Евгений Белогорский - Другие портреты американского орла

При таком составе правительства, для большого капитала действительно наступила золотая эра.

Гардинг честно отрабатывал потраченные на него деньги, освобождая частное предпринимательство от серьезных ограничений со стороны правительства и щедро субсидируя из государственной казны частный бизнес. Как метко подмечали современники Гардинга: «Правительство удалилось из бизнеса, но бизнес вторгся в большинство направлений правительственной политики и формулировал их».

Во внешней политике, Гардинг публично провозгласил возвращение к политике изоляционизма, отказавшись от вмешательства в дела Старого Света. «Мы не хотим связывать себя чужими проблемами. Мы не возьмем на себя никакой ответственности, кроме той, которой нам подскажут наши собственные сознания и суждения в каждый конкретный момент». Так говорил президент и вместе с этим он ни на йоту не отступил от политики большой дубинки Рузвельта, которую удачно скрыл за большим забором словесной шелухи.

Продолжая уделять Тихо-Азиатскому региону огромное значение, Гардинг был озабочен той активностью, которую по окончании войны здесь стала развивать императорская Япония. Быстро оправившись от полученных потерь в русско-японской войне, Япония без больших материальных затрат, приняла участие в Первой мировой войне на стороне Антанты, за что получила германские колонии в Тихом океане состоявшие из Каролинских, Маршалловых и Марианских островов, а так же полуострова Циндао. Став властителем значительной части Тихого океана, страна восходящего солнца стала представлять реальную угрозу американским интересам, не только в этом регионе, но и в Китае.

Стремясь избежать дорогостоящего строительства нового и более мощного флота, в противовес набирающему силу флоту микадо, Гардинг нашел великолепный способ решения столь щекотливой проблемы. Он заключался в установлении приемлемого для США и Японии соотношения боевых крупнотоннажных кораблей их флотов, путем заключения международного соглашения.

Эта инициатива встретила поддержку пяти крупнейших военно-морских держав, представители которых собрались в Вашингтоне 12 ноября 1921 года. В результате сложных переговоров между США, Британии, Японии, Франции и Италии, в 1922 году было заключено соглашение об установлении между ними соотношения крупнотоннажных боевых кораблей в пропорции 5-5-3-1,6-1,6 соответственно. Одновременно с этим подобное соотношение распространялось на подводные лодки и запрещалось применение боевых отравляющих веществ.

Четырехсторонним соглашением (США, Британия, Франция и Япония) завершались переговоры о взаимном признании участниками их тихоокеанских владений и сохранения статус-кво их военно-морских баз в западной части Тихого океана.

При проведении Вашингтонской конференции по военно-морским силам и распределения зон влияния в Тихом океане, Уоррен Гардинг отказал в праве присутствия на этих переговорах стране, которая имела все основания требовать своего участия в ней. Этой страной была Россия, которая переживала один из самых худших периодов своей истории, который можно было только сравнить с татарским нашествием, польской оккупацией или периодом правления президента Эль-цы-на.

Подвергнувшись чудовищному разграблению на полтора триллионов золотых рублей в период гражданской войны и интервенции, страна находилась в состоянии чудовищной стагнации благодаря закулисным играм своих бывших союзников. Умело, стравливая две половины русского общества во взаимном истреблении в течение трех лет непрерывной гражданской войны Запад, в конце концов, сделал ставку на большевиков, как это не парадоксально звучит, хотя в этом нет ничего удивительного.

В случаи победы белого движения, которое выступало за единую и не делимую Россию, странам Антанты пришлось бы заново перекраивать все границы новой Европы, которые они так ловко и проворно сверстали за столом переговоров в Версале. Белое движение не собиралось делиться ни Польше, ни Финляндией, ни Прибалтикой, ни Бесарабией с Карсом и Ардагаром. Одновременно с этим встал вопрос о принадлежности России Харбина и Константинополя с проливами, ради чего собственно Россия и вступила в мировую войну. Кроме этого пришлось бы возвращать залоговое золото из Британии, часть золотого запаса вывезенного Колчаком в Японию и золотой контрибуцией выплаченную Германией и под шумок прихваченной французами, как золото неизвестного происхождения. Одним словом вопросов и проблем было бы очень много. Именно поэтому, главные союзники белого движения Англия и Франция, держали армии генералов Деникина, Юденича и Врангеля на голодном пайке, поставляя им вооружения и боеприпасов ровно столько, сколько было необходимо для борьбы с красными, но никак для полной победы.

Спасенный в марте 1919 года белым движением от перманентной революции большевиков, которая должна была вот-вот хлынуть в Венгрию и Германию, Запад в очередной раз отплатил русским циничной неблагодарностью, поставив свои государственные интересы превыше всего.

Победа большевиков в конце 1920 года, позволила Англии и Франции полностью списать свои прежние, предвоенные обязательства перед Россией, окружив её странами «санитарного кордона», которые по замыслу Парижа должны были в любой момент довершить разгром ослабленного государства, объявленного Европой идеологическим изгоем.

К началу 1921 года, по своей сути Россия была полуколониальной страной, при сохранении де-юре своей независимости. Ради своего дальнейшего выживания, страна была вынуждена сдавать свои промыслы в концессии американцам, англичанам и французам. Соседняя Норвегия, открыто грабила русские морские промыслы в районе Кольского полуострова и Архангельска, под прикрытием своего военно-морского флота. Японские браконьеры вольготно чувствовали в Охотском море и у берегов Камчатки, безнаказанно вылавливая морские богатства в русских территориальных водах.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что 21 марта 1921 года в ответ на телеграмму Калинина с просьбой о признании СССР Америкой, президент Гардинг ответил решительным отказом, которое было опубликовано в газетах, вопреки обычной международной практике обмена личными посланиями между главами государств.

Зачем утруждать себя признанием такого слабого государства как большевистская Россия, у которой отныне нет места в высокой политике. Сославшись на отсутствие в СССР прочного экономического базиса и благоприятных условий для обеспечения нормальной торговли между странами, Гардинг наглядно продемонстрировал, что у русских больше нет большого будущего. В американском понимании место России должно быть вместе с раздираемым генералами Китаем и государствами Латинской Америки, беспрекословно выполняющие волю Вашингтона.