Аркадий Арканов - Об Аркадии Стругацком

Братьев Стругацких в советское время правящая идеология относила к категории писателей-фантастов. С одной стороны, эта «принадлежность» позволяла печатать их книги, с другой стороны, как бы отделяла их от писателей основного и, пожалуй, единственного направления советской литературы — направления социалистического реализма. И все, что не вписывалось в рамки этого понятия, должно было упаковываться в многослойные обертки. Одной из таких оберток была «научно-фантастическая литература». И талантливые братья использовали эту единственную возможность для реализации нестандартной литературы, хотя продвинутые читатели меньше всего считали их «научными фантастами» и поглощали их произведения как образцы настоящей литературы с большой буквы. При этом я с почтением отношусь и к «истинной», так называемой технической научной фантастике…

С Аркадием Натановичем меня познакомил мой и его друг Мариан Николаевич Ткачев, человек высшей степени образованности и интеллигентности. Я к тому времени относился к братьям Стругацким с величайшим почтением и пиететом. Я испытал чувство гордости от знакомства с одним из братьев, и, как мне показалось, Аркадий Натанович в свою очередь тоже проникся ко мне плохо скрываемой симпатией. Мы виделись с ним на литературных вечерах и за столиками ресторана Центрального Дома Литераторов. Мне льстило наше единовкусие в вопросах «что такое хорошо и что такое плохо». И порой нам хватало одного лишь иронического переглядывания, чтобы высказать свое отношение к некоторым деятелям советской литературы и их творениям. Я необычайно ценил точку зрения Аркадия Натановича и всегда старался показать ему одному из первых еще на стадии рукописи все, что сам считал для себя интересным. Мы умеренно поглощали напитки и еду, беседуя на вечные темы, включая НЛО и возможность существования инопланетных цивилизаций… Постепенно наши отношения пришли к тому, что вполне мы уже могли обращаться друг к другу на «ты», но с маниакальным упорством и даже, я бы сказал, с удовольствием общались на каком-то подчеркнуто графском уровне… «Приветствую вас, несравненный Аркадий Михайлович», — встречал он меня и получал в ответ: «Несказанно рад встрече, ваше благородие Аркадий Натанович…» — «А как вы, дорогой Аркадий Михайлович, отнесетесь к идее отобедать в нашем с Марианом Николаевичем обществе?» — «Несказанно рад неожиданно открывшейся перспективе, вашество…» И так всякий раз…

Грустно без Аркадия Натановича… А с Борисом Натановичем я до сих пор не знаком. Вот как бывает…