Юрий Мухин - По повестке и по призыву . Некадровые солдаты ВОВ

В роте сложились доверительные отношения между командованием и рядовым составом, которые способствовали поддержанию дисциплины на должном уровне. Солдаты и сержанты, совершившие какой-либо проступок, не дожидались, когда об этом мне доложит их непосредственный начальник, а приходили и сами сообщали обо всем.

Чаще всего для разрешения проблемы хватало беседы с провинившимся. Он давал честное слово не допускать подобных срывов впредь и держал его. Личный состав роты по достоинству оценил такую дисциплинарную практику, поэтому серьезных нарушений дисциплины у нас не было.

В 1943 г. в дивизию по призыву стали поступать девушки 1920–1922 годов рождения. Все они имели среднее образование и смогли заменить мужчин на коммутаторе, телеграфе, пункте сбора донесений. Кроме того, работали в прачечной и на кухне. Высвобожденные мужчины пошли на пополнение кабельной роты. Единственное, что мы так и не смогли сделать, это подобрать хорошего повара. Как ни странно, девушки плохо готовили, и солдаты скоро начинали роптать. Приходилось передавать несостоявшихся поваров в распоряжение 3-го отдела штаба дивизии (отдел кадров рядового и сержантского состава) и водворять обратно незаменимого Шеметенко В. Н.

Шеметенко был поваром от бога. В полевых условиях он умудрялся готовить биточки и другие кулинарные сюрпризы. Сожалел, что нет сметаны или еще каких-то столь нужных ему продуктов, которые, к сожалению, не положены по штату. Строго следил за чистотой и гигиеной, с грязным котелком к кухне лучше не подходи, забросит котелок в кусты. Но этим таланты Шеметенко не ограничивались. Был он незаурядным плотником, сам сделал сначала навес, а потом и помещение для кухни. Кроме того, брил и подстригал весь батальон, шил фуражки, переделывал гимнастерки и шинели, тачал сапоги. Одним словом, Шеметенко был мастером на все руки.

В дивизии остро стоял вопрос с лужением котлов. Служба тыла была крайне обеспокоена этим обстоятельством, мастерских поблизости не было, а санитарный контроль запретил готовить пищу в нелуженых котлах. И опять на помощь пришли связисты. За лужение котлов взялся старший сержант коммунист Сыпков Д.В. Будучи мастером по ремонту и обслуживанию телефонной и радиоаппаратуры, он смог организовать дело наилучшим образом и вылудил все котлы дивизии. Казалось, что этот скромный немногословный человек умеет делать все.

На вооружении роты связи стояли три автомашины. Трехтонный грузовик был приписан к мастерской по ремонту телефонов и радиостанций, где находилось все резервное имущество дивизии. Начальник мастерской — Петров, мастера — Сыпков Д.В. и Донцов А.Г.

Вторая автомашина, полуторка, была закреплена за хозяйственным взводом. Ее шофер Скибицкий Леонид из Вельского района Архангельской области был одним из лучших водителей дивизии. При сдаче автомашины в городе Нежине председатели колхозов, знающие толк в технике, наперебой предлагали Лене работу, сулили рай земной. Однако Леонид вернулся на Север.

Третья автомашина возила радиостанцию РСБ. Ее шофером и автомехаником был Пономарев М.Я. До войны он работал в управлении внутренних дел в Архангельске. Замечательный мастер. Однажды во время наступления РСБ пошла за нашими танками и умудрилась подорваться на вражеской мине. Передние колеса отлетели, стекла выбиты, но через два часа автомашина опять была в строю. Вокруг стояло много разбитой техники, и наши механики сумели подобрали все, что было нужно для ремонта. Не уступали своему автомеханику и радисты. Начальник РСБ старший сержант Бакланов Михаил и радист 1 — го класса Фрезеновский были великолепными мастерами своего дела.

Очень хорошо показали себя в деле девушки-связистки Пономарева Сима, Васева Маруся, Таксис Галина Александровна, Куютова Мария и многие другие, которые за годы войны стали большими мастерами своего дела. Вспоминается один курьезный случай, связанный с нашими девушками. Как-то раз за серьезную провинность командир дивизии Лукьянов приказал посадить на гауптвахту Куютову Марию, назначив ей 5 суток наказания. Гауптвахта располагалась около штаба дивизии, этим и воспользовалась наша Маруся. Она учинила такой рев и вой, который продолжался больше суток, что комдив не выдержал и на вторые сутки приказал «выгнать ее к черту с гауптвахты».

В двадцатых числах августа наша дивизия была отведена за р. Волхов на отдых. Расположились мы около небольшой речки в сухом лесу. Здесь в полной мере проявились организаторские способности командир взвода штабной роты старшины Ковальчука Г. П. Он создал хоровой ансамбль,

который выступал с концертами во всех подразделениях дивизии и в котором довелось принять участие и мне.

3 сентября наш отдых закончился, и дивизия стала выдвигаться в направлении дороги Селищи — Спасская Полисть, где должна была сменить выводившуюся в резерв 65-ю стрелковую дивизию. Неожиданно противник, который внимательно отслеживал все наши перемещения, перешел в наступление, преодолел первую линию обороны и захватил 16 дотов. Сложилось угрожающее положение, фашисты теснили нас к реке Волхов.

По приказу командующего 59-й армией Коровнико-ва И.Т. к месту прорыва были переброшены два полка артиллерии РГК (резерва главного командования), на марше находились еще две резервные стрел ковые дивизии, но они были еще далеко, в 40 км от линии фронта. Генерал Коровников лично прибыл в район сражения. Положение осложнялось тем, что артиллерия оказалась бесполезной, наши и вражеские силы были перемешаны, и сражение разворачивалось в окопах. В этих условиях командование бросило в бой все силы 2-й и 65-й стрелковых дивизий. За оружие взялись повара, кладовщики и писари, однако противник продолжал наращивать давление на наши позиции. В резерве нашей дивизии была снайперская рота в составе 99 человек, но в пылу боя комдив, видимо, просто забыл о ней.

В любом бою душой успеха должен являться начальник штаба части или соединения, однако в нашем случае получилось наоборот. Бывший начальник штаба дивизии полковник Крицын накануне выбыл в академию Генерального штаба. Вновь назначенный полковник, фамилии которого, к сожалению, не помню, оказался человеком с гонором, но не соответствовал должности начальника штаба дивизии. Позднее он был снят с должности за трусость. Командир дивизии генерал-майор Лукьянов покрывал его. Когда немцы перешли в наступление, Лукьянов вызывал меня в штаб и поставил задачу: «Ты здесь, на КП дивизии, остаешься старшим, должен все предусмотреть». Поскольку приказание комдива явно нарушало субординацию, я сказал, что здесь присутствует начальник штаба и много майоров, а я — капитан, но Лукьянов отрезал: «Выполняй!» А потом добавил: «Твои люди хорошо знают свое дело — справятся».