Александр Кадетов - Выстрел по «Ледоколу» Как Виктор Суворов предавал «Аквариум» (Когда врут учебники истории)

А вот как гнев суворовцев предателю выразил бывший выпускник суворовского училища кандидат технических наук, доцент, полковник в отставке Валентин Клементьев:

В одной из газет встретил даже такое мнение читателя Григория Файмана, обращенное к Главному разведывательному управлению. Пытаясь разобраться в вопросах предательства после крушения Советского Союза, он пишет: «Кем считать людей, начавших перестройку, участников совещания в Беловежской Пуще, членов парламента сентября 1993 года и полковника Главного разведывательного управления Баранова, завербованного ЦРУ и осужденного на днях за шпионаж и измену Родине к шести годам колонии строгого режима? А члены ГКЧП? Кто они?

Я не собираюсь открывать философскую или юридическую дискуссию. Хочу заметить только, что вопрос о предательстве образца 1978 года можно пересмотреть в свете новых фактов и если не реабилитировать Виктора Суворова, то просить президента помиловать его. Пусть те, кто раньше времени вернулся в СССР или вышел на пенсию из-за него, посчитаются с ним «в частном порядке», только не до смерти. Его энергия, мозги, знания здесь гораздо нужнее, чем там. Лучше, если с подобной инициативой выступит само ГРУ, так и не определившее внятно свое отношение ни к нему, ни к его книгам. Во всех отзывах чувствуется какая-то двойственность.

Если «Аквариум» неверно представил ГРУ всему миру, то где тот «Террариум», написанный внутри ГРУ для всех, прочитавших книгу Суворова? Людей талантливых, умных, пишущих там не меньше, чем в других разведках».

Есть над чем задуматься. Упрек читателя «Аквариума», на мой взгляд, серьезный и справедливый. Я в полной мере отношу его и к себе лично.

Мое расследование зашло в тупик. Было собрано много фактического материала, но мне захотелось докопаться до самой сути, довести дело до логического конца, шаг за шагом проследить путь Резуна к измене. Выяснить действительные мотивы предательства. Английская разведка СИС и сам перебежчик, естественно, помалкивали об этом, хотя средства массовой информации периодически возвращались к этой наболевшей теме и публиковали различные версии.

К тому времени у меня тоже сложилась определенная версия. Но для ее обнародования требовались веские аргументы, основанные на реальных фактах, такие, которые помогли бы разоблачить Резуна окончательно. Мне очень хотелось вывести его на чистую воду.

Я проанализировал все версии, которые заявляли о своем праве на существование, и постарался дать им свою беспристрастную оценку.

Сначала я рассмотрел версию самого Резуна. Хотя она и не может рассматриваться как серьезный аргумент, все же для соблюдения полной объективности я предоставил ему слово.

Во-первых, для меня сразу стало очевидным, что тема предательства беспокоит Резуна чрезвычайно. Хотя в многочисленных интервью и книгах он неоднократно говорит о своем «уходе на Запад», а не об измене Родине. Собственно, вся повесть «Аквариум» и служит оправданием предательства. Вот что он сам пишет: «Но на один вопрос я обязан ответить сам себе: бегу я, потому что ненавижу систему давно, я всегда был против нее, я готов был рисковать своей головой ради того, чтобы заменить существующую систему чем угодно, даже военной диктатурой. Но если бы система мне на хвост не наступила, я бы не убежал. Но в данный момент я просто спасаю свою шкуру». Ещё до «Аквариума» в книге «Советская военная разведка», вышедшей на английском языке в Лондоне в 1984 году, Резун, пытаясь оправдать свое предательство, писал: «Когда я работал в ГРУ, у меня было две дороги: либо покончить жизнь самоубийством, либо бежать на Запад, объяснив себе расхождение с коммунистами, а затем покончить с собой. Я избрал второй путь, который ничуть не легче первого, это мучительный путь.

И если кто-либо из сотрудников ГРУ сейчас стоит перед той же дилеммой — бежать или оставаться, — я советую ему обдумать свое решение сотню и сотню раз. Если он намерен бежать на Запад, мой ему совет — не делать этого. Его поступок подпадает под статью 64, его ждет постыдный ярлык — «изменник» и мучительная смерть, возможно даже на самой границе. Я могу дать только один совет — не уезжать. Не уезжать до тех пор, пока не будешь уверен, почему делаешь этот шаг. Если ты хочешь легкой жизни — не делай этого... Только в том случае, если ты знаешь, что у тебя нет иного выхода, если ты считаешь своих лидеров преступниками, если сам ты не желаешь быть преступником — тогда уезжай».

Во всех этих рассуждениях о предательстве четко проводится мысль, что предательство можно оправдать, если предают то, что ненавидят, и борются за то, что любят. Удобная формула предательства.

В своем последнем интервью Михаилу Гофману («Московские новости» номер 14 от 3 — 9 апреля 2001 года) свой уход на Запад Резун объясняет уже несколько по-другому: «Начальник наломал дров. Ушел старый шеф, а пришел новый — дурак полный. Когда старый уходил, он говорил, что или здесь будет самоубийство, или кто-то уйдет. Так и вышло. У нового были слишком большие связи наверху, на уровне Брежнева. Его брат был помощником генерального секретаря. Там было таких трое — Александров, Цуканов, Блатов. Он был братом Александрова, никогда не был за границей, а чтобы двигаться дальше, ему нужна была запись в аттестации о работе за границей. Послали генерала Александрова сразу в Женеву, а он полез в дела, в которых ничего не понимал... Я обеспечивал начальника. Он шел на агентурную связь, а я его вывозил. Так он сразу свалил все на меня, что я, дескать, не обеспечил. Передо мной встала дилемма: или я стреляюсь, или иду на «конвейер». За чужую вину меня бы стерли в порошок».

Аргументы Резуна противоречивы, наивны и не могут быть признаны вескими. Они рассчитаны на доверчивого неосведомленного читателя. Резун путается, не помнит, что говорил раньше, противоречит сам себе. И все же в одном он прав: его бывший начальник генерал Александров, партайгеноссе, ставленник Старой площади, был совершенным профаном в разведке. Любому разведчику ГРУ хорошо известно, что ни Резун, ни его шеф Александров ни в каких агентурных операциях участия не принимали. Оба они в разведывательном отношении были два сапога пара. Центр никогда бы не поручил Александрову проведение серьезной агентурной операции. Поэтому очевидно, что никакой дилеммы перед Резуном не стояло. «Конвейер, стереть в порошок», — все это плод его больной фантазии, а скорее всего намеренная ложь.