А. Панин - Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате

Поворот Китая к Южной Корее в конце 80-х годов, приведший в итоге к нормализации в 1992 году отношений КНР с РК, был болезненно воспринят в Пхеньяне. Если Ким Ир Сен, имевший тесные связи с китайскими лидерами, как-то смог «переварить» свою обиду на них, то Ким Чен Ир демонстрировал резкое неприятие «предательства» китайских товарищей. После смерти Ким Ир Сена в 1994 году Ким-младший долго игнорировал китайцев, всячески подчеркивая свое недовольство. А недоволен он был не только расширением сотрудничества между Китаем и Южной Кореей, быстрым ростом товарооборота. «Полководец» видел, как растет экономика Китая, усиливается его военная мощь, однако Пекин не спешил помогать КНДР. Вернее, помогал, но объем этой помощи явно не устраивал пхеньянское руководство, а за поставки нефти вообще приходилось платить, пусть и не по мировым ценам, но все-таки платить.

Не нравилась Киму китайская позиция и по корейскому вопросу. Пекин ясно давал понять, что он против осложнения ситуации на полуострове, за мирное разрешение ядерного кризиса 1993–1994 годов, за налаживание стабильного межкорейского диалога.

Вызывали раздражение корейцев настойчивые китайские советы приступить к реформе экономического механизма в КНДР. Причем, не только давались советы, но и показывались результаты этих реформ в Китае. На первых порах Пхеньян пропускал китайские пожелания мимо ушей, подчеркивал, что намерен и дальше строить «социализм корейского образца», опираясь на собственные силы.

Тем не менее Ким-младший не мог не учитывать позицию Китая в корейском вопросе. Между сторонами шли постоянные консультации по ядерным делам. Пекин сыграл позитивную роль в налаживании северокорейско-американского диалога по ядерной проблеме, который в октябре 1994 года привел к подписанию Рамочного соглашения между КНДР и США.

Китай был участником четырехстороннего переговорного процесса (КНДР, РК, КНР, США) по корейскому урегулированию в конце 90-х годов. Пекин приложил немало усилий, проявил присущую ему дипломатическую изворотливость, чтобы посадить за один стол с РК и США северокорейскую делегацию. Ситуация с подготовкой этого форума осложнилась в результате побега секретаря ЦК ТПК Хван Дян Оба через южнокорейское консульство в Пекине. Китай, несмотря на требование Пхеньяна, выпустил Хвана в Сеул. Этот инцидент охладил отношения КНДР с Китаем. Однако механизм подготовки четырехсторонних переговоров был запущен, и в конце концов в декабре 1997 года в Женеве состоялся первый раунд (всего было пять раундов, последний в апреле 1998 г.). Северная Корея использовала этот форум прежде всего в целях завязывания диалога с США, добивалась получения продовольственной помощи от всех участников переговоров. И такая помощь была предоставлена. Только Китай в 1998 году поставил КНДР в качестве гуманитарной помощи 100 тыс. т продовольствия, 20 тыс. т химических удобрений, 80 тыс. т нефти. [109] См.: Корсун В. А. Внешняя политика Китая на пороге XXI в. МГИМО(У). М., 2002. С. 86. Пекин регулярно оказывал КНДР на безвозмездной основе экономическое содействие: 1994 год — 6 млн долларов, 1997-й — 30 млн долларов, 1999-й — 50 млн долларов, 2000 год — 30 млн долларов. [110] «Компас» № 37. ИТАР-ТАСС. 13.09.2001. С. 22.

КНДР в ходе переговоров настаивала на заключении с США взамен соглашения о перемирии мирного договора, выводе американских войск из Южной Кореи.

Американская и южнокорейская стороны также требовали заключения мирного договора, но между РК и КНДР, осуществления военной разрядки на полуострове. Между участниками переговоров сохранялись серьезные расхождения в позициях. Стороны так ни о чем конкретно и не договорились, если не считать договоренности о формировании двух подкомитетов: по обеспечению мира и снижению уровня напряженности на полуострове. Если же говорить о позиции Китая, то он немало сделал, чтобы продвинуть вперед переговорный процесс. Северокорейская делегация координировала свои переговорные шаги с китайцами. Китайские представители внешне вели себя нейтрально, им не всегда импонировала бескомпромиссная позиция Пхеньяна.

Четырехсторонние переговоры в общем-то закончились безрезультатно. Тем не менее США, РК и Китай смогли увидеть северокорейцев в деле, то есть их поведение в многостороннем формате. Было понятно, что у представителей КНДР нет опыта участия в подобных форумах. К тому же северные корейцы стремились не к многостороннему диалогу, а свели свое участие в женевских переговорах для выхода на переговоры с американцами, что в общем-то им удалось. Вскоре начались северокорейско-американские контакты на высоком уровне, а затем и с участием лидеров США и КНДР.

Несмотря на недовольство широким развитием связей и контактов между Китаем и Южной Кореей, недостаточной материальной поддержкой КНДР, Ким Чен Ир вынужден мириться с этим фактом. В открытой печати Китай именуется «великой дружественной державой». Северокорейские руководители в поздравительных телеграммах в адрес китайских лидеров подчеркивают верность традициям корейско-китайской дружбы и сотрудничества в интересах «защиты социалистических завоеваний двух стран». Обе стороны дают высокую оценку союзному договору 1961 года как фундаменту «скрепленного кровью дружбы и сплоченности народов Кореи и Китая».

После периода спада, вызванного установлением дипломатических отношений КНР—РК, между КНДР и Китаем возобновились активные политические контакты. Ким Чен Ир в мае 2000 года нанес конфиденциальный визит в КНР. Эта поездка была осуществлена за три недели до межкорейского саммита в Пхеньяне. Северокорейский «полководец» нуждался накануне встречи с президентом РК Ким Дэ Чжуном в «моральной поддержке» старшего китайского брата. И эта поддержка была оказана.

В январе 2001 года Ким снова едет с секретной миссией в Китай, посещает Шанхай, знакомится с китайскими реформами. И впервые дает позитивную оценку китайским преобразованиям. Правда, северокорейские газеты не публикуют кимченировскую хвалу реформам в Китае.

Северокорейскую любовь к Китаю Ким Чен Ир демонстрирует также своим посещением посольства КНР в Пхеньяне 1 июля 2001 года по случаю 80-летия образования китайской компартии. Вообще публичные визиты в китайское, а, начиная с 2001 года, и в российское посольство в Пхеньяне становятся вершиной кимирсеновской дипломатии. Такая дипломатическая игра, как представляется, должна была показать заинтересованным государствам, что Пхеньян имеет в лице Москвы и Пекина «верных» друзей. А что касается России и Китая, то эта игра, по замыслам северокорейцев, должна вызывать чувство соперничества между двумя соседями КНДР, которое Ким Чен Ир намеревался использовать в интересах собственной, еще более крупной и сложной игры с США, Японией и РК.