Андрей Буровский - Правда и вымысел о советских евреях

Тем более они были совершенно безразличны к животрепещущему вопросу: будет ли Западная Русь частью Речи Посполитой, войдет в Московию, станет частью империи султана или сделается «самостийной» под новым именем Украина?

Единственно, в чем можно обвинить евреев, — это в неумении понимать других людей. Века были они откупщиками и арендаторами и так не удосужились понять, как воспринимают их украинские крестьяне, нем они являются в их глазах. Евреи не умели смотреть на себя глазами других, а тем более не умели принимать во внимание свою репутацию. Мотивы тех или иных поступков христиан были так же непонятны их воображению, как и мотивы поведения самих евреев для казака или шляхтича. Только этой поразительной наивностью можно объяснить изумление евреев: с чего это вдруг их начали резать?!

А казаки резали их еще более жестоко, чем польскую шляхту, чему можно найти и объяснения. Шляхта была все же понятнее, ее образ жизни и поведение были доступнее анализу для казаков. Поляк и русский человек были людьми разных народов, разных ветвей христианства, но людьми одной цивилизации. Евреи принадлежали к другой цивилизации и были совершенно непостижимы — почти как инопланетяне. И неприятны.

К тому же шляхта все же могла и отомстить. Были правила, нарушать которые небезопасно, на зверское убийство раненых, попавших в плен к казакам, на резню детей и женщин поляки отвечали. Нет, они не опускались до уровня запорожского зверья — но переставали брать пленных, например. Под Зброевом пленных не брали, раненым противника помощи не оказывали, несмотря на увещевания ксендзов. Казаки могли сколько угодно пить водку и буйствовать, но они очень хорошо знали — шляхту опасно доводить до озверения. Евреи были беззащитнее, на них проще было выместить накопившееся зло.

Похоже, что дело не только в накопившемся зле, но и в составе самих казацких толп. Наивно видеть в казаках украинцев, защитников своей земли. Среди казаков были и татары, и москали, и уголовные преступники из Польши, сбежавшие к казакам. Таковы уж были эти «мстители за народ» и «защитники православной веры», и вели они себя соответственно: «Убийства сопровождались варварскими истязаниями — сдирали с живых кожу, распиливали пополам, забивали до смерти палками, жарили на угольях, обливали кипятком; не было пощады и грудным младенцам (несомненно, самым главным врагам православия и самым лютым откупщикам. — Л.Б.). Самое ужасное остервенение выказывал народ к евреям: они осуждены были на конечное истребление, и всякая жалость к ним считалась изменой. Свитки Закона были извлекаемы из синагог: казаки плясали на них и пили водку, потом клали на них евреев и резали без милосердия; тысячи еврейских младенцев были бросаемы в колодцы и засыпаемы землей».

Очень часто казаки захватывали еврейских девушек, насильно крестили их и так же насильно венчались с ними. Само стремление брать в жены непременно евреек заставляет сделать довольно неприятное предположение: может быть, казаки считали евреев более высокой социальной кастой, чем они сами? Может быть, брак с еврейской женщиной был для них тем же, чем брак с графиней для расстрелыцика из ЧК образца 1919 года?

Готовность же творить насилие ставит под сомнение верность казаков христианству: и принятие крещения, и уж тем более брак может быть делом только добровольным; в сам обряд венчания входит вопрос священника о согласии невесты. Что самое удивительное — православные священники крестили и венчали насильно; а это заставляет поставить под сомнение уже их христианство: принадлежность к христианской вере людей, которые носят рясы и махают кадилом, служат литургию и всерьез считают себя носителями Апостольской благодати.

Трудно сказать, сколько трагедий видела Речь По-сполитая в эти месяцы казацкого безумия. Одна из еврейских «невест» бросилась с моста в реку, пока казаки волокли ее в церковь крестить и венчаться. Другая сумела убедить своего будущего «мужа» в том, что она умеет «заговаривать пули». Казак был настолько темен и туп, что поверил в эти сказки и для проверки выстрелил в «невесту». Естественно, казак убил ее наповал, но, по крайней мере, эта еврейская девушка не стала женой казака. Наверное, этот казак наслушался историй про «еврейское колдовство»; впрочем, психология казаков для европейца еще менее доступна, чем еврейская.

Зная о своей судьбе в казацких руках, евреи бросались под защиту крепостных стен, но и тут не всегда им удавалось уцелеть. Узнав, что в городе Немирове укрепилось много евреев, Богдан Хмельницкий отправил туда казацкий отряд — специально для истребления евреев. Зная, что взять укрепленный город непросто, казаки переодели свой передовой отряд в польские кунтуши и подошли к стенам с польскими знаменами. Евреи решили, что это польская армия идет к ним на выручку, открыли ворота… Резня, устроенная в этом городе казаками и местными русскими жителями [64] Напомню — никаких украинцев в XVII веке не существовало. Малороссы называли себя «русинами», а Богдан Хмельницкий вынашивал планы создания «Герцогства Русского». в июне 1648 года, унесла больше шести тысяч жизней ни в чем не повинных людей.

Известно, какую смерть принял немировский раввин Иехиель: он скрывался со своей матерью на кладбище, когда некий местный сапожник нашел его и стал избивать дубиной, в явном стремлении убить. Старуха мать умоляла сапожника убить ее и пощадить сына, но сапожник убил сначала раввина на глазах матери, а потом уже ее саму.

Эта история человека известного, ученого раввина, который был к тому же главой и преподавателем местной нешивы. Сколько людей менее знаменитых были убиты таким же образом, мы знаем только очень приблизительно.

В этой истории хорошо проявляются две важные закономерности.

Во-первых, соседи убивают соседей. Это очень странно, потому что даже в случаях самой жестокой национальной вражды и резни лично знакомые люди стараются избегать участия в кровопролитии. Человек может быть самым злейшим антисемитом, но еврей, которого он лично знает, приобретает для него какие-то личностные, индивидуальные черты. Он уже выделился из толпы, из смутной массы «врагов». Даже если он выделен по каким-то скверным чертам, он все равно уже личность, а не пустое место; не абстрактный «христопродавец», а Мойша Рабинович с соседней улицы, любитель выпить и жуликоватый тип… И квасом он торгует разбавленным. Но это же не причина его зарезать?!

Всегда, организуя резню, правители старались не допускать, чтобы соседи резали соседей. Даже армянский геноцид в Турции или «кристальная ночь» в Германии требовали участия тех, кто не был лично знаком с жертвами. А тут СОСЕДИ не резали СОСЕДЕЙ, вот что совершенно удивительно.