Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6271 ( № 16 2010)

Ведущий рубрики Анатолий ПАРПАРА

КУРСКАЯ ДУГА

Мать о сыне, который на Курской дуге,

в наступленье

Будет брошен в прорыв,

под гранату и под пулемёт,

Долго молится, перед иконами став

на колени, –

Мальчик выживет,

жизнь проживёт и умрёт.

Но о том, что когда-нибудь всё-таки

это случится,

Уповающей матери знать

в этот час не дано,

И сурово глядят на неё

из окладов спокойные лица,

И неведенье это бессмертью

почти что равно.

***

Мы под Колпином скопом стоим, –

Артиллерия бьёт по своим.

Это наша разведка, наверно,

Ориентир указала неверно.

Недолёт. Перелёт. Недолёт.

По своим артиллерия бьёт.

Мы недаром присягу давали.

За собою мосты подрывали, –

Из окопов никто не уйдёт.

Недолёт. Перелёт. Недолёт.

Мы под Колпином скопом лежим

И дрожим, прокопчённые дымом.

Надо всё-таки бить по чужим,

А она – по своим, по родимым.

Нас комбаты утешить хотят,

Нас, десантников, армия любит...

По своим артиллерия лупит –

Лес не рубят, а щепки летят.

МУЗЫКА

Какая музыка была!

Какая музыка играла,

Когда и души, и тела

Война проклятая попрала.

Какая музыка во всём,

Всем и для всех – не по ранжиру!

Осилим… Выстоим… Спасём…

Ах, не до жиру – быть бы живу…

Солдатам головы кружа,

Трёхрядка под накатом брёвен

Была нужней для блиндажа,

Чем для Германии Бетховен.

И через всю страну струна

Натянутая трепетала,

Когда проклятая война

И души, и тела топтала.

Стенали яростно, навзрыд

Одной-единой страсти ради

На полустанке – инвалид

И Шостакович в Ленинграде.

***

После боя в замершем Берлине,

В тишине почти что гробовой

Подорвался на пехотной мине

Русский пехотинец-рядовой.

Я припомнил все свои походы,

Все мои мытарства на войне,

И впервые за четыре года

Почему-то стало страшно мне.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: 29.04.2010 02:53:27 - Зоя Александровна Межирова-Дженкинс пишет:

А. МЕЖИРОВ

Дорогой Анатолий, *) Александр Межиров никогда не оканчивал Литературного Института. Он сам ушел со второго курса, ему было невыносимо скучно там. **) За 15 лет жизни в США у Межирова вышел не "всего один сборник", а 2 книги: "Поземка" и Избранное - "Артиллерия бьет по своим". *** ) У Межирова в тексте: - "Нас великая Родина любит. По своим артиллерия лупит..." А не - "Нас, десантников, армия любит..."

Они сражались за Родину

День за днём

КНИЖНЫЙ РЯД

Тарасов Б.В. Блокада в моей судьбе. – М.: Художественная литература, 2010. – 256 с.: ил.

«Отец на фронте. Моя мама, не имея ни родных, ни близких, с четырьмя маленькими детьми, беременная на пятом месяце, в каком-то малоприспособленном для жизни помещении. Нет ни запасов еды, ни вещей, практически никаких денежных средств. Тяжёлая беременность, и в самый сложный период блокады, в голод и холод – рождение пятого ребёнка. Трудно себе представить, сколько она проявила мужества, стойкости, выдумки, настойчивости, инициативы. Результат налицо – она нас всех спасла». Автор вспоминает о том, как в девятилетнем возрасте ему пришлось пережить весь ужас ленинградской блокады. На основе многочисленных примеров стойкости и мужества своих родителей, сестры и братьев, простых горожан показывает ту меру страданий, которые выпали на долю ленинградцев, особенно в самую страшную блокадную зиму 1941–1942 годов.

Не обходит стороной автор и события, неразрывно связанные с блокадой, – оборона Ленинграда, Лужский укреплённый район, «Невский пятачок» и «Дорога жизни». Эти вехи блокадного города описываются с яркими, запоминающимися подробностями.

«Когда мы проехали уже большую часть пути, машина вдруг начала проваливаться задним мостом вниз. Помню выражение ужаса на всех лицах. Мотор взвыл, машина начала, конвульсивно дёргаясь, медленно подаваться вперёд. Чётко помню два момента: когда мы выгрузились, нас накормили горячей пшённой кашей, что говорится, до отвала. И второе: к нашей группе подошёл водитель нашей машины и сказал:

– Скажите спасибо второму фронту – если бы у машины не было ведущего передка, то мы наверняка уже были бы на дне Ладоги.

Вот так могут причудливо переплетаться политика и судьбы людей».

Николай ЛЕБЕДЕВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

ТелевЕдение

Экран против Ленина

ТЕЛЕИСТОРИЯ

Олег ПУХНАВЦЕВ

А как ещё мог НТВ отметить 140-летие Ленина? Политика канала в принципе не предполагает возможности серьёзного разговора, а потому неудивительно, что использовали площадки «НТВшников» и «Честного понедельника». Поблагодарим, что не задействован ресурс передачи «Особо опасен» или «Ты не поверишь».

В «НТВшниках» всё было как всегда: чайник фыркал, свисток свистел, Антон Хреков старательно поддерживал температуру кипения. Подогревать публику начали заранее. Специальному (подчеркнём) выпуску предшествовал анонс, сделанный, как всегда, с претензией на юмор. Крутящийся гроб, зловещий голос за кадром: «Добрый дедушка Ленин, самый человечный человек – мумия, которую мы считаем живее всех живых, более восьмидесяти лет он избегал суда истории. Пора вставать». В кадре звонит ретробудильник.

Удивимся мимоходом, как эти ребята до сих пор не устали от собственной фонтанирующей креативности, чуть убавим звук и встретим гостей: Рой Медведев, отец Димитрий (Смирнов), Вячеслав Никонов, Сергей Удальцов, Виктор Анпилов, в качестве изюминки – родственник из Одессы уролог Виктор Бланк…

Для затравки зрителям показали застигнутых врасплох деток, дающих курьёзные ответы на вопрос, кто такой Ленин. Трудно сказать, как этот телевизионный штамп оказался в арсенале продвинутых энтэвэшников. Была надежда, что подобная высосанная из пальца «многозначительность» вышла из моды вместе с борсетками. Тем не менее Антон Хреков указал именно таким образом на неактуальность Ленина и перешёл к следующему номеру программы.

Далее показали нечто четырёхминутное, представленное как «обобщение позиции либеральных историков». Хреков озвучил хронику, смонтированную по принципу «в динамике не видно». Кто, где, кого расстреливает, не поймёшь, но так как передача про Ленина, значит, он и есть палач. Об уровне исследования можно судить не только по хронометражу, но и по финальной фразе: «Так почему к Ленину в массах относятся терпимее, чем к Сталину? Потому же, почему в старой шутке хомячка любят, а крысу нет, потому что у крысы пиар плохой».