М Гайнуллин - Мустай Карим

Послевоенная поэзия Мустая Карима переживает качественное обновление. Оно выражается не столько в расширении тематики, сколько в стремлении поэта, прошедшего сквозь огонь войны и обогащенного жизненным опытом, философски осмыслить сущность и подлинную красоту жизни.

М. Карим считает, что писатели но имеют права ограничиваться описанием того, что видят и слышат, а должны воспеть душу народа. "Наша литература не суть звуки ракет или гул электропоездов и шум пефтяных фонтанов, а была и будет песней народной души. А солнце этой души в настоящее время приближается к зениту", - говорил он в дни XX съезда КПСС. Вот это-то солнце души и есть источник вдохновения и лучезарности поэзии М. Карима. Внутренний взор поэта и направлен на изобретательный ум и золотые руки советских людей, создающих чудеса, украшающих мир, запускающих в небо ракеты, на деятельность Коммунистической партии. Об этом красноречиво говорят его новые стихи, особенно книга стихов и поэм "Реки разговаривают".

Примечателен цикл стихов М. Карима "Европа - Азия", создающий эпические образы Родины и народа.

Тема "Европа - Азия", задуманная в широком плане, была продолжена Мустаем Каримом в новых циклах стихов: "Вьетнамские записи", "Где каштаны цветут", "Болгарская тетрадь" и "Из Кабардино-Балкарской тетради". В пих поэт сумел масштабно отразить братство народов, их борьбу за мир.

"Исторически суждено было моему народу оказаться на стыке двух континентов - Европы и Азии. Это не просто стык материков, это рубеж двух культур, двух судеб - европейской и азиатской, - писал М. Карим в предисловии к одной из своих книг. - Я мечтаю, чтобы поэзия моего народа вобрала в себя цвет, пьянящий аромат, спокойную мудрость поэзии Востока, суровую правду жизни, революционную призывноетъ, активный разум поэзии Запада".

Эти черты поэзии М. Карима органически сочетались в вышеназванных циклах, особенно в его восточных поэмах ("Улыбка", "Тайна") и в героике трагической поэмы "Черные воды".

Myстай Карим - человек многогранного таланта. Он не только признанный поэт, но и широкоизвестный драматург и прозаик. Такие его пьесы, как "Одинокая береза", "Неспетая песня", "В ночь лунного затмения", "Страна Айгуль", "Салават", "Похищение девушки", "He-бросай огня, Прометей!", в числе тех прекрасных произведений, которые определяют уровень развития современной башкирской драматургии.

Переведенные на многие языки повести "Радость нашего дома" и "Таганок" пo праву завоевали признание многонационального советского читателя. В 70-е годы писал автобиографическую повесть "Долгое-долгое детство", также пользующуюся большой любовью читателей. Вошедшие в книгу "Навстречу восходящему солнцу" и рассыпанные, подобно золотым россыпям, на страницах цент-ральпых и республиканских газет и журналов десятки литературно-критических и публицистических статей поэта могут служить образцом для критиков и журналистов.

Многие произведения М. Карима переведены па языка народов СССР И на иностранные языки. Отдельными книгами вышли его произведения на русском, украинском, аварском и других языках.

Член Союза писателей СССР с 1940 года.

НА БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ

Отряд тронулся. (Совместно с В. Нафиковым). Стихи. Уфа, 1938, 76 стр.

Весенние голоса. Стихи и поэмы. Уфа, 1941, 80 стр. Мой конь. Стихи. Уфа, 1943, 40 стр.

Стихотворения. Уфа, 1945, 38 стр.

Воз "ращение. Стихи. Уфа, 1947, 72 стр.

Стихи и поены. Уфа, 1948, 212 стр.

Радость нашего дома. Повесть. Уфа, 1951, 98 стр. Второе издание. Уфа. 1953, 108 стр.

Избранные произведения. Уфа, 1951, 336 стр.

Весенняя земля. Стихи. Уфа, 1951, 48 стр.

Европа - Азия. Цикл стихов. Уфа, 1954, 56 стр.

Вьетнам рядом. Путевые заметки. Уфа, 1956, 88 стр.

Стихи и поэмы. Уфа, 1958, 250 стр.

Таганок. Повесть. Уфа, 1962, НО стр.

Пьесы. Уфа, 1963, 242 стр.

Реки разговаривают. Стихи и поэмы. Уфа, 1961, 152 стр.

Когда прилетели журавли. Стихи. 1964, 126 стр.

В ночь лунного затмения. Трагедия. Уфа, 1965, 82 стр.

В ту или эту сторону? Рассказы для детей. Уфа, 1965, 22 стр.

Избранные произведения, том 1. Стихи, поэмы, сказки. (Предисловие Н. Наджми). Уфа, 1966, 390 стр.

Избранные произведения, том 2. Пьесы и повести. Уфа, 1966, 572 стр.

Страна Айгуль. Пьесы. Уфа, 1968, 96 стр.

Произведения и 5-ти томах. Т. 1. Стихи. (Предисловие Г. Хусаинова).Уфа, 1971,288 стр.

Произведения. Т. 2. Стихи, поэмы, сказки, либретто. Уфа, 1971, 288 стр.

Произведения. Т. 3. Пьесы. Уфа, 1972, 432 стр.

Произведения. Т. 4. Пьесы, повести, рассказы. Уфа, 1972, 416 стр.

Произведения. Т. 5. Статьи, очерки. Уфа, 1973, 420 стр.

Черные воды. Поэма. Уфа, 1974, 18 стр.

Долгое-долгое детство. Повесть. Уфа, 1976, 262 стр.

НА ТАТАРСКОМ ЯЗЫКЕ

Стихотворения. Казань, 1948, 48 стр.

Радость нашего дома. Повесть. Казань, 1954, 104 стр.

В полдень. Стихи. Казань, 1958, 150 стр.

Таганок. Повесть. Казань, 1966, 82 стр.

Стих" и поэмы. Казань, 1977, 352 стр.

НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Цветы на камне. Стихи. Уфа, 1949, 94 стр.

Радость нашего дома. Повесть. М., 1952. Второе издание, 1953; третье издание, 1954.

Весенние голоса. Стихи. М., 1954, 96 стр.

Избранное. Уфа, 1955, 144 стр.

Я - россиянин. Стихи. М., 1956, 32 стр.

Лунная дорога. Стихи. М" 1958, 110 стр.

Стихи и поэмы. (М. Карим: Коротко о себе). М., 1958, 224 стр.

Реки разговаривают. Стихи и поэмы. М., 1964, 160 стр.

Избранная лирика. (Предисловие К. Кулиева). М., 1965, 32 стр.

Берега остаются. (Предисловие Р. Гамзатова). Стихп. М., 19", 192 стр.

Повести. М., 1969, 260 стр.

Избранные произведения в 2-х томах. Т 1. Стихи, поэмы. Сказки. Уфа, 1969, 336 стр.

Избранные произведения. Т. 2. Пьесы, статьи. Уфа, 1969, 496 стр. Огненные берега. (Предисловие Г. Хусаинова). Стихи и поэмы. Уфа. 1971, 160 стр.

Годам вослед. Стихи и поэмы. М., 1975, 176 стр. Жду вестей. Стихи и поэмы. М., 1976, 192 стр.

ПО ТУ СТОРОНУ ОГНЯ

Один из персонажей повести "Долгое-долгое детство", рассказывая у ночного костра о своей жизни, говорит: "Вон, по ту сторону огня моя юность стоит... Совсем будто здесь. Да только между нами... костер. Между нами прожитая жизнь".

Нечто подобное звучит и в самой интонации прозы Мустая Карима.

"Совсем будто здесь" картины детства будущего поэта, своеобразный аульский быт, еще сохраняющий все давние обычаи и традиции, но на самом-то деле все это уже - "по ту сторону" пережитого с тех пор, отделенное пляшущими языками пламени огромной войны, отороченное трауром невозвратимых потерь, густо припорошенное ранней сединой, увиденное, если вспомнить слова другого поэта, "сквозь увеличительные слезы"- слезы не только горя и боли, но и немеркнущей благодарности тем, с кем рядом рос: "Сколько из них отдавали мне свое тепло, свой свет, свою силу? От самых первых моих друзей-сверстников и до сегодняшнего дня..."

В только что процитированных словах легко узнаваем "предтеча" прозаика Карима - поэт Карим, тот, что писал:

Я путь определяю не по звездам,