Газета Завтра Газета - Газета Завтра 281 (16 1999)

В этом нет ничего особенно удивительного: тогда ведь, когда мы радостно и торжественно отмечали Дни Победы, наше государство было единым и могучим, а вокруг него сплотились все страны социалистического лагеря. Увы, понадобилось не так много времени, чтобы жизнь изменилась до неузнаваемости. На месте “единого и неделимого” по воле предателей появились удельные княжества. Произошел развал народного хозяйства. В результате в большинстве областей людям даже перестали выдавать зарплату.

Характерной приметой времени стала преступность. То и дело слышишь об убийствах, похищениях и ограблениях. А взяточничество и коррупция среди чиновников в наши дни — обыденное явление. Вряд ли под силу органам правопорядка со всем этим справиться...

Деградирует и армия. Вместе с ней — образование и наука. Учеба, когда-то доступная всем сплошь и рядом, стала платной. Резко снизился уровень медицинского обслуживания. И многие, такие же, как я, участники войны, не могут теперь получать бесплатно лекарства по льготным спискам.

Так что же тогда удивляться невниманию молодых к нам, отдавшим все свои силы на строительство и приумножение богатств великого государства...

Пора очнуться, люди! Как можно терпеть все это дальше?!

Н. ТРИФОНОВ

доктор филологических наук, 93 года

Посольство Союзной Республики Югославии

оповещает всех желающих

помочь гражданам братской Югославии,

пострадавшим от варварских бомбардировок,

что деньги в фонд пострадавших от американской

агрессии следует посылать по адресу:

В российских рублях:

Клиент: ПОСОЛЬСТВО СОЮЗНОЙ РЕСПУБЛИКИ ЮГОСЛАВИИ

Юридический адрес: 119285, г. МОСКВА, ул. МОСФИЛЬМОВСКАЯ, д.46

Реквизиты:

СЧ. ТИПА "Т", НОМЕР 40804810400020006327 В СБЕРБАНКЕ РФ

К/С № 30101810400000000225,

БИК 044583225

ИНН 7700081657

В долларах США:

Клиент: ПОСОЛЬСТВО СОЮЗНОЙ РЕСПУБЛИКИ ЮГОСЛАВИИ

ИНН 7700081657

Юридический адрес: 119285, г. МОСКВА, ул. МОСФИЛЬМОВСКАЯ, д.46

Реквизиты:

асс. НОМЕР 40807840600020006327

SAVINGS BANK OF THE RUSSIAN FEDERATION,

OPERATION DEPARTAMENT

Swift code: SABRRUMM 011

Быстро и качественно: промышленные ворота и остекление балконов 7с гарантией

В ЧЕМ СМЫСЛ АКЦИИпо осквернению икон, которую провел в Манеже в декабре 1998 года артист Тер-Огоньян (проходящий по другим данным как “гуру Алк-Огонян” и “агент Агонин”)? Рассмотрим предысторию этой акции и сопоставим ряд фактов, которые позволяют проследить трансформацию данного персонажа и представить истинное значение его действий.

Тер-Огоньян появился в Москве около десяти лет назад в составе группы “Искусство или смерть”. Великовозрастные честолюбцы из Ростова-на-Дону, Кишинева, Одессы, выходцы из разных щелей, образовавшихся в ходе расчленения Империи, объединили усилия — и арендовали помещения в ветхом доме, расположенном в центре Москвы и на несколько лет зависшем в ожидании капремонта. Вскоре в дом-галерею потянулся поток гостей: лощеные иностранцы, набирающие обороты журналисты глянцевых журналов и бульварных газет, школяры по классу искусств и “художники по жизни”, привыкшие к халявной выпивке и тусовкам. Совместные возлияния служили почвой, скрепляющей дружеские отношения: хитрые ростовчане приводили к себе “полезных людей”, южно-русский юморок помог приручить столичных снобов.

В группе “Искусство или смерть” вскоре выделился лидер: работы живописца Валерия Кошлякова получили признание и стали продаваться по ценам, превышающим годовое довольствие роты солдат каждая. Картины Тер-Огоньяна было трудно реализовать по цене выше стоимости холста и рамы: их живописные качества были весьма скромны. Эти работы проходили по ведомству “Концептуального искусства”, по тому отделу, где важнее замысел, чем исполнение, где ценность картины определяется анекдотом, который в ней прочитывается “посвященными”. Фирменная хохма Тер-Огоньяна состояла тогда в перерисовывании работ Матисса и Пикассо: художник из Нахичеваня играл роль простака, который никак не мог понять, почему за “такие же” работы ему не платят столько, сколько стоят музейные полотна. Цитатность и вторичность постмодерна он пытался довести до абсурда и шутовства — что имело успех у студентов, уставших от Барта и Даррида.

Круг ценителей такого искусства узок, уже круга грамотеев — читателей журналов “Веселые картинки” и “Крокодила”. Это-то и придает господам ценителям уверенность в собственной значимости, принадлежности касте избранных. Заметим, что переехавшие ныне на Запад отцы-основатели отечественного концептуализма вышли из среды иллюстраторов: картинкам они старались придать звериную серьезность, возвести их с уровня “кукиша в кармане” в ранг метафизической критики “империи зла”. Вскоре Тер-Огоньян сообразил, что “современному художнику” рисовать вовсе не обязательно: больше толку будет, если отбросить холсты и краски и самого себя “одеть в раму” — назвать искусством любые выходки и акции, а свои пороки и миазмы — пьянство, блевотину и недержание мочи — посчитать за материал для творчества. Так он превратился в гуру Алк-Огоняна и историю своей болезни начал выдавать за историю искусства, в качестве лечащих врачей призвал на помощь искусствоведов: диагноз стал отзывом, пришла первая слава!

Дойти до подобного прозрения ему помог шутник Олег Кулик, который зарезал как-то перед евреями в субботу поросенка в галерее “Риджина” и раздал мясо некошерной скотины любителям халявы. Поднялся шум на всю Россию! С Куликом решил соперничать некто Бренер: приехав из Иерусалима, он взобрался на леса храма Христа Спасителя, спустил штаны перед крещеным и жидовствующим людом и долго тряс своим жидким удом, пока не привлек внимания постовых и не получил оплеухи. Этот неугомонный клиент клиники неврозов в Амстердаме набросился на работу Казимира Малевича и записал композицию с белыми крестами (которую иные эксперты почитают за святыню) знаками вожделенного доллара. Тут уж пакостнику пришлось лишиться свободы: режимы западной демократии стоят на страже своих сокровищ и не рассматривают всерьез объяснения, что художник-де протестовал против системы, в которой картины мертвецов стоят дорого, а нынешним “творцам” не хватает подачек от фондов, попечительствующих инвалидам и кретинам. От подобных затей до осквернения икон уже недалеко. Алк-Огонян сделал этот шаг, предварительно заручившись поддержкой фонда Сороса. Он подал проект в организацию, являющую всему миру преимущества соединения частной инициативы с покровительством госдепартамента США. Проект назывался “Исследование радикальной структуры российского общества”. Проект был поддержан — и произошло последнее превращение: хохмач и гуру Алк-Огонян превратился в агента Агонина, который на ниве арт-разведки нашел верный источник доходов. В качестве, так сказать, пробы топора, агент отправился на деньги доброго фонда в Черногорию — и устроил акцию по осквернению икон там. Богохульника выдворили в один миг из страны, и более того — предали анафеме. Такой реакции агент, мечтающий о быстрой славе любой ценой, был несказанно рад. Оставалось только ждать момента, чтобы попробовать свое “топорное искусство” как можно более эффективно в Первопрестольной. В праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, 4 декабря 1998 года, в Государственном центральном выставочном зале открылась огромная художественная выставка. По мнению организаторов, она собрала лучшие картины и проекты России за 1998 год. Экспозиция Агонина занимала внушительное место и была помещена дирекцией на выставке бесплатно — в знак его заслуг перед “современным искусством”. На стене висели ряды икон и была пришпилена бумажка: