Игорь Панарин - Информационная война и геополитика

* * *

Интересный геополитический анализ истории России был осуществлен Г. Вернадским в его «Начертаниях русской истории». Это блестящий, оригинальнейший труд, его «прощально-евразийская» книга, приложение к которой, названное «Геополитические заметки по русской истории», написал П. Савицкий. Судьбы русского народа прослеживаются там на широком фоне истории Евразии, в чем в первую очередь и заключаются новаторские тенденции книги. Изложение начинается не с Рюрика, не со скифов и сарматов; особые параграфы посвящены готам и гуннам, а затем роли кочевых народов в истории. По мнению Вернадского, «вся история Евразии есть последовательный ряд попыток создания единого всеевразийского государства». «История русского народа, — пишет Г. Вернадский, — есть история постепенного освоения Евразии русским народом… Это не империализм и не следствие мелкого политического честолюбия отдельных русских государственных деятелей. Это — неустранимая внутренняя логика «месторазвития».

Вернадский дает четкие схемы, показывающие «ритмичность государственно-образующего процесса».

Периодическая ритмичность государственно-образующего процесса.

I. а) Единая государственность (Скифская держава)

б) Система государств (Сарматы, Готы)

II. а) Единая государственность (Гуннская империя)

б) Система государств (Авары, Хазары, Крымские болгары, Русь, Печенеги, Половцы)

III. а) Единая государственность (Монгольская империя)

б) Система государств (первая ступень): распадение Монгольской державы (Золотая Орда, Джагатай, Персия, Китай)

в) Система государств (вторая ступень): распадение Монгольской державы (Литва, Русь, Казань, Киргизы, Узбеки, Ойроты-Монголы)

IV. а) Единая государственность (Российская империя — Союз ССР).

Он заключил свою схему такими словами:

«С точки зрения прямолинейности схемы, у многих читателей может возникнуть соблазнительная мысль — не должен ли вслед за периодом государственного единства Евразии вновь последовать период распада государственности. Здесь, однако, нужно вспомнить то, что выше сказано было о создании русским народом целостного месторазвития. Предпосылки исторического развития изменились, т. к. нынче Евразия представляет собой такое геополитическое хозяйственное единство, какого ранее она не имела. Поэтому теперь налицо такие условия для всеевразийского государственного единства, каких раньше быть не могло».

В связи с вышеизложенным весьма интересна и периодизация Н. Трубецкого. Она касается борьбы «леса» и «степи» в истории Руси-России.

На заре русской истории (до конца Х в.) — попытки объединения степи и леса для использования выгод обмена их природными богатствами. Попытки то из лесного севера, то из степного юга (государственные образования скифов, готское, гуннское), опыт Святослава Игоревича, год его смерти (972 г.) — конец первого периода.

Конец Х — середина XIII века — связь между лесом и степью разорвана, идет отчаянная борьба между русскими князьями и печенегами (затем половцами). Русский народ сбивается в лесу, удерживается в пристепье, но не в самой степи. Период этот может быть назван борьбой между лесом и степью. Хронологические рамки — условно от 972 до 1238 года (Батыево нашествие).

Монгольское завоевание кладет предел раздорам степи и леса, оно несет с собой победу степи над лесом. Русские княжества освобождаются от борьбы со степью. Подчинением Великому Монгольскому Хану (затем и «Царю Ордынскому», то есть хану Золотой Орды) достигается формальное объединение русских княжеств; когда падет власть Орды, Москва оказывается в силах принять эту власть на свои плечи; Орда распадается (выделяет царства Казанское и Крымское). В эту же эпоху происходит отделение западной Руси от восточной, западная Русь попадает в состав Литвы и Польши.

Хронологические грани третьего периода — от 1238 до 1452 года (1452 г. — это год основания зависимого от Москвы Касимовского Татарского царства). Москва становилась отныне собирательным центром в том мире, который возник в результате распадения золотоордынской державы, фактически Иван III является уже с самого начала независимым государем («царем»).

Четвертый период (условно 1452–1696 гг.). Наступление русского Севера на монголо-турецкий юг и восток; обозначается решительная победа леса над степью; происходит завоевание Казани, Астрахани, Сибири и после многовекового перерыва овладение вновь устьями Дона (взятие Азова Петром Великим, 1696 г.).

Пятый период (условно 1696–1917 гг.). Распространение Российского государства почти до естественных пределов Евразии; объединение леса и степи в отношении хозяйственно-колонизационном. Попытка овладения заокеанской территорией в Северной Америке (1732–1867). Весь императорский период — мощное развитие внешних форм культуры при глубоком и тяжелом потрясении духа.

* * *

Евразийцы восприняли великое открытие Х. Маккиндера о «центральной оси истории» и переработали его категорию «Сердца Земли» в понятие «Евразии в узком смысле» (в современной терминологии — «исторической Евразии») в отличие от «Евразии в широком смысле слова» (сейчас — «Евразии географической»). Под «Евразией в узком смысле слова» понимается степная зона, протянувшаяся от Большого Хингана до Среднедунайской равнины, события в которой, по Маккиндеру, определяют судьбы мира.

Границы евразийского месторазвития в основном совпадают с границами Российской империи и СССР, что не является случайностью. Это — естественные границы евразийского культурно-исторического типа (термин Н. Данилевского), или Континентальной цивилизации (современный термин). «Степная полоса — становой хребет истории» (Маккиндер). Объединить цивилизационную общность Евразии в общность политическую способно только государство, владеющее степью. Впервые овладела степью и создала евразийскую политическую общность империя Чингисхана и его наследников. Впоследствии Московское государство овладело наследством чингизидов и образовало новую, Российскую, империю.

Евразия практически не имеет выходов к Мировому океану (протяженное арктическое побережье не может использоваться в мировой торговле), что исключает ее активное участие в мировом океаническом хозяйстве западной цивилизации. Огромные размеры и колоссальные природные ресурсы постоянно подталкивают Евразию к осознанию экономической самодостаточности, строительству автаркии. К сожалению, из всех правителей это осознавал только И. Сталин, великий геополитик России. Пространственно-экономическая обособленность формирует и особый этнический и культурный тип, сближающийся как с азиатским, так и с европейским типами, но не совпадающий с ними. «Мы не славяне и не туранцы (хотя в ряду наших биологических предков есть и те, и другие), а русские». «Россия-Евразия» — продолжательница культурных традиций Византии. Но не менее влиятелен и следующий — тюркский — культурный слой. В единую культурную общность России чуждые культурные комплексы объединяет, как генеральная идея, православие.