Максим Сбойчаков - Они брали рейхстаг

Читатели тепло встретили свидетельство земляка, оставившего свою подпись на рейхстаге. Но в Макеевке нашелся чиновник, увидевший в статье крамолу, приклеил автору ярлык самозванца и хвастуна, вынудил оставить любимую работу.

Конечно, Виктору не так трудно было опровергнуть ложь: за штурм рейхстага и водружение на нем флага он награжден орденом Красного Знамени, а всего у него было четыре ордена и четыре медали. Но он не обратился в партийные органы. С горькой обидой перешел на работу заведующего продскладами города. Даже боевым друзьям ничего не сообщил.

Сослуживцы уважали его за искренность и чуткость, 8а принципиальность и непримиримость к беспорядкам, которых он не терпел. В 1962 году Виктор трагически погиб. Однажды увидел электрический провод высокого напряжения, небрежно брошенный в проходе ремонтниками здания продсклада. Это могло привести к несчастным случаям. Он решил устранить опасность – подвесить провод на крюк, вбитый в стену. Взялся за провод, а он в этом месте оказался оголенным. Виктор Николаевич был смертельно поражен током. И вот его брат, Николай Николаевич, принес в Институт марксизма-ленинизма переплетенную рукопись, более двухсот страниц, с фотографиями.

– Это воспоминания бывших разведчиков, – пояснил он. – Наш памятник брату.

После гибели Виктора его братья Николай, Василий, корреспондент «Макеевского рабочего», и Семен, редактор многотиражной газеты «По ленинскому пути», а также двоюродный брат Алексей Никитович, модельщик по дереву опытного завода научно-исследовательского института, продолжительное время разыскивали его боевых друзей, большинство из которых награждены за рейхстаг орденом Красного Знамени, получили от них воспоминания, ликвидирующие некоторый пробел в описании штурма рейхстага. В частности, прояснился важный вопрос, который у многих вызывал недоумение: как разведчики сумели пройти по рейхстагу, где было множество фашистов?

Оказывается, когда в одиннадцать, а затем в тринадцать часов на рейхстаг обрушилась наша артиллерия, гитлеровцы убежали в подвал. Этот момент разведчики и использовали. А пока укрепляли флаг на фронтоне, в рейхстаг пробилась часть бойцов роты Греченкова. Они перво-наперво закупорили выходы из подвала. Гитлеровцы пробовали вылезать из подвала, но получали отпор. Конечно, если бы они знали, что ворвалась всего горстка бойцов, могли бы их смять. Но в том-то и дело, что этого они не знали. С теми же, которым удавалось пробиться из подвала, вели бой подразделения 674-го и 756-го полков.

В июне 1965 года «Макеевский рабочий» напечатал очерк Семена Правоторова «Слово о брате», в котором он рассказал, каким радостным явился Виктор с фронта, с какой гордостью показывал военные газеты, фотографии, говорил о товарищах. Семен Николаевич снова воспроизвел здесь воспоминания Виктора, напечатанные в сорок шестом году. Уместны в очерке и ссылки на опубликованные материалы в газетах и журналах, в частности на статьи известного кинооператора лауреата Ленинской премии Р. Кармена «Как это было», опубликованные в четырех номерах «Московского комсомольца» (27, 28, 29 и 30 апреля 1965 года), и на воспоминания лейтенанта запаса С. Сорокина «Первый флаг над рейхстагом» в той же газете за 11 мая 1965 года. Это важные свидетельства о подвиге разведчиков.

Как быстро бегут годы! Позади уже целое двадцатилетие.

9 мая 1965 года на Красной площади состоялся военный парад. Знамя Победы нес Герой Советского Союза полковник К. Я. Самсонов, рядом шагали ассистенты – Герои Советского Союза М. А. Егоров и М. В. Кантария.

Начался марш ракет. Фронтовики радовались. Сколько силы в этом оружии! Ракеты против любого нападения: среднего радиуса, межконтинентальные, зенитные… Гусев толкнул Береста:

– Гляди, Алексей, это из нашей стали!

Трогательны были встречи участников штурма рейхстага с трудящимися. Вместе с бывшим командиром дивизии Героем Советского Союза генерал-полковником в запасе Василием Митрофановичем Шатиловым и членом Военного совета 3-й ударной армии генерал-майором в отставке А. И. Литвиновым они выступали в печати, по радио и телевидению, на страницах газет и журналов, побывали в новом здании Центрального музея Вооруженных Сил.

Великолепен Знаменный зал, в центре которого стоит Знамя Победы. Смотришь на него – и кажется, оно реет над Красной площадью, и это вызывает чувство торжества и гордости.

Справа – макет рейхстага, а слева – плиты стен рейхстага с автографами победителей. Кто бы мог думать, что эти плиты станут реликвиями!

При восстановлении здания рейхстага западногерманские реваншисты намеревались уничтожить ненавистные им надписи. Но с риском для жизни немецкие патриоты – антифашисты западного Берлина – переправили плиты в Москву.

Советских людей глубоко тронул поступок немецких друзей. Бывший командир орудия, ныне учитель истории, И. Мирошников писал в «Правду» о тех, кому наша победа стала поперек горла: «Они злобствуют: пустили в ход пескоструйные аппараты, чтобы стереть наши имена… Но ведь струей песка можно стереть надписи на стене, а в памяти народной всегда будут жить имена советских воинов, спасших человечество от «коричневой чумы». «С радостью узнал, – писал в газету бывший сержант, ныне шофер, В. Синев, – что фамилии моих фронтовых друзей, расписавшихся на камнях рейхстага, сохранены для истории славными сынами немецкого народа».

– Эх, жаль, что имен немецких товарищей, спасших плиты, сейчас нельзя обнародовать, – огорчился Берест.

Когда после осмотра музея вышли в парк, подполковник в отставке Исаак Устинович Матвеев взволнованно сказал:

– Нас радует, что в ГДР с каждым днем крепнет социализм, и никаким реваншистам не уничтожить того, что уже завоевано. Еще в дни войны Вильгельм Пик говорил, что придет время – и немецкий народ вновь завоюет доверие народов. Сбываются эти слова.

День Победы в ГДР – большое торжество. «Это и наш праздник!» – от всей души говорят немцы. В числе гостей, приглашенных берлинцами, были лейтенант запаса Р. Кошкарбаев, М. А. Егоров и М. В. Кантария. Знаменосцев избрали почетными гражданами Берлина.

Гусев с Берестом побывали в гостях у бывшего заместителя командира полка Соколовского, чей бюст хранится в Третьяковской галерее. После фронта он вернулся в Институт по строительству заводов строительных материалов (Гипстром), где работал до войны. Он стал ведущим специалистом института. Пожаловался на здоровье, на то, что дают о себе знать раны.

– Видно, надо собираться на пенсию.

Раны начали беспокоить и фронтовиков, которые намного моложе его. Раньше срока вынужден был уйти с военной службы Неустроев. В тот день состоялся строевой смотр полка. Мимо ветерана, чеканя шаг, проходили рота за ротой. Всматриваясь в лица молодых солдат, Степан Андреевич тепло думал о тех, кто пришел ему на смену.