Лев Троцкий - Наша первая революция. Часть II

Маклаков, В. А. – видный кадет. В годы царизма был известен как либеральный адвокат. Играл видную роль в Государственной Думе в качестве одного из руководителей кадетской фракции. В этой последней он более всего отражал интересы московских купцов и домовладельцев. В эпоху керенщины был назначен послом в Париж. После установления Советской власти Маклаков продолжал оставаться в русском посольстве в Париже и играл крупную роль в контрреволюционных махинациях, направленных против Советской России. В 1924 г., в связи с установлением во Франции режима «левого блока» и признанием СССР, Маклаков был вынужден освободить здание русского посольства.

Внешняя политика царизма (Дальний Восток – Амурская дорога, Персия, Балканы). – Амурская дорога. После поражения русской армии в войне с Японией царское правительство вновь стремится вести агрессивную политику на Дальнем Востоке. В 1908 г. председатель совета министров, П. А. Столыпин, вносит в III Думу правительственный проект о постройке Амурской железной дороги. По смете правительства эта постройка должна была обойтись в 238 миллионов рублей. В своей речи в Думе в защиту проекта Столыпин заявил: «…Амурский край похож теперь на Германию времен Тацита, но, господа, вспомните, что Германия представляет из себя теперь»… Постройка железной дороги в далеком и мало исследованном Амурском крае преследовала, в первую очередь, цель продвижения России к дальневосточным рынкам. В III Думе проект Столыпина о постройке Амурской железной дороги вызвал безусловную поддержку со стороны черносотенных и октябристских депутатов. Большинством голосов проект был утвержден.

Персия. После 1905 г. Россия стремилась добиться соглашения с Англией в персидском вопросе. 18 августа 1907 г. в Петербурге был подписан англо-русский договор, по которому в Персии устанавливались три сферы влияния – северная, южная и нейтральная. Северная Персия с городами Тегераном, Рештом, Тавризом и др., в которых к тому времени было наиболее сильно развито революционное движение, была признана входящей в сферу русского влияния. По отношению к этой области Англия обязалась"…не противиться ни прямо, ни косвенно требованиям концессий…, поддерживаемых российским правительством". Южная Персия, примыкающая к Афганистану, была признана сферой английского влияния, а вся остальная часть Персии – нейтральной. 8 октября 1907 г. меджлис (персидский парламент) заявил протест против наглого русско-английского договора. В стране все более и более разрастается революционное движение, борьбу с которым берет на себя Россия. В июне 1908 г. Россия направляет в Персию казачий отряд во главе с полковником Ляховым, подвергшим бомбардировке здание меджлиса. Вспыхнувшее с новой силой революционное движение в Тавризе усмирял генерал Снарский, посланный туда под предлогом защиты русского консульства. Русские войска оставались в Персии вплоть до Октябрьской революции.

Политика царского режима на Балканах. Царское правительство было чрезвычайно заинтересовано в Балканском полуострове, представлявшем собою богатейший рынок для русского капитала. С целью извлечения возможно большей пользы из балканских государств Россия выставляет себя защитницей славянства на Балканах и опорой «славянских братушек». Соперниками России на Балканах были, прежде всего, Австрия, а затем и Англия, тоже заинтересованные в балканских рынках. В октябре 1909 г. Австрия присоединила к себе две населенные сербами турецкие провинции Боснию и Герцеговину. Это было тяжелым ударом для царской дипломатии. «Когда Австрия, – писал Л. Д. Троцкий в 1910 г., – воспользовавшись периодом замешательства на Балканах, окончательно укрепила за собой… Боснию и Герцеговину, „защитник славянства“ – царь – стоял, бессильно опустив руки. Одним этим ударом Австрия, опиравшаяся на Германию, вышибла с Балкан царскую дипломатию со всей ее октябристско-кадетской славянобратской челядью».

После занятия Австрией Боснии и Герцеговины, Россия всячески толкает Сербию на путь военного сопротивления, обещая ей свою поддержку. Но когда война Сербии с Австрией становилась уже неизбежной, Россия в последнюю минуту отказалась поддержать своего «славянского брата». Будучи неподготовлено к войне, царское правительство требовало созыва мирной конференции для обсуждения вопроса о новом разделе Балканского полуострова и, в частности, о присоединении к России Босфорского и Дарданнельского проливов.

Речь идет здесь о присоединении Боснии и Герцеговины к Австрии. Это присоединение было провозглашено 7 октября 1908 г. Обе провинции были фактически переданы Австрии еще за 30 лет до того, на Берлинском конгрессе в 1879 г., и не кем иным, как Россией, которая в 1876 г., согласно тайному рейхштадтскому соглашению, дала свое согласие на оккупацию Австрией Боснии и Герцеговины, выговорив себе взамен нейтралитет Австрии в будущей русско-турецкой войне. Берлинский конгресс утвердил это тайное соглашение, передав России в виде компенсации часть молдаванской Бессарабии.

Присоединение Боснии и Герцеговины и состоявшееся одновременно с этим провозглашение – при содействии Австрии – независимой Болгарии были явным поражением царской дипломатии на Балканах.

Вокруг вопроса о сущности и роли Петербургского Совета в революции 1905 г. много лет шла полемика между большевиками и меньшевиками. Несмотря на то, что меньшевики были инициаторами создания Петербургского Совета и на первом его заседании играли главную роль, они ни в момент его возникновения, ни после его ликвидации, не поняли его исторического значения. Исходя из другой, чем большевики, оценки революции 1905 г., как революции классически буржуазной, в которой либеральная буржуазия должна играть руководящую роль, и ограничивая роль пролетариата поддержкой буржуазии и подталкиванием ее в сторону проведения более крайних демократических лозунгов, меньшевики на первый план выдвигали требование созыва Учредительного Собрания, которое, по их мнению, могло быть созвано и без предварительного вооруженного восстания. В целях пропаганды и агитации за созыв Учредительного Собрания меньшевики носились с планом создания «широких демократических организаций», «рабочих комитетов», «органов революционного самоуправления», которые должны были или содействовать превращению Государственной Думы в Учредительное Собрание, или стать во главе самочинного созыва Учредительного Собрания. Ленин подверг резкой критике эти идеи меньшевиков. «Революционное самоуправление народа, – писал он, – не пролог восстания, не „естественный переход“ к нему, а эпилог. Без победы восстания нельзя и говорить серьезно о настоящем и полном самоуправлении». В другом месте Ленин отмечает полную капитуляцию меньшевиков перед либеральной буржуазией, выразившуюся в том, что они перенесли центр тяжести от партии на широкие беспартийные организации, от вооруженной борьбы за власть к мирному достижению созыва Учредительного Собрания. «Вся позиция либерально-монархической буржуазии, – писал Ленин, – состоит теперь в том, чтобы попытаться миновать восстание, заставить самодержавие признать земские выборы за народные без победы народа над царизмом, превратить земское и городское самоуправление в „революционное“ (в петрункевичевском смысле) „самоуправление“ без настоящей революции».