Лев Скрягин - Затонувшие сокровища

"Синкай Когиоссио Лимитед" предлагала ЭПРОНу 110 тысяч рублей за предварительные работы по розыску и обследованию "Принца", а также принимала на себя все дальнейшие расходы. Заключили договор. Поднятое золото должно было делиться между ЭПРОНом и фирмой в соотношении 60 и 40 процентов. Кроме того, японцы должны были ознакомить советских водолазов со своей глубоководной техникой и после окончания работ передать ЭПРОНу по одному экземпляру технического оборудования.

Летом 1927 года японцы (они рассчитывали без особого труда получить 800 тысяч рублей золотом!) приступили к работе. Каждые сутки японские водолазы поднимали не менее двадцати каменных глыб весом по 500 пудов. Тысячепудовые куски скал оттаскивались в сторону с помощью паровых лебедок, установленных на баржах. Каждый день, сменяясь, работали семь водолазов и пять ныряльщиков.

5 сентября водолаз Ямомато нашел прилипшую к камню золотую монету — английский соверен чеканки 1821 года. После этого за два месяца ежедневного изнурительного труда водолазы обнаружили всего лишь четыре золотые монеты: английскую, французскую и две турецкие.

Поскольку к середине ноября 1927 года разбитый корабль был полностью "перемыт" и обследован, фирма прекратила работы в Балаклаве. Вот небезынтересные результаты ее подводных работ на "Принце": две вилки и ложка белого металла, кусок саперной лопаты, втулка от колеса, подковы, лошадиные кости, офицерская сабля, лопаточка для пирожных, замок, галоша с датой 1848 года, несколько кожаных подметок, огромное количество свинцовых пуль и т.д.

Перед отъездом из Балаклавы представители фирмы заявили, что корабль, на котором они проводили работы, по их мнению, был "Принцем". Однако, несмотря на самые тщательные поиски, им не удалось найти среднюю часть корабля. Оставшиеся части корпуса были сильно разрушены, причем разрушения носили явно искусственный характер. Это обстоятельство привело их к убеждению, что англичане, которые оставались в Балаклаве в течение восьми месяцев после кораблекрушения, подняли бочонки с золотом еще до окончания Крымской войны.

В заключение потерпевшие фиаско кладоискатели повторяли версию В. С. Языкова, согласно которой "Принц" — единственное железное судно из всех кораблей, ставших жертвой урагана 1854 года.

Но так ли это? Обратимся к первоисточникам.

Вот что сообщает английский историк Вудз в своей книге "Последняя кампания", изданной в Лондоне в 1860 году: "Принц", паровой корабль, прибыл в Балаклаву утром 8 ноября. Он отдал один якорь, который вместе с канатом весь ушел в воду. Когда отдали другой якорь, то этот также ушел; оба якоря с канатами были потеряны на глубине 35 саженей в воде, очевидно, что ни один из канатов не был соответственно закреплен... После этого "Принц" стал в море на значительной дистанции и,

возвратившись, удерживался за кормой корабля "Язон" на швартове, пока другой якорь с канатом не были приготовлены".

Что это за корабль "Язон"? В английском журнале "Прэктикл Мекэникс" за 1854 год находим то, что не было известно ни Языкову, ни эпроновцам, ни японцам: "...В "Блэкуолле... были выстроены три однотипных корабля, соответственно названные "Голден Флис", "Язон" и "Принц". Далее приведены самые подробные размеры и характеристики каждого корабля.

Отсюда можно сделать следующие выводы. Во-первых, перед штормом на балаклавском рейде стояло два однотипных парохода — "Принц" и "Язон". Во-вторых, если бы журнал "Прэктикл Мекэникс" попался бы на глаза эпроновцам или японцам в момент подъема частей корпуса, то по точной спецификации, приводимой журналом, без особого труда можно было бы установить, является ли обследуемое судно "Принцем" или нет. К сожалению, никто этого не сделал.

Кстати, "Принц" и "Язон" вовсе не были единственными паровыми судами, погибшими на балаклавском рейде. Доказательства? Приведу две цитаты.

"В Балаклаве англичане имели чувствительные потери: девять великолепных транспортов, из которых несколько паровых, и среди них "Принц" — один из лучших пароходов английского флота" (французский журнал "Иллю-страсьон Журналь Универсаль", 23 декабря 1854 года).

"После двух ударов "Резолют" разбит в куски, после чего американское судно "Вандерер" тоже разбито в куски. Судно "Кенсильворт" разбито на одном месте с "Резолют" и "Вандерер" (В. М. Аничков, "Военно-исторические очерки").

Вряд ли японцы с такой уверенностью стали бы утверждать, что они вели работы именно на "Принце", если бы им было известно о письме командира одного из английских кораблей, застигнутых бурей у Балаклавы. Вот выдержка из него: "Агамемнон" с адмиралом Лайонсом, предвидевшим ураган, ушел в море 13-го вечером; остались на якоре пароходы "Мельбурн", "Язон", "Сити оф Лондон", "Принц", "Хоуп" и транспорты "Уайлд Уэйв", "Мерция", "Рип-Ван-Винкль" и др.".

Как видим, вовсе не исключено, что найденный эпроновцами и обследованный японцами корабль мог быть и "Принцем", и однотипным с ним "Язоном", и "Хоупом", и "Сити оф Лондон", и "Резолютом". Судя по описаниям современников, пароход "Мельбурн" сумел перед ураганом выйти в открытое море. Место гибели парохода "Язон" осталось неизвестным. Может быть, он тоже затонул у восточного мыса при входе в Балаклавскую бухту? Ответить на все вопросы, связанные с "Черным Принцем", не так-то просто. Не зря по поводу этой проблемы высказывалось столько противоречивых мнений. Но, как ни странно, мало кто из исследователей задумался: а было ли вообще золото на "Принце"?

На этот вопрос в своей статье "Легенда о золотом миллионе", опубликованной в 1966 году в журнале "Техника — молодежи", исчерпывающе ответил Иван Степанович Исаков, адмирал флота Советского Союза, член-корреспондент Академии наук СССР:

"...Да, действительно, найденный эпроновцами затонувший корабль мог быть и "Принцем", и "Язоном", и "Хоупом", и "Резолютом". До сих пор нет достоверных сведений, что пять золотых монет, поднятых японцами, были из тех бочонков, которые вез "Принц" для выплаты жалованья солдатам.

Историки, пытавшиеся восстановить подлинную картину катастрофы "Принца", забыли или не сочли достойным внимания один примечательный факт.

Ни одна шинель, телогрейка, пара сапог, ни один соверен не могли попасть в Балаклаву без санкции суперинтенданта британских экспедиционных сил, действовавших в Крыму. Суперинтендант был подчинен непосредственно финансовым органам Вестминстера в Лондоне, а его контора во время Крымской войны находилась в Константинополе.

Доставленные "Принцем" в Истамбульский порт обмундирование, амуниция, продовольственные запасы и золото должны были быть направлены в Балаклаву по списку, представлявшемуся из Крыма главнокомандующим. Списки людей, погибших в боях, от болезней и эпидемий, с дьявольской последовательностью каждый день расходились с фактическими потерями, а "разница" оставалась в руках разбитных клерков (конечно, не без ведома их начальника — суперинтенданта).