Газета Завтра - Газета Завтра 242 (81 1998)

Черепков создавал проблемы, а у Наздратенко отбирали его законные полномочия, назначая ему регента в лице представителя президента с особыми полномочиями. Но когда выяснилось, что Наздратенко поддерживают и Совет Федерации, и большинство населения края и что отстранить его от должности не удастся, то стало ясно и другое: Чубайс и Ко использовали Черепкова для борьбы с Наздратенко, Черепков же использовал покровительство Чубайса для своей собственной игры.

До апреля 98-го Черепков отбивался от всех ревизий финансово-хозяйственной деятельности мэрии, и ему это сходило с рук, ибо он был нужен Чубайсу. Как только нужда в нем отпала, ревизия состоялась. В мае в нашей газете (“Завтра”, N 20) приводились четыре цитаты из акта данной ревизии, из которых следовало, что 80 миллионов новых рублей или 80 миллиардов рублей старых были изъяты из казны города и направлены на нужды, известные только мэру Черепкову. Сомнительных же эпизодов использования городских денег в акте ревизии было не четыре, а в несколько раз больше.

К настоящему времени по этому акту прокуратура возбудила уже пятое уголовное дело. Тучи над головой выдающегося экстрасенса и демократа заходили хмуро, как и в 94-м. Но гром и молния из них на сей раз могут и не грянуть.

Среди имущих власть в Москве сегодня нет желающих спасать Черепкова по политическим мотивам. Но среди них наверняка есть те, кто готов оказать ему помощь из интересов сугубо экономических.

В свое время владивостокский мэр заключил договор на поставку мазута с московским ЗАО “Гранд-Н” и перечислил ему стопроцентную предоплату в размере 2,8 миллиарда рублей. Мазута во Владивосток до сих пор не поступило, но и шума по поводу возврата денег от “Гранд-Н” мэр не поднял. Он как будто забыл про эти миллиарды.

Но про них вряд ли забыли те, к чьим рукам они прилипли, и, стало быть, невостребованная оплата за непоставленный мазут вполне может явиться оплатой за поддержку Черепкова в столичных коридорах власти. А миллиарды из казны Владивостока оседали в Москве не только при липовой купле мазута.

По тем же экономическим интересам отводить громы и молнии от Черепкова проявляют готовность и влиятельные люди в Приморье.

Вот выдержки из трех документов.

Документ первый - распоряжение представителя президента РФ в Приморском крае В.Е.Кондратова от 4 августа 1997 года: “Поручить аппарату Главного контролера-ревизора по Приморскому краю (Сличной В.М.) провести комплексную ревизию мэрии г. Владивостока”.

Документ второй - письмо зама Сличного - О.М.Кузнецовой на имя Кондратова от 8 сентября 1997 года: “Уважаемый Виктор Евгеньевич! Мэр г. Владивостока Черепков В.И. 2 сентября 1997 г. при встрече в приемной с проверяющими сказал, что не допустит наших специалистов к ревизии, пока не переговорит с Вами. Просим оказать содействие в проведении ревизии в мэрии г. Владивостока”.

Документ третий - распоряжение В.Е.Кондартова от 11 сентября 1997 года: “В связи с организацией проверки мэрии г. Владивостока общественной комиссией распоряжение представителя президента от 4 августа 1997 года о комплексной ревизии мэрии г. Владивостока отозвать”.

Кондратов в Приморье исполняет сразу две роли - представителя президента и начальника краевого управления ФСБ. В первой роли он мог не знать о финансовых нарушениях в мэрии, во второй - знать о них был обязан. Поэтому 4 августа 1997 года начальник Приморского УФСБ Кондратов продиктовал представителю президента в Приморье Кондратову распоряжение о ревизии мэрии. Мэр Черепков его распоряжение отказывается исполнять до переговоров с ним. Переговоры состоялись, и Кондратов отменяет собственное распоряжение. Почему? Потому что тревожить Черепкова не велел Чубайс и его люди из окружения Ельцина?

В сентябре 1997 года Черепков был нужен Чубайсу для того, чтобы свалить Наздратенко, и этим вполне можно объяснить задний ход Кондратова. В июле же 1998 года надобность в Черепкове у Чубайса, Савостьянова и у других ельцинских бояр напрочь отпала. Но при всем том стоило приморскому контрольно-ревизионному управлению поставить вопрос о дополнительной проверке использования мэрией бюджетных средств, как Кондратов 1 июля 1998 года строчит главному контролеру-ревизору письмо: “Прошу информировать меня о цели, причинах и основаниях повторной проверки финансово-хозяйственной деятельности мэрии г. Владивостока вашим аппаратом”.

И как представитель президента, и как руководитель местного ФСБ Кондратов явно озабочен: чего еще копать там в мэрии - раз проверили и хватит.

Политических причин в сохранении Черепкову покоя у Кондратова нет. Значит есть причины экономические. Какие именно?

Газета “Владивосток” недавно опубликовала снимок строящейся дачи генерала Кондратова, и те, кто увидел этот снимок, не могли не задаться вопросом: как на скромную зарплату чиновника можно развернуть возведение столь огромного особняка, и не является ли сей особняк платой за покой озорующего с бюджетными деньгами Черепкова?

Было время, нашкодившие градоначальники прикрывались, как щитом, от меча закона борзыми щенками. Теперь в ходу не живой товар, а недвижимость, и не хотелось бы ничего крамольного видеть в особняке генерала от ФСБ. Но как не видеть?

Николай АНИСИН

С развалом СССР мы потеряли не только свою страну, но и близких друзей - арабские страны. Долгих шесть лет русским патриотам приходилось мучиться, искать ходы, чтобы восстановить хотя бы часть наших старых связей, возродить наше сотрудничество с ближневосточным миром в политике, экономике, культуре. В результате в феврале 1997 года был создан фонд "Дружбы с народами арабских стран". В первую очередь мы связали свою деятельность с помощью Ираку - ему сейчас тяжелее всего.

В начале 1998 года США еще раз решили показать свою силу, подмять под себя Ирак, по-жандармски подчинить себе волю непокоренной республики. Сложилась тяжелейшая ситуация. В начале февраля в Багдад ездила российская делегация, но без толку: все видели, что там вытворял Жириновский. Почти в это же время мне поступило приглашение от революционного командования, чтобы я тоже посетил Ирак. Я понял, что как бы тяжело там ни было, я должен быть там, рядом с ними. Мои друзья были в беде, как я мог отказать?!

Официально бомбардировка была назначена на 22 февраля. 21 февраля я вылетел в столицу Иордании Амман, чтобы оттуда на машине добраться до Багдада, - такой путь должен проделать всякий, кто хочет попасть в эту осажденную страну. Встретившие меня в аэропорту палестинцы настаивали на том, что необходимо подождать, что в дороге могут бомбить, но я их не стал слушать и потребовал машину. К полчетвертого утра 22 февраля, проехав тысячу километров по пустыне, я уже был в Багдаде. Иракские друзья, приехавшие ко мне в гостиницу, страшно удивились: "Как же так, российская делегация уехала, все иностранцы убежали, Багдад пустой, а вы приехали! Мы ждали вас, но не в такое время".