А. Соколов - Анатомия предательства: Суперкрот ЦРУ в КГБ

И сразу же расскажу еще об одном прекрасном, но уже исконно русском блюде — пироге с рыбой и вязигой. Такого пирога на других столах я не встречал.

Заранее предупреждаю, что друзья, попробовавшие его, просят дать хоть один кусок домой. В приготовлении он прост. Берется речная рыба, желательно осетрина, очищается от кожи и костей и режется тонкими небольшими ломтиками. Посыпается черным перцем и солью. Тесто приготавливается обычное для пирогов (дрожжи, сливочное масло или маргарин, пару яиц, столовая ложка подсолнечного масла, молоко, можно полстакана сметаны, соль, сахар), с самого начала очень тщательно мешается. Около 150 грамм сушеной вязиги (хорда осетровых рыб очень богатая протеином, продается сушеная нарезанная мелкими кусочками в пачках по 250 грамм) промыть холодной водой, залить и оставить на ночь. Затем поставить варить на малом огне до тех пор, пока не станет мягкой. Отдельно сварить стакан риса. Вязигу, рис, круто сваренные мелко нарезанные два яйца, укроп и петрушку перемешать в одной кастрюле, поперчить и посолить по вкусу — начинка готова. Тесто раскатать на два листа, не туго. Один положить на противень, на него половину начинки, затем рыбу в один слой и поверх оставшуюся начинку. Закрыть вторым листом теста, соединить края, помазать яичным белком. Выпекать как обычный пирог в духовке при 220 градусах по Цельсию минут сорок, прокалывая тесто и проверяя готовность. Подается вместо второго блюда. Русская водка предподчительнее.

И последнее — совет по жарке мяса и печени, который дал мне в Вашингтоне наш дипломат, мечтавший быть шеф-поваром в ресторане, Владимир Кулешов: резать большими кусками толщиной два-три сантиметра или более, предварительно не солить, только перчить. Класть на сильно раскаленную сковороду (можно смазать любым маслом, чтобы не подгорало), перевернуть и посолить — тогда сок не выйдет и мясо будет мягким и вкусным. Огонь потом убавить. Говядину, печень можно готовить с кровью, кто как любит.

О кухне немного рассказал, дабы отвлечь читателя, да и самого себя, от малоприятной и, может быть, не сразу понятной темы раскрытия предательства в разведке. Измены были во все времена и, к сожалению, будут при всех политических системах и мало зависят от них. Почти каждый человек в своей частной жизни встречался лицом к лицу с тем или иным видом предательства — обманом, изменой супругов, предательством друзей, карьеризмом и прочими подобными изъянами человеческой личности. Ложь — основа предательства. Она не обязательная составляющая личности, но легко приобретаемая в жизни. Ее надо распознавать и с ней бороться, чтобы хоть как-то избавиться от предателей. Задача не из легких.

Вспоминается еще одна сторона жизни и работы в посольстве. Российские продукты, такие желанные на чужбине, купить в Вашингтоне было негде. Лучшими подарками, привозившимися отпускниками, были черный хлеб и селедка. В магазин “Березка” при посольстве поставлялись из Союза в очень ограниченном количестве только конфеты, шампанское, иногда крупы и вобла. Все разбиралось мгновенно и, конечно, многим не доставалось ничего. Постоянно росло скрытое возмущение, но изменить ситуацию и договориться с “Березкой” в Москве не удавалось. Впору было вводить в самой богатой стране распределительные карточки на наши товары — дефицит и здесь. Не знаю, у кого возникла идея, но однажды вызывает меня посол Добрынин и объявляет о решении создать при посольстве что-то наподобие кооператива по обеспечению работников российскими продуктами. Неожиданно обращается ко мне с просьбой возглавить его и наладить работу. Быстро прикинув, что появляется возможность в любое время выехать из посольства под легендой кооператива, я в принципе согласился, хотя от окончательного слова ушел.

Обсудили предложение с резидентом Полоником и решили, что можно попробовать. В дальнейшем успешно использовал эту крышу для поездок даже в другие города. Кооператив в противовес государственной “Березке” назвали “Кленом”, избрали правление и установили: все покупатели равны, не допускать очередей или нехватки товаров, вступительные взносы не брать. В посольской кассе взаимопомощи взяли денежную ссуду для первых оборотов. Вскоре смогли закупать любые российские продукты в любых количествах, причем по дешевым ценам, что было весомым подспорьем для каждой семьи. Даже наш детский лагерь снабжался продуктами из кооператива. Несколько человек работали и получали зарплату. Другие товары заказывали в любой стране мира. Все проблемы сняли.

На встречу с Ларком весной 1971 года в Монреале Центр направил Бориса Копейко — помощника начальника Службы внешней контрразведки ПГУ Виталия Боярова. К этому времени Калугин уже свыше года был его заместителем, постепенно осваивался с новой работой, но непосредственно делом Ларка не занимался. Его вел Бояров, который советовался с Калугиным по возникавшим время от времени сложным вопросам. Летом 1971 года, вернувшись из Вашингтона, я встретился с Копейко в штаб-квартире ПГУ в Ясеневе. По его словам, все прошло в соответствии с планом вывода Ларка. Он подтвердил свое согласие работать в США с нелегалом, воспринял такое предложение как нашу особую заботу о его безопасности. Ларку было сказано, что сотрудники Центра проведут с ним еще две-три встречи вне США для обучения работе на специальной радиотехнике для связи, отработки новых условий связи и, наконец, знакомства с разведчиком-нелегалом. Каких-либо настораживающих моментов в поведении Ларка Копейко не отметил. Успех операции теперь зависел от умения работников продолжить начатое мероприятие и не дать оснований ЦРУ заподозрить КГБ в намерении вывести Ларка в Союз.

В начале 1971 года за несколько месяцев до моего отъезда из США я получил дипломатической почтой в резидентуру личное письмо от Калугина. “…Я узнал, что “твой” оказался сволочью”, — писал он. И, как бы поддерживая меня, продолжал: “Согласен с твоими выводами. Не дрейфь. Помнишь, как работал я?”. Мне не были понятны эти слова. Я не ощущал никакого чувства страха. На глубокую проверку Ларка пошел сам и был удовлетворен тем, что попал в цель и сумел обыграть американскую разведку. К тому же примеров бесстрашной работы Калугина не знал. Помнил только, что где-то в 1967 году попросил его выполнить одно задание по линии КР: установить местожительство семьи агентов-нелегалов, выведенных из СССР в США через третьи страны. Одно время они работали по контракту в ЦРУ, но связь с ними была потеряна. Для этой цели на определенном этапе установки потребовалось ввести нового сотрудника, безупречно владевшего английским языком и имевшего дипломатическое прикрытие. Поэтому я и обратился к Калугину. Задание он выполнил, но наши планы по использованию этих агентов реализованы не были. Какой-либо отваги в этом деле не требовалось, оно было вполне рутинным. Калугин довольно подробно описывает этот эпизод в своей книге, приводя некоторые детали, о которых он в то время не сообщал.