Сергей Голубицкий - Чужие уроки - 2009

Качество связи по «Инмарсат», громоздкость оборудования (телефон в кейсе-чемодане и раскладная антенна зонтиком) и высокая стоимость услуги нисколько не сказывались на эффективности коммуникации, так как вполне соответствовали своему предназначению. Спутниковая связь осуществлялась в экстремальных ситуациях — обстоятельство, подчеркнутое и ценовой политикой: переговоры терпящих бедствие морских (авиационных и т. п.) объектов велись совершенно бесплатно.

Разумеется, «Инмарсат» не явился изобретателем спутниковой телефонии. До британцев этот вид связи во все тяжкие эксплуатировался военными структурами — и НАТО, и Варшавского Договора. «Инмарсат» лишь расширил применение дорогостоящего канала на экстремальные нужды гражданского общества. Инженеры «Моторолы», скучающие, видимо, от одиночества на дежурстве по релейной станции в Аризонской пустыне, решили пойти дальше и осчастливить спутниковой связью «каждого, в любое время, практически везде в мире» 2.

Ну, помечтали товарищи ученые, и ладно — ничего предосудительного. Даже полезно: без бесшабашных фантазий наука, как известно, впадает в застойное состояние. Однако Реймонд Леопольд оказался крепким и нудным орешком, поскольку принялся энергично педалировать идею среди руководства компании. Чисто ветхозаветное упорство инженера можно оценить по интервью, которое Леопольд дал журналисту «Нью-Йорк Таймс» уже после того, как «Иридиум» обанкротился: «Мы пробьемся. У «Иридиума» блестящая технология, которая сегодня работает. Слишком много людей вложило слишком много денег в проект, чтобы вот так взять и уйти. Нельзя просто отойти в сторону и заложить созвездие из 66 спутников».

Да-да, вы не ослышались: система «Иридиума» состоит из 66 низкоорбитальных спутников, которые носятся с головокружительной скоростью вокруг Земли на высоте 700 километров! Изначально планировалось запустить 77 спутников — по числу электронов, вращающихся вокруг химического элемента иридия, подарившего имя коммуникационному проекту. Тут, правда, вмешались бухгалтеры, которые легли костьми на дороге безответственных работников НИОКР. Инженеры «Моторолы» не стушевались, быстро пересчитали проект и согласились на 66 — какая, собственно, разница? Главное, чтоб был fun 3.

И fun вышел на славу: в 1994 году «Моторола» собрала беспрецедентную сумму живых денег — 1 миллиард 600 миллионов долларов — для самого крупного в истории private placement 4, которую и влила в учрежденную компанию «Иридиум». Вторым крупным инвестором будущего оператора спутниковой телефонной связи явилась кучка доверчивых японцев (без них в американских высоких технологиях сегодня — никак!), объединившихся в консорциум Nippon Iridium Corp.

«Иридиум» закатал рукава и энергично взялся за дело. Подождал, пока «Моторола» запустит и отрегулирует все спутники, и метнулся на биржу — собирать еще денег. А деньги «Иридиуму» были ой как нужны, причем с первого дня собственного учреждения: по договору «мамка» «Моторола» брала на себя почетную обязанность по текущему обслуживанию всего спутникового созвездия. За скромное вознаграждение: каких-то 30 миллионов долларов. В месяц! Помимо этого, «мамка» надеялась поживиться за счет постоянных поставок телефонных трубок для клиентов, которые «Иридиум» также обязался покупать у своего прародителя.

Параллельно были заключены договоры с независимыми региональными операторами. На них возлагалась ответственность по коммутации спутниковых разговоров с местными операторами телефонной связи, а также заключение контрактов с потенциальными клиентами из подотчетного региона.

Иными словами, «Иридиум» изначально был задуман в качестве дистиллированного оператора, работающего на чистом аутсорсинге. Забот, типа, никаких, лишь бы платили вовремя — направо и налево. Не удивительно, что в штат «Иридиума» набилось выше всех разумных норм инженерное племя (из «Моторолы»), так или иначе приобщенное к истокам гениальной идеи. Эдакая синекура, которую ниокровцы придумали для себя и своих близких.

Одна незадача: ученые люди ни бельмеса не понимали в бизнесе. Не понимали в сервисе, в работе с клиентами, в маркетинге, в рекламе. Они ничего не понимали ни в чем, зато прекрасно умели рассчитывать орбиту искусственных спутников.

Непонятно только, куда смотрели остальные — ответственные — сотрудники и руководители «Моторолы»? Иллюстрируя «дикость стартовой Аризонской идеи» 1987 года, я указал на существование компании «Инмарсат», которая на тот момент с лихвой покрывала нужды узко профессиональных потребностей в экстренной спутниковой телефонной связи. «Инмарсат» проходил в цепочке моих аргументов как «во-первых». Был, однако, и аргумент «во-вторых», да какой! Дело в том, что еще в 1981 году в Европе появилась первая международная система сотовой связи, объединившая Норвегию, Данию, Швецию и Финляндию. Совместно скандинавские страны запустили весьма и весьма перспективный проект — NMT450 (Nordic Mobile Telephone). В 1984 году протокол GSM ратифицировали Франция, Италия и Германия. Чуть позже — Великобритания. Первый запуск сети GSM состоялся в апреле 1992 года, а еще через несколько месяцев были введены в эксплуатацию еще 14 национальных сетей мобильной сотовой связи. В 1993 году был зарегистрирован миллионный пользователь «связи будущего».

Всего этого «Моторола» не могла не знать по банальной причине: с самых первых дней и до 1994 года компания являлась крупнейшим в мире изготовителем мобильных трубок для сетей GSM (наряду с «Эрикссоном» и «Нокией»). Удивляться не приходится: первый звонок по мобильному телефону в истории человечества был совершен 3 апреля 1973 года инженером «Моторолы» Мартином Купером!

Получается, что «Моторола» одной рукой развивала «Иридиум», вливая в «дочку» миллиарды долларов, а другой — энергично рыла могилу спутниковому проекту, развивая сети GSM. Что же перед нами: неужели глупость?

Скорее — жадность. «Моторола» мечтала отдоить обеих маток, производя мобильные телефоны для спутникового и сотового рынка одновременно. В бизнесе, к сожалению, усидеть на двух стульях получается только в том случае, когда эти стулья не вступают в прямую конкуренцию. Между тем сотовая мобильная связь была не просто конкурентом «Иридиума», но и яростным его могильщиком, поскольку развивалась не компанией-одиночкой, а сотнями могучих и богатых игроков на всех пяти континентах.

Вернемся, однако, к уже помянутому интервью Реймонда Леопольда. Какой же нужно обладать выдержкой, чтобы 12 лет затуманивать мозги себе и окружающим вздорной нелепицей о «блестящей технологии»! Еще до того, как «Иридиум» обанкротился, вменяемые люди знали наверняка, что дни технологической химеры сочтены. Не удивительно: пока спутниковый оператор судорожно пытался отыскать желающих выкинуть на приобретение своих телефонов — килограммовых «дур» — по три тысячи долларов за штуку, родная «мамка» «Иридиума», «Моторола», на соседнем своем заводе штамповала сотнями тысяч трубки для мобильных операторов GSM, а они весили 140 грамм и продавались по 240 долларов. И минута разговоров через «соты» стоила не 7 долларов, как у «Иридиума», а 25 центов!