Сергей Кремлёв - Русская Америка: Открыть и продать!

«Русские ледоколы «Таймыр» и «Вайгач» в ближайшее время отправляются в ежегодное исследовательское путешествие к северному побережью Сибири. Настоятельно прошу договориться с русским правительством об использовании этих пароходов для спасения людей. Суда зимуют во Владивостоке, но, возможно, уже направились на север. Кроме этого, другой русский ледокол «Надежный» в настоящее время бездействует и может быть использован. Еще одна возможность: таможенное судно Соединенных Штатов «Бэр» находится сейчас в Беринговом море… Пароход «Бэр» может сопровождать русские ледоколы… По моему мнению, наиболее благоприятное время июль и август, до тех пор пока остров Врангеля не будет окружен льдом. При изобилии птиц и разных других животных на острове и при хороших охотниках-эскимосах недостаток в пище невозможен. Я хочу сам участвовать в спасении. Русские пароходы имеют телеграфное оборудование, могу снестись с ними, если они уже в море».

Затем Барлетт перебрался в аляскинский порт Ном на полуострове Сьюард (янки память «завоевателя» Аляски отметили на ней не один раз).

Осведомленность только-только вернувшегося из полярной ледяной пустыни «Ледяного Боба» меня не изумляет. Она меня даже не настораживает.

Она меня убеждает!

Убеждает в том, что дело с этой «экспедицией в море Бофорта» обстояло ох как нечисто!

Наши ледокольные транспорты действительно зимовали во Владивостоке и готовились к серьезным научным исследованиям в навигацию 1914 года. И вот вместо этого Гидрографическое управление сообщило новому начальнику экспедиции Вилькицкому (сыну знаменитого Андрея Ипполитовича Вилькицкого, скончавшегося в должности начальника Гидрографического управления в 1913 году), что канадское правительство обратилось к русскому за помощью и что он должен попытаться подойти к острову Врангеля и снять «канадцев».

7 июля 1914 года «Таймыр» и «Вайгач» вышли из бухты Золотой Рог через Сангарский пролив на Камчатку и дальше. 28 июля они вошли в залив Провидения на Чукотке и стали на якорь в бухте Эмма. Там их уже ждал огромный транспорт «Тобол» с грузом топлива и воды.

Перейдя в Ном, наши моряки узнали, что Барлетт на крейсере «Бэр» уже ушел на север. И тоже направились к Врангелю…

Ни русские ледоколы, ни «Бэр» к острову подойти не смогли — мешал лед. «Вайгач» помяло, обломилась одна лопасть винта. Августовские попытки так и кончились ничем. Людей — пятерых эскимосов и девятерых белых — сняла в сентябре паровая американская шхуна «Кинг энд Вайнг»… Трое белых умерли на острове.

Я РАССКАЗАЛ историю с «Карлуком» подробно и, надеюсь, близко к истине.

И вот теперь я спрашиваю читателя: «А не выглядит ли она как дерзкий, смелый — не спорю, но явно разведывательный рейд в восточную зону русской Арктики?» Он пошел не совсем так, как, очевидно, предполагалось, и пришлось просить о помощи. Но тут уж — как получилось. Арктика — это Арктика!

Даже опытный Старокадомский не усмотрел в происшедшем ничего подозрительного, что вполне понятно. Во-первых, он был врачом, а не контрразведчиком, а во-вторых, эта история очень уж ему была близка человечески — он ведь и его товарищи спешили на помощь, тревожились из-за неудач, думали, что люди погибают от голода. Но сегодня надо посмотреть на всю эту историю взглядом беспристрастным и испытующим…

Можно было бы, конечно, все эти «случаи» с пропавшими и потерпевшими англосаксонскими экспедициями списать на сложности арктической ситуации, если бы не целая серия провокаций именно вокруг острова Врангеля, начатых янки Келлетом и Хупером в XIX веке и продолженных англосаксами в XX веке.

Серию XX века открыл Стефансон. По итогам его экспедиции канадское правительство уже во время Первой мировой войны устроило вокруг острова Врангеля некую возню — почему царскому правительству и пришлось в 1916 году прибегнуть к нотификации в адрес «союзных и дружественных (ха! — С.К.) держав».

Стефансон не угомонился и после Великой Октябрьской социалистической революции. Но еще до того, как рассказать об этом, замечу вот что…

Не знаю, как кому, а мне сдается, что «Карлук» был выбран именно за его неспособность к ледовым плаваниям. И его маршрут сразу был запланирован в одну сторону — только «туда»… И — не в море Бофорта, а в Чукотское море.

Задумаемся, зачем на борту экспедиционного судна надо было иметь —.в числе шести эскимосов— эскимосскую семью с детьми? Не для того ли, чтобы попытаться поселить их на Врангеле, а в случае удачи расширить колонию, укрепляя претензии Канады на ранее безлюдный остров прецедентом «первопоселения»?

Считать так у меня основания есть, потому что их дает само поведение Стефансона. В 1920 году он направляет канадскому премьер-министру А. Мейгану послание с предложением объявить остров Врангеля канадским, поскольку «Россия охвачена гражданской войной и ей недосуг заниматься своими окраинами». Пока Мейган раздумывал, Стефансон создал «Компанию по исследованию и развитию Арктики», и в 1921 году на «сомнительный» остров отправляется канадско-американская экспедиция двадцатидвухлетнего Аллена Кроуфорда.

Связь между Кроуфордом и Стефансоном была, потому что последний вновь обратился к правительству теперь уже премьера Мекензи Кинга, призывая «подвести под частную инициативу государственную основу». И в мае 1922 года Кинг провозглашает в парламенте присоединение острова Врангеля к Канаде (сам Кроуфорд составил декларацию о вхождении острова в состав Великобритании).

А 24 мая правительство РСФСР направляет Великобритании первый протест по поводу действий Стефансона. Мистер Вильяльмур был тут, конечно, лишь ширмой, но ширмой удобной, эффективной. Прятаться за него было легко. За него и прятались…

Комедия, впрочем, скоро приобрела оттенок трагедии, потому что дела у новых «колонистов» не заладились. И в 1923 году, когда к Врангелю подошла шхуна капитана Нойса «Дональдсон», в живых оставался только один человек.

Г. Войтоловский, автор очень хорошей статьи «По разные стороны Берингова пролива», опубликованной в июньском номере журнала «Мировая экономика, и международные отношения» за 1986 год, замечает на сей счет, что если бы, мол, спутники Кроуфорда заглянули в изданную за 10 лет до авантюры Стефансона «Британскую энциклопедию», где совершенно определенно говорилось о принадлежности Врангеля России, то некоторые из них могли бы дожить «до наших дней»…

Но не так все просто! Что там юнцы — в «Британнику», выходит, не заглядывало и правительство Кинга, и российский МИД?

Да и английский Форин оффис как-то откликнулся лишь на третий наш протест, а окончательно Англия заявила, что не предъявляет никаких прав на остров Врангеля, только 6 августа 1924 года.