Сэм Шенбаум - Шекспир. Краткая документальная биография.

В конце того же лета новое непредвиденное событие взволновало состоятельных людей Стратфорда. Вновь возник вопрос об огораживании. Артур Мэйнуоринг (или Маннеринг), управляющий лорд-канцлера Элзмира, выдвинул план огораживания общинных земель Уэлкомба, и его союзником стал Уильям Комб, который в свои двадцать восемь лет был могущественным землевладельцем в округе. Этот Комб был сыном Томаса Комба, проживавшего в здании духовной общины и приходившегося племянником старому ростовщику по кличке Десятая Доля, недавно скончавшемуся Джону Комбу. Предыдущая попытка огораживания провалилась, хотя главным инициатором огораживания был не кто иной, как сэр Эдвард Гревиль, бывший лендлорд здешнего поместья; на этот раз Мэйнуоринг и Комб были преисполнены решимости довести дело до конца. Огораживание многих било по карману, и потому естественно, что этот вопрос возбудил бурные страсти. Интересы Шекспира в десятинных землях также затрагивались. Его имя открывало список "старинных владельцев участков на полях Старого Стратфорда и Уэлкомба"; этот список был составлен секретарем городской корпорации Томасом Грином 5 сентября в ответ на предложенный план огораживания. Огораживание должно было привести к слиянию разрозненных участков множества полос неогороженной земли площадью в акр и в пол-акра - в более крупные участки, ограниченные живыми изгородями и заборами. Некоторые границы неизбежно должны были подюргнуться изменениям. Поля Уэлкомба в ту пору представляли собой луговину, славившуюся своими покосами и выпасами. Если бы эти поля были огорожены, пахотные участки превратились бы в пастбище для овец, что обычно давало меньше дохода с каждого акра, чем участки, засеянные зерном и травой. Огораживание к тому же сокращало число обрабатывающих землю (овцы, как писал Томас Мор, пожирали людей) и приводило к повышению цен на зерно. Вот что было причиной беспокойства держателей земельных участков. С другой стороны, огораживание содействовало росту производительности сельского хозяйства, "поскольку общинная пахота неогороженных участков производилась примитивным способом, и, очевидно, никто не желал вкладывать капитал для улучшения своих разбросанных и неогороженных участков ради выгоды своих соседей". [15.09]Комб отчетливо сознавал, что огораживание принесет выгоду. Шекспир, чьей поддержки искали обе стороны, по-видимому, не примкнул ни к одной из них.

Этого нельзя было сказать о Грине. В качестве секретаря городской корпорации он вел протоколы заседаний корпорации в Гилд-Холле, а также принимал участие в Дискуссиях совета. Стряпчий (позднее барристер) [адвокат, имеющий право участия в разборе дел высшими судебными инстанциями. - Перев.] Томас Грин, окончивший юридическую школу "Мидл Темпл", был родственником Шекспира по крови или через брак - он говорит о себе как о родственнике [cousin], и так как елизаветинцы свободно употребляли это слово, возможно, Грин действительно состоял в родстве с Шекспиром. Они, по-видимому, были накоротке, и странно, что Шекспир не упомянул Грина в своем завещании. В 1609 г., собираясь купить себе дом, он проживал у Шекспира и не очень-то спешил переезжать в здание, которое ему продавал Джон Браун "главным образом потому [писал он], что я имею возможность остаться еще на год в Нью-Плейс". [15.10]Уже самое упоминание об огораживании выводило Грина из себя, так как он незадолго до того вложил 300 фунтов в половинный пай десятинных земель. [15.11]Вот почему секретарь городской корпорации в составленных им меморандумах несколько раз упоминает своего родственника - держателя другой половины десятинных земель, 23 сентября Грин высказал свою озабоченность на заседании совета, который единогласно проголосовал за сопротивление огораживанию. Через два месяца члены совета, от которых откололся только один-единственный олдермен Коудри, согласились использовать все законные средства для того, чтобы воспрепятствовать планам Мэйнуоринга относительно луговины Уэлкомб. Тем временем Шекспир благоразумно заключил соглашение с родственником Мэйнуоринга Уильямом Реплингемом из Грейт-Харборо, который был юристом и выступал в качестве представителя Мэйнуоринга. В соответствии с этим соглашением, составленным 28 сентября, Реплингем обязался компенсировать Уильяму Шекспиру, его наследникам или его правопреемникам "все возможные потери, ущерб и помехи", связанные с годовым доходом от его десятинных земель, "будь то по причине огораживания или упадка пахотного земледелия на этих землях, если это огораживание будет введено и распространено названным Уильямом Реплингемом". По рекомендации Томаса Лукаса, адвоката Шекспира, стороны включили в текст соглашения имя Грина.

Это, однако, отнюдь не успокоило Грина. В ноябре он разыскивал в Лондоне Комба и, не найдя его, обратился к Шекспиру, который прибыл в столицу из Стратфорда. Меморандум Грина от 17 ноября указывает на то, что Шекспир пытался успокоить его.

Мой кузен Шекспир прибыл вчера в город, и я посетил его, чтобы узнать, как он себя чувствует. Он сказал мне, что они [то есть Комбы] заверили его, будто они намерены произвести огораживание не дальше Госпнл-Буша, а оттуда, не захватывая части лощин, выходящих в поле, до ворот в ограде Клоптона, включительно до участка Солсбери; а также, что они намереваются в апреле обмерить землю, и только тогда они дадут ответ, не раньше. [15.12]

Грин добавляет, что и Шекспир, и его зять доктор Джон Холл заверили его, что ничего не будет предпринято. Однако межевание было проведено не в апреле, а гораздо раньше - в декабре, и, когда секретарь корпорации услышал об этом 10 декабря, он отправился разыскивать Реплингема на постоялом дворе "Медведь" и в Нью-Плейс. Но ни в том, ни в другом месте Грин не застал его.

Однако Грина поддерживали члены корпорации. Они робко обратились к Комбу, отправив депутацию из шести человек, "чтобы выразить свое уважение и пожелать, чтобы он соизволил воздержаться от огораживания, а также выразить желание и готовность заслужить его уважение".

Комб поблагодарил их за уважение, но не отступил ни на шаг огораживание было ему выгодно; Мэйнуоринг зашел уже слишком далеко, чтобы поворачивать назад. Наступила оттепель, и он мог начать рыть канаву и высаживать живую изгородь. 23 декабря корпорация отправила подписанные "почти всеми" ее членами письма Мэйнуорингу и Шекспиру. "Я также переписал от себя, - добавляет Грин, - для моего кузена Шекспира копии всех наших клятвенных обязательств, сделанных тогда, а также отметил неудобства, которые будут умножаться в связи с огораживанием". В тот день совет пытался заручиться поддержкой в этом деле других местных держателей земли - Эндрю Арчера из Тэнворта, обладателя поместья и общинных земель Бишоптона, и сэра Фрэнсиса Смита, владевшего землей в Уэлкомбе. [15.13]Эти письма к Шекспиру исчезли, однако сохранилось письмо корпорации Мэйнуорингу. Члены корпорации умоляли его вспомнить о пожарах, опустошивших Стратфорд, и предупреждали, что огораживание, которое приведет к разорению города, навлечет на его голову проклятья 700 местных бедняков.