Олег Кашин - Всюду жизнь

Это, строго говоря, вопрос профессионализма или непрофессионализма – можно было нанять вменяемых журналистов, которые находили бы настоящие душераздирающие истории в каждом городе, но вот проще оказалось пользоваться нехитрой технологией copy-paste. Еще недавно эта технология была уделом ленивых газетчиков. Теперь она обрела гораздо более широкие формы.

Сколько в последние годы было бархатных революций, в ходе которых по телевизору обязательно показывали выбрасываемое в окно кресло поверженного диктатора, будь то Милошевич, Шеварднадзе или Абашидзе? Когда картинка повторяется один в один, поверить в случайность совпадений просто невозможно – наоборот, хочется пожать руку неизвестному герою, однажды придумавшему эффектный ход с летящим в окно креслом.

Телевизионная картинка из бункера Масхадова неотличима от картинки с бункером, в котором поймали Саддама, – при том, что в обоих случаях циркулируют слухи о том, что Саддам и Масхадов на самом деле скрывались в совсем других местах.

Так и здесь. Милицейский произвол – это, конечно, ужасно, но в душераздирающих историях о нем привлекают внимание не леденящие душу подробности зверств оборотней в погонах, а то обстоятельство, что истерика по поводу этих зверств начинается не по факту зачистки (как правило, не имеющей никаких материальных свидетельств), а по факту приезда в очередной Благовещенск делегации надоевших до тошноты правозащитников в сопровождении неизменного журналистского пула оппозиционных изданий.

Совсем недавно российские пиарщики были по-настоящему круты: создавали фальшивые сайты, подавая пример западным коллегам, писали краской из баллончика на биллбордах опекаемого кандидата гадости про его погибшего в Чечне сына, завоевывая таким образом симпатии избирателей, создавали «Союзы натуралов», – в общем, творили по-настоящему. Не понимаю, куда все это делось. Не понимаю, почему сейчас все эти игры разума сводятся ровно к одному – к тупому copy-paste, клонированию одних и тех же сюжетов для последующей вялой и никому не нужной истерики в маргинальных СМИ.

В выходные я посетил Всеармейское офицерское собрание. О том, что на нем были приняты судьбоносные документы – «Военная доктрина России», «Боевой устав народного ополчения» – и был избран Высший офицерский совет, коллеги уже писали. На самом деле все эти решения были настолько судьбоносны, что принимались через несколько часов после собрания на какой-то конспиративной квартире узким кругом руководителей офицерской общественности. Тайные заговоры на конспиративных квартирах – это, конечно, хорошо, но только тогда, когда в заговорах участвует кто-нибудь посерьезнее, чем несколько бодрых отставников, навсегда застрявших в мире своих воспоминаний о былых временах. Поэтому ни слова о боевых уставах народных ополчений и высших офицерских советах – просто неинтересно.

Да и на самом офицерском собрании тоже ничего интересного не было. Единственная интрига – с неожиданно погасшим в арендованном зале светом. Плюс невероятно растерянная милиция: потому что одно дело бить пацана в анархической футболочке и совсем другое – даже повышать голос на пожилого гражданина в шинели с погонами генерал-полковника. Это было душераздирающее зрелище: крупный мужчина, милицейский полковник, начальник милиции общественной безопасности Западного округа буквально заискивает перед генералом Ивашовым, который, строго говоря, в самом деле нарушал общественный порядок, потому что собирался митинговать прямо перед оцепленным зданием Академии госслужбы, а разрешения на митинг у него не было. «Товарищ генерал, не нарушайте», – умолял милиционер, и нетрудно было заметить, что ему стыдно перед подчиненными, на которых он наверняка постоянно орет, и они его боятся, а тут вдруг эти сержанты и старшины видят, как их начальник унижается перед митингующим генералом.

Впервые на моей памяти на митинге (а офицерское собрание на улице – это, конечно, митинг) возникла ситуация, когда милиция оказалась на грани отказа выполнять свои милиционерские обязанности. Более того – этот отказ, по сути, и произошел, милиция согласилась не разгонять собравшихся, а разрешила им немножко помитинговать в скверике перед академией.

Вообще-то так и начинаются революции. Милиция с народом, не стреляйте в своих братьев (отцов, детей – нужное подчеркнуть) и т. д. Но ничего этого, конечно, не было.

Ивашов сказал офицерам, что нужно пройти в скверик, попутно шуганув одиозного Терехова из Союза офицеров – он в тот момент очень некстати кричал в мегафон что-то про евреев, – и офицерское собрание в полном составе промаршировало к нужному месту. Там вдоль дорожки лежал снег, и лидеры протестующих офицеров залезли на сугроб; на меня эта деталь почему-то исключительное впечатление произвела, все-таки сугроб – очень злая пародия на ленинский броневик, особенно если на сугробе стоят пусть бывшие, но все-таки министр обороны и замначальника Генштаба. С сугроба Ивашов и Родионов по очереди обратились к собравшимся – мол, пора действовать, надо бороться – и, глядя на эти каракуль папах и седин серебро, нетрудно было сообразить, что ни бороться, ни действовать эти люди не способны физически; не важно, что перед нами генерал армии Родионов, бывший министр обороны, а ранее легендарный командующий Закавказским округом, который разгонял демонстрантов на проспекте Руставели в восемьдесят девятом году, и генерал-полковник Ивашов, еще пять лет назад главный ястреб Генштаба, лучший друг всей оси зла и главная головная боль для НАТО, – без своих постов и с пометкой «в отставке» при воинских званиях эти двое – не более чем два трогательных, жалких старичка, непонятно зачем вскарабкавшихся на сугроб. И все.

Не знаю, помнит кто-то или нет – вряд ли многие осенью девяносто первого года читали газету «Правда». А это было очень интересно, в том смысле что двадцать первого числа Ельцин своим указом ее запретил, а через неделю «Правда» возобновила свой выпуск. Все осталось по-прежнему – логотип, шрифты, верстка, авторы (это потом из «Правды» все увольняться стали, а тогда, в первые дни после возобновления, никто не успел сориентироваться), – но, Боже мой, как сильно эта газета отличалась от той «Правды», которая выходила неделей ранее! Хотя, казалось бы – что произошло? Да ничего, просто «Правда» лишилась статуса главной газеты страны. В ее случае это оказалось решающим ударом.

С генералами на сугробе – то же самое. Они лишились должностей и званий – и тут вдруг выяснилось, что больше ничего у них за душой нет. Так быть не должно, бывший министр обороны – это и без министерства личность, но вот как-то получается, что нет, не личность. По крайней мере, в данном, сугубо конкретном случае.