Тимофей Шевяков - Потери знамен и штандартов Российской Императорской армии в 1799 – 1917 г.г.

Единственная потеря в Восточной войне 1853-1856 годов относится ко взятию войсками союзников Бомарзунда – русских укреплений на Аландских островах. 4 августа 1854 года, после капитуляции 10-го Финляндского линейного батальона, оборонявшего укрепления, французы кинулись искать знамя, но подпоручик Клингстедт успел сжечь его, таким образом, оно не досталось неприятелю .

Последняя потеря знамен русскими войсками в XIX веке – в самом конце Туркестанских походов, во время осады крепости Геок-Тепе. 28 декабря 1880 года совершившие ночную вылазку из крепости текинцы захватили знамя 4го батальона 81го пехотного Апшеронского полка, практически полностью изрубив 14ю роту, при которой находилось знамя. Через «пятнадцать скорбных дней», 12 января 1881 года, Апшеронцы во время штурма крепости отбили свое знамя. Обстоятельства захвата и освобождения знамени позволили Александру III ??28 декабря того же года разрешить выносить знамя в строй.

В русско-японской войне Российская Императорская армия не потеряла ни одного знамени. Японцам в общей сложности достались лишь два знаменных древка, а все полотнища и юбилейные ленты были спасены . Тем не менее, следует сказать о тех знаменах, которые подвергались в этой войне опасности быть плененными. В гарнизон осажденного Порт-Артура входили : 5й Сибирский стрелковый полк, 4-я и 7-я Сибирские стрелковые дивизии (13 – 16 и 25 – 28 полки) и Квантунский флотский экипаж ; при капитуляции крепости все регалии этих полков должны были бы попасть в руки неприятеля, но по приказу коменданта крепости генерала Стесселя в ночь на 20 декабря 1904 года, прямо перед капитуляцией, они (и серебрянные рожки канонерских лодок «Бобръ» и «Гилякъ») были вывезены лейтенантом бароном Косинским на эскадренном миноносце «Статный», прорвавшемся в китайский порт Чифу, где были переданы русскому консулу и позже возвращены в полки. Знаменный флаг расформированного в том же году Квантунского флотского экипажа был позже передан в храм-памятник Спаса на водах в Петербурге, где служил алтарной завесой. После уничтожения храма в 1931 году он был передан в Центральный Военно-Морской музей, где и находится Петербурге по сей день .

Следующие по времени потери – во время кровопролитного Мукденского сражения. Во время рукопашной схватки 25 февраля 1905 года было спасено Георгиевское знамя 162-го пехотного Ахалцыхского полка. Командир знаменной роты полка капитан Жирнов, видя безысходное положение полка, отдал приказ – во что бы то ни стало спасти знамя. Знаменный унтер-офицер Гришанов сорвал знамя с древка и первоначально хранил знамя в плену, позже передав его поручику своего полка Хондажевскому, который хранил знамя в течение 8,5 месяцев. По возвращении из плена знамя вновь встало в ряды родного полка. Чины полка, спасшие знамя, были навечно зачислены в списки полка – Гришанов 7 ноября 1906 года, Хондажевский 22 марта 1907, а Жирнов 8 января 1908 года . Приказом по военному ведомству №689 от 24 ноября 1906 года были зачислены навечно в списки 241-го резервного пехотного Орского батальона унтер-офицеры Виноградов, Шестяев и рядовой Лебедев. Батальон этот был развернут во время войны в полк и также участвовал в Мукденском сражении. Тяжело раненый в этом бою знаменщик Лев Виноградов передал знамя рядовому Николаю Лебедеву с просьбой спасти полковую святыню. Лебедев тесаком отделил полотнище от древка, причем в это время неприятельская пуля перебила ему руку. Он спрятал знамя под солому. В это время Шестяев зарывал в землю древко и чехол. Через два дня, находясь в плену на месте боя, Лебедев попросил товарищей отрыть знамя, что и было сделано. Лебедев зашил его в китайскую куртку, которую носил под мундиром. В Японии, в лагере для военнопленных он спрятал знамя в двойное дно сундука, где и хранил его до конца войны. Вернувшись в Россию, он представил знамя начальству, после чего и было возбуждено ходатайство о зачислении героев навечно в списки полка . В 1910 году, при переформировании пехоты, батальон вошел в состав 191-го пехотного Ларго-Кагульского полка; при этом в дополнении к справочнику полковника Шенка по пехотным полкам, опубликованном в 1910 году и касающемся именно новосформированных полков, о этом зачислении навечно не сказано ни слова. Продолжали ли Орцы числится в списках Ларго-Кагульского полка – предстоит выяснить. Тем же приказом №689 с 7го ноября 1906 года навечно в списки 4го стрелкового полка были зачислены штабс-капитан Ожизневский, знаменный унтер-офицер Нестеров и унтер-офицеры Ратников и Смирнов. Тяжело раненый Василий Нестеров, видя безвыходное положение знаменной роты, приказал своим ассистентам снять полотнище и скобу с древка и спасти их. Старший унтер-офицер Андрей Ратников хранил в плену полотнище, а младший унтер-офицер Сергей Смирнов – скобу; позже они передали их штабс-капитану своего полка Ожизневскому, который и вывез спасенное знамя в Россию. 5-му и 19-му стрелковым полкам повезло меньше. Старое знамя 4-го Учебного Карабинерного полка 1837 года, принадлежавшее 5-му стрелковому, было сожжено во время отступления от Мукдена по приказанию начальства. К 1905 году полотнище знамени, которому было без малого 70 лет, должно было уже прийти в ветхость, поэтому спасти его вряд ли было возможно. По данным, приводимым полковыми историками, приказание об уничтожении знамени было действительно отдано штабс-капитаном Гурским, но тяжело раненый знаменный унтер-офицер Лолуев успел спрятать под мундиром полотнище и рассовать по расщелинам мерзлой земли скобу, навершие и разломанное на части древко. Опасаясь, что японцы при обыске найдут знамя, он спустя некоторое время зарыл и его. Позже знамя так и не было найдено . Учитывая все обстоятельства, Государь пожаловал полку 26 ноября 1907 года новое простое знамя, взамен утраченного . Командование 19го стрелкового полка, не имея возможности быстро разрезать и раздать чинам полка тяжелое и плотное полотнище знамени образца 1883 года, приказало сжечь его, оставив лишь Императорский вензель в подтверждение того, что знамени не коснулась рука неприятеля. В плену вензель сохранял поручик полка Шоке. Бежавший из плена младший унтер-офицер Лобачев сообщил начальству о сохранении остатков знамени, да и вскоре они сами были непосредственно предъявлены подполковником 5-го Финляндского стрелкового полка Красноуховым, который за это был награжден золотым оружием . Шоке и Лобачев вышеупомянутым приказом по военному ведомству №689 были зачислены навечно в списки 19го стрелкового полка. До 1917 года полк выходил лишь с вензелем Государя, прикрепленным к чистому полотнищу. Что может быть более явным и более величественным знаком верности присяге и своему Императору?