Олег Кашин - Всюду жизнь

А потом началась великая эпоха газетных заголовков – ну как забыть декабрьские (девяносто первого года) номера, скажем, «Комсомолки» и того же «Коммерсанта» с первополосными заголовками, соответственно: «Я проснулся – здрасьте, нет советской власти» и «Союз развалился республик свободных». Случалось, газеты ехидно цитировали друг друга, подкалывая, – после статьи Владимира Бондаренко в тогдашнем «Дне» под пафосной шапкой «Нас остановит только пуля» в «МК» вышла статья Александр а Минкина «Их остановит только пельмень». К осени девяносто третьего эта практика дошла до абсурда – «Российская газета», переставшая выходить после номера с первополосным «Президент растоптал конституцию», вернулась к читателю через две недели с ликующим «Президент спас страну».

Техническая оснащенность нашей прессы тем временем выходила на новый уровень, и, случалось, важнее оказывалось не содержание заголовка, а место, которое он занимает. Когда взорвался Дмитрий Холодов, заголовок «У нас горе» верстальщики «Московского комсомольца» вынесли на самый верх, над логотипом газеты. С тех пор в «МК» каждый день заголовок главного текста номера – на этом месте. Сами заголовки, правда, тоскливы – то маньяк кого-нибудь зарезал, то Валерия замуж вышла, то еще что-то в этом роде.

Все чаще отдельным произведением заголовочного искусства становился не один заголовок, а несколько – в разных газетах. После 11 сентября это было заметно сильнее всего: официозные издания вышли с первополосными перечислениями типа «Каширка, Печатники, Манхэттен», либо с циничновато-отстраненным «Апокалипсис нау», и только в газете «Завтра» ликовал Александр Проханов – «Ангел смерти поцеловал Америку». Впрочем, прохановские заголовки требуют отдельного исследования, они не подчиняются общим законам. Другое дело – например, реакция «Коммерсанта» и «Известий» на теракт в Тушине: соответственно «Террор против рока» и «Рок против террора». Но это просто курьез, а вот когда после штурма в Беслане пропрезидентская «Жизнь» вышла с первой полосой «Мы плачем», а "Ъ" – с заголовком «Бесланный конец», – тут уже никаких курьезов, тут позиция, выраженная именно в заголовках, тексты же репортажей можно было безболезненно переставлять из одной газеты в другую, про девять арабов и негра писали все, другой информации власть не давала.

Сейчас большинство наблюдателей единодушно в том, что страна, как сказал бы известный киногерой, «накануне грандиозного шухера». Допустим, что это так. В этом случае интереснее всего будет следить за событиями – будь то всеобщий пенсионерский бунт или палаточный майдан на Красной площади – именно по газетным заголовкам. В самом деле, что напишут на первых полосах «Жизнь», «Коммерсантъ», «Комсомолка», и главное – кто в конце концов поставит заголовок «Мы победили»?

Об этой истории в прошлом году много писали в московских газетах. История действительно забавная, унтерприши-беевщина в чистом виде: год назад, накануне президентских выборов, калининградские милиция и прокуратура сбились с ног в поисках, надо полагать, главного преступника Калининградской области – неизвестного гражданина, штамповавшего на десятирублевых купюрах специально изготовленной печатью лозунг «Россия без Путина».

Найти и поймать этого человека было несложно. Для этого оказалось достаточно проверить все фирмы, которые изготавливают печати и штампы. Злоумышленника задержали, посадили на три дня в СИЗО, а потом долго искали статью, по которой его можно осудить. На разжигание розни или, скажем, призывы к изменению строя деяние не тянуло, поэтому остановились на оскорблении должностного лица при исполнении. Это, собственно, и помогло обвинению развалиться чуть ли не на первом заседании суда – допросить само оскорбленное должностное лицо (то есть гражданина по фамилии Путин) следствие не решилось, а без его заявления выявить состав преступления не удалось. Парня, штамповавшего свою агитацию на купюрах, оправдали за отсутствием состава преступления, и дело было закрыто.

Калининград – маленький город. Человек, который в течение почти всего года был фигурантом самого скандального уголовного дела, не смог не стать местной знаменитостью. Михаил Костяев (так зовут этого парня) возглавил калининградскую организацию партии нацболов – прежний ее лидер Денис Оснач сейчас сидит в московской тюрьме за захват приемной президента. Когда в январе в Калининграде, как и во всех остальных городах, митинговали пенсионеры, Костяев не пропустил ни одного митинга и к весне на фоне достаточно унылых областных политических деятелей сделался очень яркой фигурой. Биография Костяева также сделалась предметом общественного интереса, и на прошлой неделе, бывший костяевский работодатель – издатель газеты, в которой Костяев работал верстальщиком накануне ареста, – написал о Михаиле целую статью, из которой читатели почерпнули несколько новых эпизодов, связанных с личностью этого нацбола.

Действительно, интересный вопрос: человек работал, потом попал под суд по дурацкому (не станем говорить «политическому») обвинению, был оправдан – но на работу не вернулся. Почему? На этот вопрос и отвечает работодатель. «Он недолго работал у нас в редакции, – пишет он о Костяеве. – И я, узнав из прокурорского представления о его причастности к акции „Россия без Путина“ (штамп на десятирублевках перед выборами), предложил ему уволиться по собственному желанию. Он уволился сам. Спасибо ему».

Итак, человек попал в поле зрения прокуратуры как участник акции «Россия без Путина». Прокуратура разбиралась с этим делом почти год, и в итоге суд парня оправдал. Он ни в чем не виноват, понимаете? Но работодатель не стал дожидаться решения суда. Он выгнал парня с работы сразу же, как только тот стал фигурантом этого дела, чтобы не дай Бог никто не подумал, что он, работодатель, имеет какое-то отношение к трем, в общем-то, некриминальным словам – «Россия без Путина». Калининград – город маленький. В Калининграде ни для кого не секрет, что когда Костяева увольняли, ему даже не разрешили зайти в редакцию за вещами – их ему вынес на улицу охранник. Ни для кого не секрет и звонок из газеты в пресс-службу местного УВД с просьбой не указывать в очередной сводке происшествий место работы Костяева.

И вот проходит год, и в газете, которая вышвырнула на улицу своего оказавшегося в беде сотрудника, ее издатель уже публично, а не на уровне слухов, с гордостью признается: да, я его выгнал, потому что «я – за Россию с Путиным. И с его людьми. По крайней мере на ближайшие годы». И заодно публикует служебную анкету Костяева (документ, предназначенный для чего угодно, только не для публикации), в которой тот – вот мерзавец! – называет своим любимым историческим персонажем Троцкого. Нехилый компромат, правда?