Газета День Литературы - Газета День Литературы # 97 (2004 9)

Чем Любовь…

Слышишь, девочка?

Самолёты расчертят небо…

Не помогут учебники.

Ничего нет на свете больнее,

Если сердце вдруг — в щепочки…

ЛЮБОВЬ И КАМНИ

1.

Спрятал я свою любовь в капельке росы.

Настало утро, и моя росинка растаяла.

Тогда я спрятал свою любовь внутри дерева.

Но в дерево однажды ударила молния, и оно сгорело.

Тогда я спрятал свою любовь внутри камня,

А камень сбросил на дно самого глубокого моря.

Понадобилось — а достать не смог. Ау, Любовь!

Прости…

2.

Без тебя моё сердце превратится в камень.

Глаза перестанут различать цвета радуги.

Я больше не услышу,

Как звенят серебряные крылышки

Первой бабочки…

Какой кайф!

***

Я проснулся, а тебя рядом нет.

Ты ушла, как и пришла — невзначай.

Промелькнула, как шальной рикошет…

Обещаю, я не буду скучать.

Обещаю, я не буду звонить.

И не брошусь по следам — догонять.

По ночам я буду спать, а не выть.

Ни к чему чего-то там усложнять.

Всё по полочкам расставил рассвет.

Всё нормально — сам себе я шепчу.

Просыпаюсь, а тебя рядом нет.

Всё нормально, всё прекрасно — кричу…

***

Я учился заново ходить.

Я старался больше вверх не смотреть.

Я держался — получилось почти.

Только ветер вдруг подул:

Лететь!

***

Родину не выбирают.

Её принимают, как мать.

Всей жизнью в неё врастают —

Попробуй потом оторвать!

Родину не выбирают.

Она — продолжение нас.

Её иногда проклинают,

Обидой случайной давясь.

Родину не выбирают.

О ней забывают подчас.

А надо — идут, умирают,

За эту незримую связь.

***

Мы были сильными,

Мы были с крыльями,

Да плохо видели:

Врагу открыли мы

Врата обители.

Врага кормили мы,

Врага поили мы,

Как нам подсыпали,

Ой, не увидели!

Мы были сильными,

Мы были с крыльями…

Очнулись — слабыми,

В цепях и с лапами.

***

Звери откровеннее людей.

Их поступки проще и честней.

Если любят — то хвостом виляют,

Ненавидят — лают и кусают.

Звери человечнее людей.

Звери не едят своих друзей,

Не сидят с врагами в ресторане

И не гадят на родной поляне.

***

Я умываюсь тишиной.

Я укрываюсь берестой.

Дышу листвой и травами.

Какие, на фиг, левые?

Какие, на фиг, правые?..

***

Не получается жить легко,

Не получается.

Берег заветный так далеко,

А силы кончаются.

Снова мой парус, словно мишень,

Рвут встречные ветры.

Вновь я один у подножия стен

Тьмы беспросветной.

Кажется, всё — ничего не могу.

Эх, пропадаю…

Снова последнюю спичку зажгу

И — выплываю!

Вот он, заветный берег, опять

Прямо по курсу.

Сяду на вёсла, что время терять?

А недругам — пусть им!..

***

— Кто это в землю под окнами врос,

Весь изогнувшись, как ящер?

— Батюшка-князь! Это Русский Вопрос.

Пес беспородный смердящий.

— С кручи в Днепре опустите его,

Яко гнилое полено.

— Солнышко-князь! Мы и так, и тово...

Море ему по колено.

— Что же, пытайте его. Так и быть!

Мором, огнем, лихолетьем.

— Сокол родимый! Нам не перебить

Обух и княжеской плетью!

— Ну так тащите скорее ружье

И обряжайте бродягу.

Пусть он пугает собой воронье,

Миру являя отвагу.

... Княжеский двор лихобылом порос.

Ворон над берегом кружит.

А горемычный мой Русский Вопрос

Доблестно пугалом служит.

***

День бурлит, как пивная кружка

С пенной шапкою облаков.

Покосившаяся пивнушка —

Территория мужиков.

Огорожена, словно калда.

Непригодная для житья.

А буфетчица, хоть и халда,

Но зато в дрободан своя!

Не глядит, как жена, с укором,

Потому что для всех — ничья.

За высоким сидит забором

Под охраною мужичья.

Для нее все равны-едины.

Мир надежен за их спиной.

Горемыки, простолюдины,

Сердцевина земли родной.

Перегаром вчерашним веет

От разбавленного пивка,

Но душа, словно в бане, млеет,

И светлеет в глазах тоска.

Здесь я тоже залью-разбавлю

Неизбывную грусть-тоску.

И здоровье, и дух поправлю,

Как положено мужику.

Здесь смягчится моя гордыня...

...На Руси испокон веков

Нерушима одна твердыня —

Территория мужиков.

***

Сосед уехал на войну.

Там ближе к раю.

Все знают, как спасти страну.

А я не знаю.

Сосед пришел с войны с клюкой.

Отважно дрался.

Он был в раю одной ногой.

Не удержался.

Пока тащил второй сапог

Из бренной грязи,

Споткнулся о родной порог

И рухнул наземь.

Перевалился через край.

Отвоевался.

"В гробу я видел этот рай! —

Сосед признался, —

Покуда ехал на войну,

Был ближе к раю

И знал, как мне спасти страну...

Теперь не знаю!"

***

Помойная яма.

Гнилая трясина.

Россия — народов тюрьма.

Не жди меня, мама,

Хорошего сына...

Я вдоволь наелся дерьма!

Витийствуй, вития!

Возрадуйся, ворог!

Под звон сорока сороков

На крышке от гроба

Танцует "семь сорок"

Россия — страна дураков.

Паршивая сука.

Тупая скотина.

Немытое рыло-свинья.

Знакомая сердцу

До боли картина...

И в центре картины той — я!

Во мгле надо мною

Склонилась осина,

Плакучей листвой шевеля.

Не жди меня, мама,

Хорошего сына!

Меня поджидает петля...

Но кто же картины той

Храбрый художник?

И слышу из ангельских сфер:

"О чем вопрошаешь,

Безумный безбожник?!

Тебя рисовал Агасфер!"

***

Что ж ты закручинился, родимый,

Голову склонив на булаву, —

Русский гений, непереводимый

На иноплеменную молву?

То не вьюга плачет в поле ратном.

Плачет Русь, спаленная дотла.

На ее дымящиеся раны