Олег Мороз - Главная ошибка Ельцина

Довольно занятной была история с замком в Германии, в городке Гармеш, когда-то принадлежавшем одной из немецких принцесс и будто бы приобретенном младшей дочерью Ельцина. Уж как только не показывали его и по нашему, и по зарубежному ТВ -- и с одной стороны, и с другой, и с третьей... Репортеры бродили по округе, заглядывали в местные ресторанчики, показывали завсегдатаям фотографию Татьяны: "Вы видели эту девушку у вас в деревне?" Кое-кто кивал: да, мол, видел. Ну, раз видел, -- значит, так оно и есть: купила ельцинская дочка старинный замок! Ажиотаж был такой, что некоторые телекомпании арендовали квартиры напротив замка в надежде поймать момент, когда дочь российского президента появится в его дверях, просидели в этих "засадах" чуть не год, но так ничего в объектив и не поймали... А объяснение, почему местные жители видели столь интересовавший тэвэшников персонаж, было самое простое: Татьяна, тогда еще Дьяченко, несколько раз приезжала туда с друзьями кататься на лыжах.

Аналогичные "утки" были и про недвижимость в Лондоне -- роскошный особняк на Белгрэйв-стрит, где будто бы обитают Юмашевы, -- и про другие "палаты каменные", которые, как известно, "не наживешь с трудов праведных"...

Есть, правда, обвинения, которые опровержению не поддаются. Например, -- что Татьяна Дьяченко вместе с Анатолием Чубайсом украли десять миллиардов долларов, предоставленных Международным валютным фондом. Опровергнуть это невозможно по той причине, что Чубайс, -- это всем известно, -- вообще "разворовал всю Россию". Стало быть, и любой, кто с ним водил знакомство, вполне мог прикарманить несколько миллиардов...

Впрочем, как-то, услышав с телеэкрана, что дочь президента Татьяна украла деньги из транша МВФ и положила их в банк Люксембурга, возмущенная Наина Иосифовна предложила подать в суд на клеветника.

-- Ты что, хочешь докатиться до их уровня? -- рубанул Борис Николаевич.

Больше разговоров о суде не возникало.

В общем, версия о том, что Ельцин, подбирая себе преемника, стремился, чтобы ему и его семейству "на всю оставшуюся жизнь" была обеспечена защита от уголовного преследования (больно уж много они всего натворили) -- миф. Оснований для подобного беспокойства не было.

Но даже если бы у Ельцина и его родственников действительно имелись какие-то серьезные прегрешения, какие-то нелады с уголовным кодексом, -- и указ, и закон о гарантиях давали неприкосновенность лишь самому экс-президенту и никому более. Чтобы убедиться в этом, достаточно было заглянуть в упомянутые документы.

Но лень заглядывать. Удобнее поверить слухам, публикациям желтой прессы: дескать, Путин по негласному договору предоставил неприкосновенность всей семье уходившего в отставку президента...

И потом какие реальные гарантии может дать бумажка, особенно в России? Всякий россиянин, а тем паче опытный политик -- такой, каковым был Ельцин, -- прекрасно знает, что через любой указ, через любой закон в нашем отечестве переступается с легкостью необыкновенной. Так что смешно говорить, будто Ельцин оставил свой пост -- высший пост в государстве -- в обмен на какие-то "бумажные" гарантии.

Все-таки странно, что во время двух последних встреч уходящего президента и приступающего к исполнению его обязанностей не было никакого серьезного разговора о судьбах России, о ее будущем, о СОХРАНЕНИИ ЕЛЬЦИНСКОГО КУРСА...

В первую их встречу, 14 декабря, Ельцин в основном рассказывал своему преемнику, как он приехал работать в Москву, как ему непросто было начинать эту работу в столице...

"Я когда-то тоже хотел совсем иначе прожить свою жизнь, -- по-отечески напутствовал Ельцин Путина. -- Не знал, что так получится. Но пришлось... Пришлось выбирать... Теперь вам надо выбирать".

Ответ Путина был дежурно-льстивым:

"Вы очень нужны России, Борис Николаевич. Вы мне очень помогаете. Вот вспомните саммит в Стамбуле. Если бы поехал я -- одна ситуация, поехали вы -- другая. Очень важно, что мы работаем вместе. Может, лучше уйти в срок?"

Пройдет совсем немного времени, и Путин забудет, что Ельцин был очень нужен России...

Второй разговор, 29-го, был и вовсе "технический", конкретный. Ельцин объяснил Путину, как он планирует "выстроить" предновогоднее утро -- как запишет телеобращение, как подпишет указы, передаст Путину ядерный чемоданчик, встретится с патриархом, с силовиками... Вот и все. Ничего особо значительного, особого серьезного, особого важного для будущего страны.

По-видимому, Ельцин считал, что, выбрав Путина своим преемником, он уже четко определил будущее России и как-то закреплять это словесно нет необходимости.

Неожиданная досрочная отставка Ельцина, о которой он объявил 31 декабря, благоприятно сказалась на "президентском" рейтинге Путина -- он резко подскочил: по данным Фонда "Общественное мнение", накануне Нового года, 25 декабря, этот рейтинг составлял 45 процентов, а 8 января -- уже 55.

Ельцинская "помощь" Путина была тем более заметна, что в декабре, в отличие от сентября -- ноября "президентский" рейтинг премьера не демонстрировал особенной тенденции к росту.

Абсолютным, безоговорочным преимуществом Путин стал обладать в январе и в парном голосовании, всех своих основных соперников он уже "побеждал" с разгромным счетом: Зюганова -- 70:17, Примакова -- 71:15, Явлинского -- 75:7, Лужкова -- 77:6.

У главных путинских соперников -- Примакова и Лужкова -- дела вообще пошли скверно. В конце декабря 1999-го Фонд "Общественное мнение" провел традиционный опрос на тему: "Кого из российских политиков, общественных деятелей вы назвали бы человеком года?" Год назад, в конце 1998-го "людьми года", занявшими в опросе два первых места, оказались теперешние соратники (хотя не скажу, что близкие друзья) Евгений Максимович и Юрий Михайлович. Год спустя абсолютным лидером, естественно, стал Путин (в 1998-м его имени вообще не было в списке). Евгений Максимович еще сумел зацепиться за вторую строчку, но с совершенно неприличным, более чем пятикратным отставанием от лидера: у Путина 42 процента, у Примакова -- 8. Прошлый серебряный призер столичный градоначальник отъехал на шестое место с жалкими двумя процентами.

Полагаю, такого рода опросы все больше укрепляли бывшего премьера, в недавнем прошлом наиглавнейшего любимца публики во мнении, что на президентских выборах ему абсолютно ничего "не светит", так что нечего и "соваться", нечего смешить публику, наносить урон своему драгоценному имиджу в высшей степени солидного, положительного и рассудительного деятеля. Ибо какой же имидж у человека, с треском проигравшего?