Дмитрий Калюжный - О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе

Сколько ни ругай марксизм, но следует понимать свободу, как осознанную необходимость. При всех других подходах ничего не получится из «свободы», кроме суеверия.

И даже не стоит говорить, что человек счастлив не от абсолютного количества благ (свобод), а от относительного. Пусть он живет, например, в Америке, и по нашим представлениям как сыр в масле катается, но вот он видит, что кто-то живет лучше него, – и уже несчастлив. Россиянину не вредно помнить, что даже на самой благодатной земле не все бывают счастливы. И еще приятная новость: есть люди в разных странах, которые завидуют русским и стремятся сюда переехать, потому что здесь много счастья, работы и высокие заработки.

Всё относительно в этом мире, даже свобода и счастье! Помнится, вопрос о свободе перемещения очень дискутировался в советское время «на кухнях». Дискуссанты, конечно, желали уехать. А коммунистические тираны не хотели их выпускать. Теперь на Руси свобода: кто хочет уехать, куда его черти несут, пусть едет. Так новая беда: Штаты их не пускают!

Конечно, есть большая разница между правом не впускать (например, в США или Англию – нищих со всего света, стремящихся туда переселиться) и правом не выпускать (например, из СССР – всех желающих пожить в Америке, как «белый человек»). Казалось бы, каждый должен иметь право сам выбирать, где ему жить. Но такое право у каждого как раз есть! Дело-то в другом, – или не впускают, или не выпускают.

И ведь вот что интересно. «Обычных» людишек в России никто не держит: катитесь. Но их никуда не впускают, а кто не верит, сходите к американскому посольству и посмотрите, как там издеваются над нашими гражданами, рвущимися в «Западный рай». Зато Америка с удовольствием примет талантов, тех, кто является самым ценным достоянием любой страны, в том числе России. А их воспитание и образование нам больших денег стоило, и вот опять мы видим, что свобода – категория экономическая. За право уехать они сами, или принимающая страна, должны были бы внести большой налог. Нет более глупой политики, чем отдавать за просто так сотни тысяч специалистов, которые могли бы послужить развитию нашего общества.

Если заплатят, пусть едут – ведь свобода! Нас (остающихся в «этой стране»), расстраивает лишь одно: стремление выехавших поучать нас, и даже руководить нами, и особенно расстраивает, что никак не удается объяснить народу, что у эмигрантов и тех, кто остался, интересы не просто разные, но диаметрально противоположные.

Сегодня они побежали за повышенным комфортом в США, а завтра с удовольствием переедут ещё куда-нибудь, если там будет лучше. Ведь вся свобода перемещения означает лишь то, что где-то имеется для тебя свободное рабочее место. А тот уровень потребления, который достигнут на Западе, невозможно поддерживать долго, ресурсы кончатся. К тому же массовая эмиграция на Запад происходит с одновременным переводом промышленности оттуда в страны третьего мира, что объективно должно привести к падению жизненного уровня и снизать привлекательность западного образа жизни.

Воздействие новых технологий, многократно повышая производительность и эффективность труда в основных отраслях промышленности и сельскохозяйственного производства, сфере услуг, торговле и банковском деле, области управления и даже в искусстве, ведёт к громадному сокращению занятости и потребности в рабочей силе вообще. Например, с 1979 по 1992 годы производительность труда в обрабатывающей промышленности США возросла на 35%, а занятость уменьшилась на 15%. Создаваемое техническим прогрессом некоторое число новых рабочих мест неизмеримо меньше того количества, которое ликвидируется этим же процессом.

Приведем пример отрицательного влияния процесса автоматизации промышленного производства в США на социально-экономическое положение людей. Значительная часть негритянского населения этой страны в 1940– 1950-е годы переместилась из южных штатов в промышленные города севера. Но уже в 1960-е годы изрядная их доля лишились работы в промышленности из-за технического прогресса, что привело не только к обострению борьбы за их гражданские права, но и к прогремевшим на весь мир восстаниям во многих черных гетто Америки.

Существует миф о том, что малый бизнес – мощный мотор для роста занятости в эру высоких технологий. Но согласно данным Международной организации труда и Бюро статистики США, пропорция американцев, работающих в мелких фирмах и индивидуально, практически не изменилась с начала 1960-х годов! Сколько создается новых, столько же и разоряется. То же самое в Германии и Японии.

Сокращается занятость в сельском хозяйстве. После второй мировой войны американские фермы покинули свыше 15 млн. человек, труд которых стал ненужным. В сельских районах США проживают свыше 9 млн. бедных, что составляет около трети общенационального их числа. И это притом, что сельское хозяйство США является одной из наиболее субсидируемых государством отраслей, дающей свыше 20% валового национального продукта этой страны! Сегодня в американском сельском хозяйстве непосредственно занято лишь 2,7% рабочей силы, или около 3 млн. чел. Информация о каком-то процветании американских «семейных ферм», которую изредка распространяют российские СМИ, всего лишь пропагандистский миф.

До самого последнего времени считалось, что рабочие места, потерянные в материальном производстве, компенсируются ростом занятости в торговле и банковском деле, в области оказания услуг. Но газета «Уоллстрит джорнэл» писала еще в феврале 1994 года: « Большая часть огромного сектора услуг в США, кажется, находится на грани переворота, аналогичного тому, который уже потряс сельское хозяйство и обрабатывающую промышленность, где занятость сокращается уже многие годы, в то время как производство постоянно растет…»

Теперь обрабатывающая промышленность и сектор услуг переживают собственную технологическую революцию и теряют миллионы рабочих мест. Людей заменяют автоматы, а значительная часть живых людей остается за пределами прогресса и вряд ли когда-либо сможет попасть в эту новую высокотехнологичную мировую экономику.

Если исчезновение «синих воротничков» (производственный рабочий класс) можно считать сравнительно давно начавшейся общепризнанной тенденцией, то сообщение о том, что подобная судьба ожидает и «белых воротничков», могут оказаться откровением для многих апологетов свободного рынка. За период 1983—1993 годов в американских банках ликвидировано 179 тыс. живых кассиров; их места заняли компьютерные системы. Сокращается число секретарей, потеряны сотни тысяч рабочих мест в таких сферах, как банковское дело, страхование, бухгалтерско-аудиторский учет, средства связи, авиатранспорт, розничная торговля, гостиничное дело и т. п.