Лев Троцкий - Проблемы международной пролетарской революции. Основные вопросы пролетарской революции

Миролюбивое отношение к каутскианским, лонгетистским, туратистским группировкам прикрывается обыкновенно тем соображением, что время революционных действий в соответственных странах еще не пришло. Но такая постановка вопроса совершенно фальшива. Никто не требует от тяготеющих к коммунизму социалистов назначить революционный переворот в ближайшие недели или месяцы. Но чего III Интернационал требует от своих сторонников, это – признания не на словах, а на деле того, что цивилизованное человечество вступило в революционную эпоху, что все капиталистические страны идут навстречу величайшим потрясениям и открытой классовой войне и что задача революционных представителей пролетариата состоит в том, чтобы для этой неотвратимой и близящейся войны подготовить необходимое идейное вооружение и организационные пункты опоры. Те интернационалисты, которые считают возможным в настоящее время сотрудничать с Каутским, Лонгэ и Турати, выступать с ними бок-о-бок перед рабочими массами, тем самым отказываются на деле от идейной и организационной подготовки революционного восстания пролетариата, независимо от того, произойдет ли оно месяцем или годом раньше, или позже. Для того, чтобы открытое восстание пролетарских масс не раздробилось в запоздалых поисках пути и руководства, нужно, чтобы широкие пролетарские круги уже сейчас научились охватывать весь объем предстоящих им задач и всю непримиримость их со всеми разновидностями каутскианства и соглашательства. Подлинно революционное, т.-е. коммунистическое, крыло должно противопоставлять себя перед лицом массы всем нерешительным и половинчатым группировкам доктринеров, адвокатов и теноров пассивности, укрепляя свои позиции, прежде всего идейные, затем организационные, открытые, полуоткрытые и строго конспиративные. Момент формального раскола с открытыми и замаскированными каутскианцами, или момент изгнания их из рядов рабочей партии, конечно, определяется соображениями целесообразности в зависимости от обстановки, но вся политика действительных коммунистов должна быть ориентирована в этом направлении.

…Вот почему мне кажется, что эта книга все же не запоздала – к большому для меня сожалению, если не как для автора, то как для коммуниста.

17 июня 1920 г.

Памяти Степана Шаумяна, Алексея Джапаридзе и 24 других бакинских коммунистов, – без следствия и суда – на глухом перегоне между закаспийскими станциями Перевал и Ахча Куйма убитых 20 сентября 1918 года начальником английской военной миссии в Асхабаде Тиг-Джонсом с ведома и одобрения других английских властей в Закавказье и, в частности, командующего британскими войсками в Закавказье генерал-майора Томпсона; памяти рабочих, расстрелянных меньшевистским правительством во время митинга в Александровском саду в Тифлисе 10 февраля 1918 года; памяти десятков, сотен и тысяч кавказских коммунистов, погибших в борьбе за Советскую власть, – расстрелянных, повешенных, замученных – коалиционным «демократическим» правительством Закавказья; [153]меньшевистским правительством «демократической» Грузии; войсками султана, союзника закавказской «демократии»; войсками Гогенцоллерна, покровителя меньшевистской Грузии; великобританскими войсками, вошедшими в Грузию для совместной с меньшевиками борьбы против коммунистов; белогвардейцами Деникина и Врангеля, при прямом и косвенном содействии грузинских меньшевиков; памяти революционных вожаков крестьянских восстаний Осетии, Абхазии, Аджарии, Гурии, Мингрелии и пр., расстрелянных меньшевистским правительством Грузии, – посвящается автором эта книга, написанная для разоблачения лжи, клеветы и травли, идущих густыми тучами из лагеря угнетателей, эксплуататоров, империалистов, хищников, убийц и их политических наемников и добровольных лакеев.

От срока, назначенного для Генуэзской конференции, [154]нас отделяют – сейчас, когда пишутся эти строки – менее, чем три недели. Сколько времени отделяет нас от самой конференции, этого, по-видимому, еще не знает никто. Дипломатическая борьба вокруг конференции теснейшим образом переплетается с политической агитацией вокруг Советской России. Между дипломатией буржуазии и ее собственной социал-демократией соблюдается в основе разделение труда: дипломатия ведет официальные интриги, социал-демократия мобилизует общественное мнение против республики рабочих и крестьян.

Чего хочет дипломатия? Наложить на революционную Россию как можно более тяжелую дань; заставить ее заплатить как можно больше возмещений; как можно шире раздвинуть на советской территории рамки частной собственности; создать иностранным и русским финансистам, промышленникам, ростовщикам как можно больше преимуществ над русскими рабочими и крестьянами. То, что служило раньше прикрытием этих требований: «демократия», «право», «свобода», – ныне отброшено буржуазной дипломатией, как купец отбрасывает бумажную оболочку с куска ткани, когда приходится показывать товар, торговаться и мерить на аршин.

Но в буржуазном обществе ничто не пропадает даром. Бумажная оболочка «права» поступает в распоряжение социал-демократии: это ее товар, она этим торгует. II Интернационал, – а сказанное о нем относится и к отбрасываемой им налево тени, в виде Интернационала 2 1/2, – стремится изо всех сил доказать рабочим, что, так как Советское правительство не соблюдает «права» и «демократии», то трудящиеся массы России не заслуживают поддержки в их борьбе против мировых ростовщиков.

Наше неуважение к «праву» и «демократии» мы наиболее полно проявили, как известно, в Октябрьской Революции. Она и является нашим первородным грехом. В течение первых лет буржуазия пыталась искоренить социалистическую революцию мечом. Теперь она ограничивается внесением к ней существенных капиталистических поправок. Борьба идет из-за их размера.

II Интернационал хочет, однако, воспользоваться Генуэзской конференцией для восстановления «права» и «демократии». Казалось бы, отсюда должна вытекать вполне определенная программа: не допускать в Геную «узурпаторского», «диктаторского», террористического правительства Советов, а доставить туда демократические реликвии Учредительного Собрания. Но такая постановка вопроса была бы слишком смехотворна и, кроме того, шла бы вразрез с практическими шагами буржуазии. II Интернационал менее всего претендует на роль сумасбродного рыцаря демократии. Он только ее Санхо-Пансо. [155]Он не смеет поставить вопрос в полном объеме. Он хочет лишь иметь маленькую пользу.

Знаменем борьбы за маленькую демократическую пользу является сейчас Грузия. Советский переворот произошел там всего лишь год тому назад. В Грузии у власти стояла партия II Интернационала. Меньшевистская республика все время металась между империализмом и пролетарской революцией, ища у первого помощи или помогая ему против второй. Но такова же роль и всего II Интернационала. Меньшевистская Грузия расплатилась собственным крушением за свою связь с контрреволюцией. Но и II Интернационалу грозит неминуемо та же судьба. Немудрено, если борьба международной социал-демократии за «демократическую» Грузию получила в некотором роде символический характер.