Илья Гилилов - Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса

Весть о походах Кориэта.

Вопит счастливая орава:

"Обогнала героя слава!"

Утихнут страсти. Скромным видом

Том подчеркнет: "Я - semper idem {**}!"

{* Место народных гуляний недалеко от Лондона.}

{** Semper idem (лат.) - всегда один и тот же.}

ИОАННЕС ХОСКИНС заканчивает.

ЛЮДОВИКУС ЛЬЮИКНОР начинает:

Поэт-червяк припишет непременно

Античным дурням ум наш современный.

Ио - Корова, Ослик Апулея

Нужны сегодня только дуралею.

Их с книгой Тома сравнивать-то жутко:

Что скрипку Феба с Пановою дудкой!

Ведь Том гогочет нам не о лягушках,

Гогочет он о градах, деревушках.

Он о чудесной бочке повествует,

Что над потоком древним торжествует:

Ее вино рифмующие орды

Плодит быстрей, чем муз источник гордый.

В Одкомбе Томы мнят, будто Циклопы - блохи,

Том же собою вшей кормил неплохо.

Так древний был мудрец вшей поживой,

Как в наши дни - создатель рифмы вшивой.

Пять месяцев наш Том жил. Музою беременный,

Штанов и башмаков не заменив и временно.

Се - плод его трудов, том - ваше достояние.

Грызите ж сей орех, коль грызть вы в состоянии!

ЛЮДОВИКУС ЛЬЮИКНОР заканчивает.

ИОАННЕС СКОРИ начинает:

Ты - путешественник? Есть возраженье:

Не ты бродил, - твое воображенье!

Не столь в науке, Том, твой путь успешен,

Сколь просто хорошо язык подвешен.

Что из того, что ты прошел полмира?

Хорош ходок, да с трещиною лира!

Прочтя твой труд внимательно и строго,

Поймет любой: написан он убого.

Урода породил твой славный предок,

Но твой урод, прости, совсем уж редок.

Еще младенцем ты не без азарта

Из простыней мочою делал карты.

Как только ты впервые помочился,

Английскому ты тут же научился.

Чуть позже завертись язык, что лопасть,

Когда бы языков такую пропасть

Осилил ты? Не знаю я голландский,

Французский, итальянский и испанский,

И греческим с латинским в коей мере

Владеешь ты, я сроду не проверю.

В твоей башке историй - до отказа.

Твои мозги приемлют лишь рассказы.

Пройдя Европу в блеске безобразия,

Пройдись теперь по Африке и Азии.

Ты всех уродцев там сживешь со света:

Всех устрашит уродство Кориэта.

Свой труд повесь на спину иль на пузо

И будет щит прочней, чем щит Медузы!

ИОАННЕС СКОРИ заканчивает.

ЛАУРЕНТИУС УИТИКЕР начинает:

Самому несравненному Поэтическому Прозаику, самому превосходному Заальпийскому Путешественнику, самому едино-безбрачному, едино-сущному и едино-штанному Наблюдателю, Одкомбианскому Галлобельгикусу

Взяв пару башмаков, одну суму,

Честь оказал Одкомбу своему:

За Альпами Одкомб известен стал!

А дома кучу перьев исписал

Ты, чудо мира, сотворив обзор

Всего, во что вонзал ты острый взор:

В людские нравы, склепы и врата,

И в башни, коих дивна высота,

В свиней, улиток, бабочек, ягнят

И в то, как мясо вилками едят.

Ты все включил в обширный каталог:

Швейцарским гульфиком не пренебрег

И донной веницейской; не отверг

Ты бочки, коей славен Гейдельберг.

Преславный муж! Ты редко выпивал,

Утешен шлюхой редко ты бывал,

И крал лишь только, чтобы дать ответ,

Коль брюхо вопрошало: "Где обед?"

Катил в телеге в странствиях своих,

Но больше топал на своих двоих.

Плевал на крики критиков-чистюх,

Лишь прусских ты чулок не вынес дух.

Ты полем битвы взор повеселил

И вшей отряд в Одкомб переселил.

А в Базеле, смутив мужчин и дам,

Штаны стирал ты, голый, как Адам.

Монастырей, монахов тьму ты повидал,

А сам не в келью, но в сундук попал.

Кончаю опись подвигов на том,

И про тебя скажу, про пухлый том:

Ты чудесами славно кормишь нас,

Тебя ж прославит чудный твой рассказ.

ЛАУРЕНТИУС УИТИКЕР заканчивает.

ИОАННЕС ДЖЕКСОН начинает:

Мир обойти

быстрее Кориэта, - из

смертных кто-нибудь горазд на

это? Нет - если б даже ткнуть в

башмак он мог побольше перьев, чем

Меркурий-бог, взять шляпу Фортунатуса {*}

(в народе с времен Бладуда {**} крылья уж не

в моде). Ты кошелек свой щедро развязал и

напечатал все, что написал. Иначе как бы мы

узнали, что думал ты, какие видел дали? Каков

трофей твой? В сем Яйце пою молитву я голодную

твою. Твое расслышав приглашенье, шлю в подхо

дящей форме прославленье. Друзей по Геликону

верный круг прислал к яйцу соль, перец, ук

сус, друг, чтоб твой банкет украсить ита

льянский, где восторжествовал твой

дух гигантский. Своим рассказом

услаждая мир, печатню

истощи, презри

придир" {***}.

ИОАННЕС ДЖЕКСОН заканчивает.

{* Фортунатус - герой популярных в те времена многочисленных книжек о его необыкновенных приключениях. Владел чудо-шляпой, переносившей его в любое место на Земле.}

{** Бладуд - в британской мифологии - десятый король Британии, отец короля Лира. По преданию, был волшебником, совершил полет с помощью искусственных крыльев, но разбился, упав на храм Аполлона.}

{*** Текст образует форму яйца.}

РИЧАРДУС МАРТИН начинает:

Моему другу, который, лежа под вывеской Лисицы,

доказывает таким путем, что он не Гусь,

Томасу Кориэту, путешественнику

СОНЕТ

Устраиваем яркий наш балет

Мы Петуха Одкомбского во славу.

"Нелепости" с обувкой вместе браво

Слатал мастеровитый Кориэт.

Глаза обозревали белый свет,

А руки том писали многоглавый,

И ноги шли походкою корявой,

Но отдыха в пути не знал он, нет.

Он масло сберегал на башмаках, салате,

И хоть едой бывал он поглощен,

"Нелепость" на десерт кулдыкал он,

Всех ублаготворяя таровато.

Главу пред ним, о путник, обнажи,

О нем, поэт, в сонетах расскажи.

РИЧАРДУС МАРТИН заканчивает.

ИОАННЕС ОУЭН начинает:

К читателю

Во славу сего достойного труда и во славу Автора

его соответственно

Не столь в лисице хитростей таится,

Сколь смеха мудрого таят сии страницы.

Ищите же и верьте: в них сама

Игра великого Британского Ума.

ИОАННЕС ОУЭН заканчивает.

* Глава пятая. СМЕРТЬ И КАНОНИЗАЦИЯ ЗА ЗАНАВЕСОМ *

Волшебный остров книжника Просперо и его завещание. - И мертвых лица были сокрыты, и молчали все... - Тайные элегии. - И Мэннерс ярко сияет... Когда же появились шекспировские пьесы о войне Алой и Белой розы?

Волшебный остров книжника Просперо и его завещание

В 1609 году состояние здоровья Рэтленда несколько улучшилось, а благосклонность короля помогла ему поправить свое финансовое положение. Он посещает Кембридж, занимается делами по устройству госпиталя и богадельни в соседнем с Бельвуаром Боттесфорде. Елизавета последние несколько лет живет в основном вне Бельвуара - в других имениях Рэтлендов или у своей тетки...

20 мая 1609 года друг и доверенное лицо Эдуарда Блаунта, Томас Торп, зарегистрировал в Компании печатников и книгоиздателей книгу под названием "Шекспировы сонеты" ("Shake-speares Sonnets"). Сам Блаунт в это время был занят работой над огромными "Кориэтовыми Нелепостями"; затем к "Кориэту" подключится и освободившийся Торп, издав "Одкомбианский Десерт". 2 октября 1610 года Ричард Баньян зарегистрировал "книгу под названием "Славься Господь Царь Иудейский"" без имени автора. Книга появится потом с именем "Эмилии Лэньер, жены капитана Альфонсо Лэньера". Лицензию на ее издание, как и на издание Кориэтовых трудов, дает капеллан архиепископа Кентерберийского, воспитанник Оксфордского университета доктор Мокет, - его имя есть среди тех, кому Кориэт шлет шутовские приветы из Индии. В 1609 году Генри Госсон выпускает "Перикла", зарегистрированного за год до того Блаунтом; потом Госсон станет главным издателем памфлетов Водного Поэта Его Величества. Таким образом, появление всех этих книг находится в тесной взаимосвязи, которую практически обеспечивают Эдуард Блаунт и стоящие за ним Пембруки.