Вячеслав Разинкин - Цветная масть - элита преступного мира

Весь этот перечень преступных деяний, о которых сообщала «Юля», конечно, был далеко не чужд и оригиналу этого двойника, самой Кале. Она крутилась в той же среде, делала на этом деньги и за деньги и гарантии собственной безопасности продавала своих же поделыциков. Делала это настолько изворотливо, что до правоохранительных органов доносились лишь обрывочные отголоски ее личных махинаций. Поймать ее на чем-то с поличным возможности не предоставлялось. Каля-Юля все делала осторожно, осмотрительно, не оставляя следов. Даже сами воры, отзываясь о ней, характеризовали ее как невероятно хитрую женщину, хорошо разбирающуюся в вопросах уголовного и административного права, крупную спекулянтку, валютчицу, не гнушавшуюся ради прибыли ничем.

Теперь Каля почти не разменивалась по мелочам. Она все реже выступала непосредственным исполнителем, а чаще организатором. Основной ее интерес все больше направлялся на драгоценности, антиквариат. Последнему промыслу благоприятствовало и то, что ее сестра Фаина постоянно проживала в Германии. Ей через своего человека на таможне она и переправляла старинные иконы, редкие картины и т. п. Ради такого дела втерлась в круги коллекционеров. Приглашала знатоков искусства к себе, демонстрируя личную коллекцию из нескольких дорогих (около двух-трех десятков) икон и картин.

Подобраться к Никифоровой, а тем более уличить в чем-то криминальном, становилось довольно сложно. Она уже имела своего адвоката, довольно престижного и проверенного в деле, своих людей в правоохранительных органах. Так, через «купленного» человека в Киевском нарсуде столицы она могла влиять на те судьбы, в которых была заинтересована. Через него «отмазала» от тюрьмы Виктора после совершенного им очередного преступления.

Но главное заключалось в том, что она обладала прочными связями с "ворами в законе". Через них, внеся в общак крупную сумму денег. Каля купила почетный преступный сан для своего сына. Для этого вывозила его специально на Кавказ, где на воровской сходке тот был крещен в братство "воров в законе" под кличкой Калина.

Но, пожалуй, одним из самых доходных промыслов «крестной» матери было то, что она брала на сохранение и для переправки за границу валюту и ценности у евреев, отправляющихся на постоянное жительство в Израиль. Во время их массового поломничества она широко разрекламировала через своих людей, что на таможне имеет своего человека, Сергея. Через него все будет переправляться без всякой пошлины и без каких-либо неприятностей с властью, т. е. нелегально, но с полной гарантией сохранности.

Дело было поставлено так, что клиенты сами выходили на нее. Иногда в день раздавалось по несколько телефонных звонков от разных людей, направляемых к ней через сеть агентов.

"Я от профессора…" — звонил один.

"Беспокоит друг Эмиля. Он говорил, что вы можете помочь…" — представлялся другой или называл пароль третий: "Привет от Балды".

— Здравствуй Калечка. Это Рита. Не узнаешь? — говорившая, видимо, сделала значительную паузу, в телефонной трубке раздавалось лишь потрескивание помех.

— Говорите…

— Значит, не узнала. Оно и понятно, столько времени прошло. Мы же с тобой за одной партой сидели…

— Райка из "белого дома"?

— Наконец-то.

— В Москве проездом или живешь?

— Живу, но в своем тьму-тараканье. Надоело все. Податься решила в края свободные. Выбралась в столицу, чтобы все оформить. Телефон твой узнала случайно у знакомых и решила позвонить. У тебя, говорят, связи…

Вскоре подруги детства встретились. Каля помогла Рае с оформлением документов, вывела на нужных людей. Зашла, конечно, речь о том, с какими средствами землячка со своей семьей едет на новое место жительства. И та, безусловно, все выложила, мол, коечто из фамильного серебра и золото в контейнере с вещами решили припрятать, что-то с собой провести в личной клади и т. д.

— Сдурела? Отберут. Найдут и пропадет добро, — поучала подругу Каля, используя наработанный прием. — Разве так через границу везут…

— Ой, Калечка, неудобно тебя еще и здесь напрягать.

— Да ладно тебе… Поди не чужие. Помогу…

И вскоре кубышка подружки и всей ее семьи тоже перекочевала в один из чемоданов Никифоровой. А всего предприимчивая особа собрала ни много, ни мало, а два больших дорожных баула ценностей.

Ох, как доверчивы порой бывают люди. Используя эту их слабость, можно с успехом добиться многого. А уж попавшее добро Каля не выпускала. Хватка тут у нее была мертвая, бульдожья.

Попытались было четыре грузинских еврея вытребовать свое кровное назад, но не тут-то было. Не помогли ни слащавые уговоры, ни угрозы обратиться к "ворам в законе" и в милицию. Разве могли они знать, что и те и другие были для этой женщины надежной «крышей». Она лишь умело манипулировала, когда того требовали условия, чтобы поменять один «зонтик» на другой.

Но кроме защиты "воры в законе" использовались Никифоровой и, можно сказать, по прямому назначению, как оружие при исполнении ее планов. Вот один тому яркий пример, но прежде небольшое отступление.

Из документов МВД СССР: Быков Владимир Васильевич, уроженец Москвы, кличка «Балда», судим шесть раз. Место постоянной прописки Николаевская область, но нелегально проживает в столице. Имеет форму сотрудника милиции. Используя ее, совершил ряд преступлений: грабежей, разбойных нападений на граждан и их жилье…

Так скромно характеризовался один из окружения Никифоровой. В сговоре с ним она обобрала свою же подружку, Валентину. Никифорова все обстряпала таким образом, что бедная женщина, не подозревая, первой о своем горе сообщила именно ей:

— Все вынесли, что нажила. Ну шубы — ладно, они в шкафу висели. А видик второй я припрятала. И деньги не на видном месте лежали, не говоря о золоте… Как, кто-то навел? И дома-то не долго отсутствовала. Ну сколько мы у тебя фильм смотрели?

— В милицию заявляла? — только и поинтересовалась Каля.

— А как же? Позвонила и сразу к тебе. Жду вот, придут…

— Дура! На тебя же и заведут дело — за нетрудовые доходы. Как миленькая загремишь за спекуляцию и будешь тащить срок, как я когда-то…

Лицемерка? А, может, точнее сказать — профессионалка? Ведь в момент разговора Валины вещи лежали в соседней комнате. Их только принесли Виктор и Балда. Их еще предстояло сбыть, оставив себе лишь половину выручки. Остальное причиталось поделыцикам. Вся операция с ограблением была четко спланирована и просчитана заранее. Кале давно не давала покоя преуспевающая подруга. Нет, в конкурентки она не годилась. Куда там, просто обычная по тем временам спекулянтка, а по нынешним — челночница. Чтобы беспрепятственно мотаться за шмотками за границу, Валя даже вышла замуж за поляка. Ломовая лошадка запрещенного тогда бизнеса, она постоянно курсировала между Варшавой и Москвой.