Виктор ЖУЧИХИН - ПЕРВАЯ АТОМНАЯ

Кстати, работы в группе А.Д.Захаренко не освобождали меня от выполнения заданий по собственной тематике. Приходилось успевать всюду. В будущем предстояло проводить измерения величин давления и степеней сжатия материала ядра в центре натурного сферического заряда. Для этого нужно было получить и консультации, и некоторые практические уроки в лаборатории Л.В.Альтшулера, которая с июня 1947 года начала бурными темпами отрабатывать методы измерений, проводить сами измерения и давлений, и величин сжатий, создаваемых сферически сходящейся ударной волной. Отметим, что сферический модельный заряд этой лаборатории был сконструирован и изготовлен только ее силами.

Весьма эффективную помощь в освоении премудростей в исследованиях ударных волн мне оказывал в ту пору Б.Н.Леденев, который довольно быстро включился в работу.

Во взрывных экспериментах поначалу с плоской, а затем со сферической сходящейся волной различной интенсивности предстояло отработать методики измерения скоростей ударных волн и массовых скоростей за фронтами волн, и по результатам измерений подобрать константы уравнения состояния исследуемых материалов.

Основной задачей было исследование ударной сжимаемости различных материалов при давлении от сотен тысяч до нескольких миллионов атмосфер. Одновременно предстояло определить также величину давления на фронте детонационной волны в плоском и сферическом случаях, а для этого нужно было разработать методику экспериментального определения скорости продуктов взрыва (ПВ) за фронтом детонационной волны.

Уместно отметить, что изучением взрывчатых веществ и явлениями взрыва занимаются с давних времен, однако значения величин давлений на фронте детонационной волны или скорости движения продуктов взрыва за фронтом детонационной волны к началу наших исследований никому еще (кроме, может быть, создателей американской атомной бомбы) не удавалось измерить.

Решению данной проблемы в то время придали самое серьезное значение.

Первые попытки измерить скорость ПВ за фронтом детонационной волны были предприняты лабораторией, руководимой Евгением Константиновичем Завойским, затем В.А.Цукерманом и Л.В.Альтшулером.

Отработанные методы измерения впоследствии предстояло применить на натурном заряде, чтобы экспериментально определить подлинные газодинамические характеристики заряда и оценить достаточность их значений для осуществления ядерного взрыва в плутониевом ядре.

Для создания методики измерений, которую можно применить к натурным зарядам, предстояло разработать и схему измерений, и конструкции экспериментальных узлов, а также изучить возможности осциллографической техники.

Конструкции экспериментальных блоков разрабатывать пришлось мне самому, для чего распоряжением К.И.Щёлкина я был на некоторое время прикомандирован к конструкторам под непосредственное начало Владимира Федоровича Гречишникова.

Здесь мне впервые пришлось ознакомиться с принципиальной схемой конструкции атомной бомбы, после чего более ясно представилась значимость работ лабораторий М.Я.Васильева и Л.В.Альтшулера и особая важность предстоящих работ, возложенных на мои плечи, тогда как помощников или коллег для подготовки к ним у меня пока не было.

Признаться, мне везло на уникальных людей — специалистов высокого класса и в то же время весьма умелых воспитателей. Одним из них и был В.Ф.Гречишников. Своим остроумием, находчивостью, человечностью и знанием своего дела он быстро располагал к себе любого с ним работающего. Постоянно общаясь с ним, я понял, сколь велик его опыт конструктора и насколько хорошо он знает газодинамику Выяснилось, что он, как и я, окончил МВТУ им. Баумана, но уже успел поработать на моторостроительном заводе конструктором. Тесная неразрывная связь с В.Ф.Гречишниковым у меня продолжалась вплоть до его преждевременной смерти в августе 1958 года.

А тогда, в июне-августе 1947 года, под его руководством мне пришлось проектировать первые экспериментальные блоки узлов первой атомной бомбы. Затем по разработанной конструкторской документации, прямо по белкам — чертежам на ватмане — (копировальной службы в ту пору по сути еще не было), в цехах первого завода, на территории которого располагался наш лабораторный корпус, изготовлялись опытные образцы.

Надо отдать должное оперативности всех служб завода при изготовлении опытных образцов для лабораторий. Заказы всех лабораторий не только по белкам, но и по эскизам, исполнялись в течение двух-трех дней.

Возглавляли службы первого завода в то время его директор Алексей Константинович Бессарабенко и главный инженер Николай Александрович Петров — прекрасные руководители с большим опытом руководства производством, полученным во время войны. К тому же они были отзывчивыми и очень обязательными людьми, с высочайшим уровнем сознательности. С ним очень легко было решать любые производственные вопросы.

Быстрому включению всех лабораторий в научно-исследовательскую деятельность способствовала в большой степени оперативная работа снабженческих служб. Для развертывания лабораторий необходимо было оснащение, причем незамедлительное, и стандартными приборами, и нестандартным оборудованием, и различными станками и инструментом, и расходными материалами, и всякой всячиной, нужной для работы. Заранее все это заказать было некому. Потребители только что начали съезжаться, задачи перед ними только начали ставиться, а времени было отпущено мало. Поэтому успех дела в значительной степени зависел от разворотливости служб снабжения.

Всю важность оперативности работы этих служб, надо полагать, отчетливо сознавал наш директор Павел Михайлович Зернов, поэтому работали службы очень слаженно, с пониманием важности всех начинаний.

Возглавляли службу такие прекрасные люди, как заместитель директора по общим вопросам Х.А.Костаньян, его помощники П.Т.Колесников и Коржевский.

Для большей оперативности почти все лаборатории предоставляли своих сотрудников в помощь службам снабжения. Поэтому любая дефицитная вещь «добывалась» в весьма сжатые сроки и доставлялась по месту назначения без каких-либо распоряжений сверху.

Пока шел в основном подготовительный процесс к большим работам (июнь-сентябрь 1947 года), наше научное руководство — Ю.Б.Харитон, К.И.Щёлкин — появлялось сравнительно редко, большую часть времени находясь в Москве. Но почти при каждом их появлении проводились совещания, на которых подробно обсуждались ход текущих работ, очередные задачи и способы их разрешения. Такие совещания-встречи проходили всегда в кабинете П.М.Зернова. У присутствующих расширялся кругозор, появлялась уверенность в своих силах, ответственность — ведь каждого могли спросить о результатах его работ, о его предложениях.