Андрей Мальгин - Советник президента

- Хорошо, мы его уволим.

- Смотрите, Артем, я проверю. Кстати, как его зовут?

- Василий.

- Хорошо, Артем, надеюсь, этого Василия я больше не увижу здесь.

Артема ничто не удивляло в этой беседе. Он был невозмутим. Он знал, что у Присядкина ненормальная жена, что часто на нее накатывают приступы необъяснимой и все сметающей на своем пути злобы. Иногда казалось, что она ненавидит не просто отдельных людей, а все человечество сразу. У Артема тоже было тяжелое детство. Он вырос без отца в бараке в жутком подмосковном городке, среди пьянчуг и бандитов. Но никогда ни до, ни после ему не попадалась на жизненном пути такая женщина, как Валентина. Иногда он ее побаивался, но если вдуматься – чем она могла ему навредить? Обычный жилец, один из многих. Хотя, конечно, среди дворников, водопроводчиков, уборщиц ходили легенды о ее истериках. Он прекрасно помнил, как заплакал настоящими слезами, прежде чем уволиться, предыдущий водитель Присядкиных: «Не могу больше терпеть эту мымру! Каждый день она унижает мое человеческое достоинство!»

- Я могу идти? – спросил он, как в армии.

- Идите, Артем.

Кого бы ни обливала Валентина грязью, кому бы ни устраивала разнос, она ко всем при этом обращалась на «вы».

Вот такой она была непростой человек.

Вечером в квартире Присядкиных раздался звонок:

- Алло, алло! Присядкина позовите! – откуда-то издали, сквозь шорохи и трески прорывался кто-то, как без труда установила Валентина, принадлежавший к низшему сословию.

- Кто его спрашивает? – строго вопросила она.

- Это строители.

- Какие еще строители?

Вообще-то Валентина сразу догадалась, какие именно строители, но решила повалять дурака.

- Строители вашей дачи! Фирма «Мария плюс».

- Наша дача давно построена. И мы в ней живем шесть лет.

- Ну как же. Никто в ней не живет. Даже окна не вставлены. Мы закончили все работы в поселке, но только вы с нами не расплатились. Шестнадцать тысяч долларов. Когда заплатите?

- Это какое-то недоразумение. Я не знаю, о чем вы говорите. И не звоните больше сюда. Мы ведь с вами даже не виделись никогда, и ни о каких деньгах не договаривались. Ведь правда?

- Правда, - ответил честный строитель.

- Ну так что вы хотите? Идите туда, с кем вы договаривались.

- У нас договор с вашим правлением.

- Ну вот, - назидательно сказала Валентина непонятливому строителю, - именно в правление вам и надо обратиться, чтобы получить ваши деньги. До свиданья. А кстати, кто вам дал наш домашний телефон?

- Председатель ваш. Пламенев.

- Понятно, имейте в виду, что сейчас вы пытаетесь беспокоить советника президента России. И если еще раз раздастся звонок с требованием денег, вы уже будете иметь дело с компетентными органами.

Испуганный представитель строительной фирмы повесил трубку. Валентина тут же набрала телефон упомянутого Пламенева Владимира Петровича, литературного критика, а по совместительству председателя правления дачного товарищества «Писатель-8»:

- Володя! Это Валентина Присядкина. Что за дела?

- А что? – деланно удивился Пламенев, прекрасно представляющий, о чем пойдет разговор.

- Ты раздаешь направо и налево наш телефон.

- А что мне остается делать, если вы не желаете платить за ваш дом?

- И не будем мы за него платить. Во-первых, он недостроен. Во-вторых, это уродство, а не дом. Из каких-то сомнительных блоков, я уверена, радиоактивных. Дом должен быть или кирпичный или деревянный.

- Валя, хочу напомнить, что Игнатий член нашего правления. И когда мы обсуждали вопрос, как застраивать поселок, то решили - для удешевления работ и чтобы снять с писателей головную боль - всем построить одинаковые дома силами общего подрядчика. Когда выбирали проекты, Игнатий сидел рядом со мной. Ему все понравилось…

- А теперь нам не нравится. Это курятник, а не дом.

- Валя, - терпеливо, как с ребенком, продолжал объяснения Пламенев, - это был самый дешевый вариант. Учти, что мы строителям отдали за это десять участков. Десять участков по десять соток каждый, то есть целый гектар. Если б не это, каждый дом обошелся бы нам не в шестнадцать, а в тридцать тысяч, а может и больше. К тому же коммуникации были подведены практически забесплатно.

- Как хочешь, а мы платить не будем. Мне дом не нравится.

- А кто будет? – Пламенев все-таки начал терять терпение.

- Не знаю. Меня это не волнует.

- Как это не волнует? Дом стоит на вашем с Игнатием участке. И, кстати, все давно внесли деньги. По восемь тысяч два раза. Кроме вас. Причем вы умудрились даже аванс не заплатить. Игнатий якобы был все время в командировках, не находил времени. Конечно, за шестнадцать тысяч они должны были вставить вам окна, двери и постелить полы. Но они заканчивать дом не намерены, пока не увидят живые деньги. Согласись: вам практически бесплатно построили двухэтажный дом с погребом.

- Такой дом нам не нужен.

- Я понимаю, что не нужен. У вас в двух километрах – в Прекрасновидове - есть другой дом. Только должен заметить, что в свое время я, будучи тогда председателем Литфонда, при распределении участков закрыл глаза на то, что у вас уже есть дача. Если помнишь, когда решался вопрос, кому давать участки, было решено, что они распределяются среди писателей, у которых дач нету. А у вас уже была получена, и тоже от нас.

- Володя, это были советские времена. Это тогда дачи и машины распределяли, а сейчас этого нет. Ты забыл, в какое время мы живем? И что за глупая идея строить одинаковые дома? Тоже ведь какой-то совок. Разуй глаза, Володя, посмотри что вокруг делается. Люди строят по индивидуальным проектам.

- Валя, как знаешь, а строителям заплатить придется. У нас с ними договор. И насколько я знаю, они уже подали на наш «Писатель-8» в суд. И нет никаких сомнений, что суд признает их правоту. И эти 16 тысяч с кооператива взыщут. Тебе не стыдно? Из-за твоего упрямства фактически за ваш дом расплатятся все члены кооператива. Я уж не говорю о том, что за четыре года нашего существования вы ни разу не заплатили членские взносы.

- Мы там не живем, и членских взносов платить не собираемся. Пусть платят те, кто живут. Пойми, мы там не бываем, ничем не пользуемся – ни светом, ни дорогой, ни охраной.

- Валя, с тобой трудно разговаривать. Я тебя прошу, подумай, посоветуйся с Игнатием. Все это очень некрасиво с вашей стороны. Строители закончили работу, должны получить деньги. А дом, нравится он тебе или не нравится, все ж таки в твоем распоряжении. Ты всегда его можешь продать, например.

- Знаешь, Володя, я уж как-нибудь без твоих подсказок разберусь, что мне с этим домом делать.

- Валь, разбирайся, конечно, но сначала заплати за него.

- Не заплачу, - отрезала Валентина и, не прощаясь, повесила трубку.