей магазин, а солдаты написали рапорта и командиру части, и начальнику военторга, чтобы оставили меня завмагом. Лиля молодая и была грубовата с ними. Я отказалась. Тогда мне предложили работу заведующей клубом и библиотекой. Это моя стихия. Мы с ребятами развернули такую самодеятельность и концерты, и небольшие пьесы. Ездили в соседние части, нас везде хорошо принимали. А в праздники я им устраивала лотереи. Однажды с активистами мы придумали и танцы. Собравшимся в зале перед кино ребятам я объявляю:
— Ребята, я для вас пригласила несколько девушек потанцевать, их немного, но вы будьте вежливы и потанцуйте по очереди.
А у меня в библиотеке переоделись несколько солдат в женские костюмы для самодеятельности, выходят они в зал и… гомерический хохот. Но танцы состоялись. А наши дети обязательно участвовали в самодеятельности. На день рождения моей дочки приезжали немецкие девочки из Кверфурта, завалили ее цветами. Вообще отношения с местным населением были вполне нормальные, хорошие.
Активность людей была тогда очень высокая, в этом отношении партийные организации и политотделы в армии работали здорово. Кроме самодеятельности бывали культурные выезды в Дрезденскую картинную галерею, в Лейпциг, в Бухенвальд и к месту рождения и жизни Гете, ездили часто и семьи офицеров, и возили солдат. Проводились соревнования по футболу, другим видам спорта. Состоялись как-то соревнования по стрельбе в Группе войск в Германии. Нужно было выставить двух солдат и женщину от каждой части. Наша команда, в составе которой я была, заняла второе место.
Когда мы ехали со стрельб, был вечер и стемнело. Заехали попить в один гаштет. Там было много народа, немцы справляли праздник урожая. Среди них был один болгарин, он говорил немного по-русски. Нас восторженно встретили. И вот всех болгарин и переводил, они говорили, что они счастливы, их кооператив богат, хороший урожай получил, многие получили премии, в том числе и ценные подарки: машины, мотоциклы, велосипеды и другое. Сидят, нас угощают, говорят что-то доброе.
Я им верила, немцы умеют трудиться, у них внутренняя дисциплина, собранность. Все дороги усажены фруктовыми деревьями, но никто не снимает урожай, а покупают в магазине. Мы же часто не покупали, а пойдем и нарвем, недалеко был заброшенный сад.
В ближайшей деревне, в Гаттерштете, часто проводили ярмарки. На этих ярмарках были тиры и много хороших сувениров и я часто стреляла, и женщины просили меня пострелять, покупали мне пульки, и я им по их желанию отстреливала призы. Немец, удивленный, недовольный, говорил восхищенно:
— О, ой… фрау!!
Женщины ему в ответ:
— Терпи, она в войну много ваших побила…
Он же не понимает, и в ответ:
— О…Я… Я! — то есть «Да, да».
Довелось нам побывать и на международной ярмарке в Лейптциге. Это было что-то. Наш отдел детской одежды… Я никогда дома не видела такого, такие шикарные шубки, одежда, обувь, все качественное. Можем ведь делать. А в немецком выставочном зале смотреть было нечего, что в магазине можно купить, то и там было выставлено. Но немцы любили покупать некоторые наши продукты, конфеты, папиросы, обувь и говорили, что это хороший товар.
Относились они к нам очень дружелюбно, на 40-летие Советской власти они привезли машину подарков для наших солдат. Не забыли и офицеров с семьями. Мужу подарили спиннинг, мне сумочку. И пригласили на банкет. Мы пришли, нас приглашают за стол, а столы пусты. Уселись. Подают супчик: вода и цветная капуста, кусочек хлеба. Затем унесли тарелки, приносят спиртное. Потом второе и по кусочку хлеба. Потом вино, десерт, танцы и т. д. Но все равно очень приветливо и дружелюбно. И встречи так и назывались — «Дружба», «Фройндшафт».
А когда мы их пригласили, столы ломились и подано было практически все сразу. Даже в этом большая разница, мы расточительны, они экономны. Наверно, поэтому так и живем. Мы широко и щедро, они размеренно и экономно. Но за нашим столом они ели и пили не меньше наших. Могут.
Осенью 1964 года я с детьми собралась домой, а Миша решил демобилизоваться, остался оформляться.
Дома
Мы приехали домой, и радость, что дома. Хорошо там жили, в достатке, но… Я никогда бы не стала там жить вообще. Мы ведь разные, мы привыкли к одному, к своему, и это нам родное, а они — к своему. Этим и интересна жизнь, разнообразием. Ато сейчас тянуться стали к «цивилизации», к американскому, европейскому, «пустите Дуньку в Европу!», а умно ли это? Вряд ли. Каждый народ должен жить своим умом и своим трудом. Вот молодежь тянется всеми силами уехать за границу, это, наверно, мы виноваты, что не дали им ума и культуры любить Родину. И случилось это в 80-е годы. Мало мы, фронтовики, выступали, скромничали, хотя были востребованы, а наше место занимали другие…. Сын рассказал однажды, потрясенный, что курсант-первокурсник не только не знает о войне, но не помнит точно, когда его мама родилась: «Где-то в 60-х годах».
Часто ходили с детьми за грибами и ягодами, идем рано, часа в 4 утра, и, чтобы скрасить длинный путь, я детям рассказывала о фронте и вообще о жизни, они меня слушали раскрыв рот и просили продолжить рассказ. А сейчас школы забыли о нас, историю дети совсем не знают, учат ее по американской указке. По телевидению, по радио, в книгах, учебниках искажают правду о войне, труде, о Родине моей, великом Советском Союзе. Воспитывают не патриотизм и трудолюбие, а потребительство, продажность, стремление к удаче, надежду на мошенничество или удачное преступление. Самое страшное, что воспитывается чувство неполноценности, что мы такие никчемные, как там хорошо и как здесь плохо. Да, у нас трудно, климат суровый, история не баловала, но ведь есть чем гордиться вдвойне из-за этого. Мы же в таких условиях вывели Россию из нищеты, защитили себя и весь мир в войне, подняли человечество в космос, показали пример того, что можно общество делать лучше… А вранье про ГУЛАГ? Он сейчас больше, вся страна.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: