Илья Гилилов - Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса

Первый факт: родители Шакспера и его жена были неграмотны. В отношении матери и жены возражений со стороны оппонентов вроде бы нет (хотя и о согласии не заявляется). Но вот отца, перчаточника Джона Шакспера, который в документах вместо подписи рисовал крест или циркуль (инструмент его профессии), рецензент Г. считать неграмотным не согласился и привел такой придуманный западными стратфордианцами довод: сосед Шаксперов Куини умел писать, а в официальной бумаге поставил вместо подписи крест; значит, и Шакспер-отец тоже был грамотным. К этому добавляется несколько других доводов сходной убедительности. Например: "в городские советники неграмотных обычно не выбирали". Отвечу коротко: во-первых, Куини поставил в этом документе не крест, а перевернутую первую букву своей фамилии, во-вторых, грамотность соседа никак не доказывает грамотности Шакспера-отца и, наконец, еще в прошлом веке Ч. Найт установил, что две трети стратфордских городских советников были именно неграмотными. Другой мой оппонент пошел еще дальше и зашел, надо сказать, весьма далеко. Не разобравшись в одном довольно известном шекспироведам эпизоде, он поведал недавно изумленному человечеству, что "отец Шекспира" не просто был грамотным, но являлся видным публицистом! Об этом потрясающем сообщении и о других удивительных утверждениях этого оппонента мы еще будем говорить, пока же констатируем: никаких оснований сомневаться в неграмотности Джона Шакспера нет.

Посмотрим, что говорят наши оппоненты относительно неграмотности детей Шакспера. Если Шакспер действительно был великим драматургом и поэтом, образованнейшим писателем Европы, эрудитом, мог ли он оставить своих детей неграмотными?! Этот потрясающий факт ни наши, ни западные приверженцы традиции вразумительно объяснить не могут, поэтому обычно предпочитают о нем промолчать. А объяснение тут самое простое: ни Уильям Шакспер, ни его жена не могли научить своих детей тому, что не знали и не умели сами. Приходилось слышать такую догадку: у Шакспера, наверное, были не очень хорошие отношения с семьей, и он не был особенно заботливым отцом, поэтому дети и могли остаться неграмотными. Догадка более чем натянутая. Шакспер часто бывал в Стратфорде, где жила его семья, там он скупал дома и земельные участки, давал соседям деньги в рост; в его завещании интересы дочерей скрупулезно оговорены до мелочей и пенсов: завещатель печется об их благополучии, их - и их потомства - достатке. Такой заботливый отец не мог бы не позаботиться об образовании своих детей, хотя бы о том, чтобы научить их читать и писать. Разумеется, при условии, что он сам умел это делать.

А что же достоверно известно насчет образования самого Уильяма Шакспера? У нас нет никаких данных, что он посещал какое-то время даже начальную школу. Через полвека после его смерти соседи и родственники рассказали получившему приход в Стратфорде священнику, что Шакспер был человеком природного ума, но без образования, и только еще через полвека возникло "предание", что он все-таки некоторое время ходил в начальную школу, но отец вскоре забрал его оттуда и сделал своим подмастерьем.

Вот и все, что можно сказать об образовании Уильяма Шакспера; нет никаких свидетельств, что его грамотность в зрелые годы простиралась дальше умения кое-как изобразить под документом свою подпись (да и это под вопросом). Эти достоверные факты и пытаются обойти, утопить в домыслах о том, какое это было необыкновенное, замечательное учебное заведение стратфордская начальная (так называемая "грамматическая") школа, куда, возможно, ходил некоторое время юный Уильям.

Стратфордская школа, как мы уже знаем, размещалась в одной комнате, со всеми детьми управлялся один учитель. Уровень обучения в провинциальных школах, по свидетельству авторитетного тогда педагога Р. Эшема, был весьма плачевным, а самым распространенным "учебным пособием" служила палка. Из всех мальчиков - одногодков Уильяма Шакспера - лишь один (из грамотной семьи) поступил потом в колледж. Если эту школу и сравнивать с чем-то, то разве что в лучшем случае с российской церковно-приходской. Но такая картина наших оппонентов не устраивает, и нам совершенно серьезно сообщают, что стратфордская грамматическая школа конца XVI века по уровню даваемого ею образования соответствовала дореволюционной российской гимназии!

Другой оппонент, К., не разобравшись в тексте переводной книжки, восторгается, что в Стратфорде детей начинали обучать уже с трехлетнего возраста на специальных подготовительных курсах! Таким вот подлинным оазисом ренессансной просвещенности выглядит под пером наших оппонентов провинциальный городок, где половина мужчин и 90 процентов женщин не умели подписать свое имя.

А как насчет "удивительного" отсутствия следов хотя бы одной книги в доме Шаксперов? Для сравнения: от других писателей того времени дошло немало принадлежавших им книг, с автографами и пометками... Здесь нам повторяют старый-престарый довод о двух книгах шекспировской эпохи, на которых надписаны инициалы владельца - W. S. - и отмечены некоторые места в тексте: вот вам и "доказательство" существования у Шакспера библиотеки! Неважно, что и тогда, и позже в Англии жили сотни людей, чьи инициалы совпадали с этими...

Нет ни клочка бумаги, исписанного рукой Шакспера, единственные "рукописи" этого человека - постепенно найденные шесть подписей под юридическими документами; подписи разные, с разной орфографией, какие-то неуверенные или неумелые. Многие сомневаются, что это действительно его подписи, а не пометки, сделанные писцом. По-разному объясняется их характер и различие между ними, высказывалось и осторожное предположение о какой-то неизвестной болезни, отразившейся на почерке Шакспера. Однако научная осторожность не является качеством, присущим нашим защитникам добрых хрестоматийных традиций, и вот один из них (совсем не врач) без тени предположительности сообщает своим читателям и слушателям, что "Шекспир" (то есть Шакспер) подписывал все эти документы, будучи тяжело больным, и даже ставит точный диагноз: "обычный склероз или нетяжелое кровоизлияние в мозг". Конечно, редко кто из оппонентов забывает сослаться на "научный подвиг" британского графолога начала нашего века, приписавшего Шаксперу почерк, которым написаны полторы сотни строк в рукописи пьесы "Томас Мор", на том основании, что буква а в этих строках рукописи схожа с той же буквой в одной из шаксперовских подписей! Это "открытие" было с большими сомнениями и оговорками воспринято даже ведущими стратфордианскими авторитетами, так как любому здравомыслящему человеку ясно, что одиннадцать букв, входящих в эти подписи (к тому же неоднообразно написанные), вообще не представляют достаточного материала для каких-то научно состоятельных идентификаций. Несмотря на это сегодня многие британские составители собраний сочинений Шекспира (Стэнли Уэллс и Гери Тейлор, например) включают туда и этот отрывок, надеясь таким образом представить читателю "доказательство" не только грамотности Шакспера, но и его писательства. Следуя этим путем, один американский графолог недавно ошеломил мир заявлением о том, что "почерком Шекспира" написаны некоторые сочинения Фрэнсиса Бэкона и даже письма графа Эссекса. Разумеется, нашелся в Москве рецензент, доказывающий грамотность Шакспера ссылками на этого американца. Фантастика...