Армен Гаспарян - Операция Трест. Советская разведка против русской эмиграции. 1921-1937 гг.

VIII. План и средства к осуществлению восстановления в России Монархии.

Как известно, до сего времени существовало два способа, два рецепта, как восстановить Россию, которые боролись друг с другом и как бы взаимно исключали один другой. Один говорил о необходимости предоставить Россию самой себе, выждать естественный эволюционный ход возрождения русского народа и отрицал всякое вмешательство иностранцев, даже в форме помощи, государственно-мыслящим элементам страны, другой говорил, что ждать внутреннего взрыва, который явится следствием накопления недовольства современным положением, бесполезно, ибо все в России разумное, мыслящее подавлено и разгромлено, и что единственное спасение может прийти от вмешательства иностранной вооруженной силы. Нам думается, что обе точки зрения и правильны, и неправильны. Правда и истина заключаются в комбинировании, соединении обоих способов. Вторгнуться в Россию во главе иноземных штыков и быть посаженным на престол иностранными штыками — невозможно. Рассчитывать, что в скором времени будет свергнута власть комиссаров, можно и должно, но чтобы эта власть была заменена монархической властью, а не анархией, невозможно без соответствующей сложной, трудной, опасной работы, которая может быть выполнима только при условии приложения рычага к точке опоры извне. Что же для этого нужно?

Подобные планы организации и работы как внутри России, так и за рубежом имеются в нескольких вариантах. Выбор, на каком из них остановиться, следует предоставить Центральному Монархическому Совету, ибо они не могут быть обсуждаемы на сравнительно многолюдном съезде вследствие своей абсолютной секретности.

IX. О центре и основах общей монархической организации.

Почти в каждой строке настоящего доклада упоминалось о необходимости общего всемирного русского монархического центра. Подробную разработку положений об этом центре, дабы дать ему нужную гибкость и полномочие, следует предоставить ему самому. Здесь же мы только укажем, каким условиям этот центр должен удовлетворять с точки зрения тактической. Конечно, желательно, чтобы он состоял, с одной стороны, из представителей разных политических течений, объединившихся под знаменем легитимной монархии, с другой стороны, для работоспособности он не должен быть чересчур многочисленным и заключать в себе людей сработавшихся и живущих или могущих жить в одном месте. Для этого Монархический Съезд избирает Высший Совет в составе трех лиц. Совет имеет право кооптации полноправных членов в меру действительной потребности. Совет избирается сроком на один год и является полноправным и неограниченным руководителем монархического дела. Через год советом должен быть собран съезд представителей от местных организаций для ознакомления с его деятельностью и для переизбрания в случае надобности нового совета. Переходя к основам монархических организаций, мы полагаем, что следует, сохранив автономность во внутренней жизни и местных организаций, предложить им в возможно скорейшем времени объединиться на идеологической платформе, выработанной съездом по государствам, в которых они находятся, и образовать общие известные центры, для местного руководства, всецело подчиненные высшему совету. Высшему же совету следует поручить озаботиться в возможно скором времени разработкой нормальных уставов для местных монархических объединений и организацией этих объединений в тех местах, в коих их еще нет.

Виктор Соколов-Баранский. Рейхенхалль, 3 июня 1921 года.

МОЦР— трест.

Трест — Григорьев.

ГПУ - Юрьев.

Генштаб Польши — Гладков.

Высший монархический совет — Ллойд.

Русская армия генерала Врангеля — фирма Сергеева.

Советская власть — центролес.

Торговцы — Участники МОЦР.

Торговая палатка — генеральный штаб.

Эстонцы — огородники.

Евразийцы — нефтяники.

Монархия — кооперация.

Коммунисты — конкуренты.

Курьер — письмо.

Дипломатический — беспроволочный.

Договор — счет.

Опасность — согласие.

Окно (место перехода границы) — Берлин.

Дела идут хорошо — падение цен.

Дела идут плохо — повышение цен.

Прага — Киев.

Белград — Инсбург.

Петроград — Вильно, Пекин.

Москва — Варшава, Шанхай.

Берлин — Ковно.

Париж — Вена, Кантон.

Вена — Париж.

Варшава — Женева.

Лондон — Мурманск.

Польша — Мюнхен.

Россия — Гамбург.

Франция — Кельн.

Германия — Эссен.

Швейцария — Польша.

Якушев — Федоров, Сергеев, Кац, Левин, Рабинович.

Генерал Зайончковский — Боярин Василий и Верховский.

Стауниц — Касаткин, Петров, Коваленко.

Потапов — Игнатьев, медведь.

Врангель — Сергеев, Клименко.

Миллер — Косенко.

Кутепов — Воронцов, Борисов, тетя Саша.

Зайцов — Кох.

Климович — Елисеев.

Великий князь Николай Николаевич — Ильин, юнкере.

Вдовствующая императрица Мария Федоровна — Стиннес.

Великий князь Кирилл Владимирович — Зингер.

Великий князь Дмитрий Павлович — Александров.

Шульгин — Южин, Лежнев.

Марков Второй — Петренко.

Тальберг — Лысенко.

Гершельман — Иванов.

Артамонов — Посредников, Липский, Михайлов, Бергман.

Ширинский-Шихматов — Шотт, Коган, Лукьянов.

Захарченко-Шулыд — Павлов. Радкевич — Николаев. Арапов — Шмит и Философов.

Россия нашего времени вершит судьбы Европы и Азии. Она — шестая часть света, Евразия, узел и начало новой мировой культуры.

Россия представляет собой особый мир. Судьбы этого мира в основном и важнейшем протекают отдельно от судьбы стран к западу от нее (Европа), а также к югу и востоку от нее (Азия).

Особый мир этот должно называть Евразией. Народы и люди, проживающие в пределах этого мира, способны к достижению такой степени взаимного понимания и таких форм братского сожительства, которые труднодостижимы для них в отношении народов Европы и Азии. Однако отличительное для императорской России стремление ее правителей рабски копировать Запад означало, что ими утрачено понимание реальных свойств и особенностей российско-евразийского мира. Такое несоответствие должно было повлечь катастрофу императорской России. Катастрофа эта последовала в революции 1917г.

Евразийцы относятся отрицательно к подражательной и за-падопоклоннической линии императорского правительства и социальных верхов императорской России.

Это отрицательное отношение усугубляется тем, что современную европейскую культуру во всех ее частях, кроме эмпирической науки и техники, евразийцы признают культурой упадочной.