Газета Завтра - Газета Завтра 245 (84 1998)

Одним из них был Институт экономического законодательства, финансируемый совместно Мировым банком и Ю-Эс-Ай-Ди. Этот институт, созданный для содействия в развитии юридических и регулирующих основ рыночной экономики, на самом деле переродился в нечто по подготовке проектов постановлений для российского правительства; он получил от Ю-Эс-Ай-Ди около 20 миллионов долларов. В прошлом августе русские директора этого института были задержаны при попытке вывоза американского конторского оборудования из московского офиса этой организации на сумму в 500 тысяч долларов; оборудование было возвращено лишь после недель нажима со стороны США. Когда аудиторы из отдела генерального инспектора Ю-Эс-Ай-Ди запросили данные и документы в отношении работы института, он отказался их предоставить.

МЕХАНИЗМ ПО СОЗДАНИЮ частных организаций, поддерживаемых властью ельцинского правительства и имеющих тесные связи с ГИМРом, явился способом обеспечения гарантии безотказности. Когда им было это удобно, Шлейфер, Хэй и другие основные гарвардские сотрудники, все граждане США становились “русскими”. Хэй, к примеру, попеременно, а иногда одновременно работал в качестве контрагента по распределению помощи, менеджером других контрагентов и представителем российского правительства. Если западные доноры попадали под критику за финансирование сомнительных государственных приватизационных проектов, эти доноры всегда могли сослаться на то, что они поддерживали “частные” организации, даже если эти организации контролировались или находились под жестким влиянием ключевых правительственных официальных лиц. Если же люди из окружения Чубайса попадали под огонь за злоупотребление выделенными финансовыми фондами, они могли утверждать, что решения принимались американцами. В свою очередь, западные доноры могли настаивать, что русские действовали сами по себе.

В условиях русского капитализма по типу Клондайка, который сами же они и помогли создать (а Чубайс и его команда якобы регулировали), советники ГИМРа использовали свои тесные связи с Чубайсом и правительством и, как утверждают, могли заниматься бизнесом в целях личного обогащения. Согласно источникам, близким к расследованию, проводимому правительством США, Хэй использовал свое влияние, а также ресурсы, предоставленные Ю-Эс-Ай-Ди, для помощи своей подружке Элизабет Хёберт в основании в России совместного фонда (mutual fund) “Паллада Эссет Менеджмент”. “Паллада” стала первым совместным фондом, получившим лицензию от васильевской Федеральной комиссии по ценным бумагам. Васильев дал добро “Палладе” ранее “Кредит Сюис Фёрст Бостон” и “Пионер Фёрст Ваучер” - несравненно больших и более авторитетных финансовых институтов.

После создания “Паллады” и по мере того, как источники помощи истощались, Хёберт, Хэй, Шлейфер и Васильев стали изыскивать дополнительные пути продолжения их деятельности. Используя ресурсы и финансирование института экономического законодательства, они на деньги налогоплательщиков основали частную консультационную фирму. Одним из первых клиентов этой фирмы стала жена Шлейфера Нэнси Зиммерман, руководившая находившимся в Бостоне страховым фондом, который активно торговал русскими ценными бумагами. Согласно русским регистрационным документам, зиммеромановская компания основала российскую фирму совместно с Сергеем Шишкиным, шефом института, в качестве ее генерального директора. Хранящиеся в Москве корпоративные документы показывают, что адрес и телефонный номер этой компании те же, что и института.

Затем появился первый российский специальный депозиторий, хранящий документацию и вклады инвесторов совместных фондов. Эта организация, финансируемая кредитами Мирового банка, также работала на благо Хэя, Васильева, Хёберта и еще одной сотрудницы - Юлии Загашиной. Согласно источникам, близким к проводимому правительством США расследованию, Загашина - американка, вышедшая замуж за русского, - была выбрана руководить депозиторием, несмотря на то, что не имела необходимого капитала. Формально существовало полное разделение между депозиторием и любым совместным фондом, использующим его услуги. Однако избрание Загашиной нарушило этот принцип свободного рынка: “Паллада” и депозиторий руководились людьми, имевшими связи друг с другом через ГИМР. Те самые люди, которые должны были быть гарантами системы, не только подорвали заявленную цель программы помощи по созданию независимых финансовых учреждений, но и репродуцировали советскую практику снятия сливок с авуаров на благо номенклатуры.

Эни Уильямсом, журналистка, специализирующаяся по советским и русским делам, детально перечисляет эти и другие противоречия интересов между советниками ГИМРа и их предполагаемыми клиентами - русскими - в ее выходящей из печати книге “Как Америка создала новую российскую олигархию”. К примеру, в 1995 году на организованном Чубайсом только для посвященных аукционах важнейших национальных имуществ, известных как “займы за акции” (loans-for-shares), “Гарвард менеджмент кампани” (ГМК), инвестирующая в университетские фонды, и миллиардер-спекулянт Джордж Сорос явились единственными зарубежными представителями, которым было разрешено в них участвовать. В результате ГМК и Сорос стали владельцами значительного числа акций Новолипецкого - крупнейшего в России - металлургического комбината, а также компании “Сиданко Ойл”, чьи нефтяные резервуары превосходят находящиеся во владении “Мобил”. ГМК и Сорос также инвестировали в российские высокодоходные облигации, МВФ субсидировал внутренний рынок ценных бумаг.

Согласно Уильямсон, еще более подозрительным явилось приобретение Соросом в июле 1997 года 24% акций телекоммуникационного гиганта “Связьинвест” в партнерстве с владельцем ОНЭКСИМбанка Владимиром Потаниным. Позднее стало известным, что незадолго до этой сделки Сорос совладал с ельцинским правительством в отношении закулисного займа на сотни миллионов долларов, в том время как правительство ждало разрешения на выпуск евробондов; теперь становится ясным, что этот займ был использован ОНЭКСИМбанком для приобретения в 1997 году “Норильского никеля”. Согласно Уильямсон, вся программа американской помощи России изобиловала подобными конфликтами интересов, в которых принимали участие советники ГИМРа, финансируемые Ю-Эс-Ай-Ди союзники Чубайса, менеджеры ГМК, особо привилегированные российские банкиры, Сорос и внутренние реэмигранты, работающие на появляющихся русских финансовых рынках.

НЕСМОТРЯ НА РАЗОБЛАЧЕНИЕ всей этой коррупции в российской прессе (и значительно более нерешительно - в американской), клика ГИМР-Чубайс до самого последнего времени оставалась основным инструментом политики экономического содействия США России. Она даже использовала комиссию Гор-Черномырдин, которая помогла организовать сделки между США и Россией по нефти, а также по космической станции “Мир”. Ныне уже несуществующий, но ранее созданный при этой комиссии форум рынков капитала с российской стороны возглавлялся Чубайсом и Васильевым, с американской - председателем комиссии по ценным бумагам и векселям (СИК) Артуром Левиттом мл. и министром финансов Робертом Рубиным. Андрей Шлейфер был назначен специальным координатором всех четырех рабочих подгрупп форума рынков капитала. Хёберт, подружка Хэя, работала в двух из этих подгрупп наравне с исполнительными директорами “Соломон Бразерс”, “Мерилл Линч” и других мощных инвестиционных домов Уолл-Стрита. Когда “Нейшн” вышел на СИК с просьбой предоставить информацию по поводу форума, нам сказали, что за комментариями надо позвонить Шлейферу. Сэм Шлейфер, находящийся под расследованием генерального инспектора Ю-Эс-Ай-Ди за финансовые злоупотребления, отказался дать интервью для этой статьи. Представитель по печати Министерства финансов заявил, что Шлейфер и Хёберт были назначены на работу в форум чубайсовской группой (согласно другим источникам, Дмитрием Васильевым, в частности).