Андрей Колесников - Фарс-мажор-2

— Тоже правильно, — одобрил и то и другое Дмитрий Медведев.

Перед пресс-конференцией Джордж Буш встретился с Дмитрием Медведевым.

— Пресса вами интересуется, — сказал он избранному.

Действующему он бы так не сказал. То есть он хотел Дмитрия Медведева как-то приободрить, что ли.

— Это удивительно! — ответил Дмитрий Медведев, который принял замечание пока еще действующего, видимо, близко к сердцу.

Дмитрию Медведеву нужно все — или ничего. И он выбрал второе, поскольку Владимир Путин выбрал первое.

Как известно, Владимир Путин кризис не признает, хотя и ликвидирует.

— Антикризисные меры… — задумчиво произнес господин Путин. — Аббревиатура, подходящая для России…

Он оглядел членов президиума. Судя по их лицам, они пока не могли сложить из словосочетания «антикризисные меры» никакой подходящей для России аббревиатуры, как ни старались.

— АКМ получается, — со вздохом произнес господин Путин.

Экономический форум в Давосе открывал его бессменный президент Клаус Шваб.

— Сегодня мы сталкиваемся с рождением новой эпохи, — говорил господин Шваб с трибуны. — Это сигнал нашему образу мышления… Люди (то есть весь тот планктон, который шевелится у подножия Волшебной горы, где проходит этот форум. — А.К. ) называют этот кризис самым великим в истории. Мы в Давосе не хотим этого слышать!

Он поднял глаза, а я думал, что заткнет уши.

Лидеры мировой «двадцатки» намерены были начать преодоление кризиса с обжаренной на коре фруктовых деревьев рыбы-меч со сложносочиненным французским соусом, с седла барашка в тмине, с баклажанов фондю, с грушевого торта в вишневом соусе и с большого количества неплохого вина: Chardonnay Damaris reserve 2006, Cabernet Hillsive Select 2003… Лучше, в общем, не продолжать этот список, чтобы мировой кризис не казался таким уж выдуманным от первого до последнего блюда.

— Для решения существующих проблем Россия предлагает изменить глобальную финансовую систему, — объявил Владимир Путин.

На этих словах произошло непредсказуемое и почти непоправимое, а скорее всего, неизбежное. Один из участников совещания глав правительств стран Шанхайской организации сотрудничества, глава делегации Ирана, сидевший за столом, услышал это и так резко отодвинулся от стола, что кресло на колесиках сделало коварный полукруг по свежему мраморному полу и перевернулось вместе с его счастливым обладателем.

Владимир Путин, как и следовало ожидать, обратился с вопросами об антикризисных мерах к министру финансов Алексею Кудрину, каждое слово которого сейчас ценится особо и обходится как никогда дорого.

Господин Кудрин не уронил ни чести своего министерства, ни индексов фондовых рынков. И то и другое к обеду закрылось.

— Абсолютно не уступает западным образцам (то есть, может, даже лучший в мире. — А.К. ), — уверенно сказал генеральный директор Кировского завода Георгий Семененко. — Даже внешне. А на 30–40 процентов дешевле. И весь — российский! Двигатель, правда, мерседовский… — сознался все-таки гендиректор. — А вообще можно смело говорить, что это наша машина.

Господин Семененко вообще показал себя смелым человеком.

— На селе возникают, честно говоря, проблемы с покупкой нашей продукции, — сказал он премьеру.

— Почему? — удивился премьер.

— Чувствуется финансовый кризис, — объяснил премьеру гендиректор.

— Ну ладно-ладно, — подтолкнул его локтем в бок министр сельского хозяйства Алексей Гордеев. — В праздничный день… Не надо…

— Так я хочу сказать…

— Да не надо, я говорю… — с угрозой в голосе произнес Алексей Гордеев.

— …что кризис — это время возможностей! — все-таки завершил свою мысль Георгий Семененко.

Владимиру Путину показали комбайн «Сталинец-1».

— Это комбайн, — рассказал господин Мальцев, — который был признан лучшим на выставке в Париже в 1937 году.

Видимо, с тех пор таких побед не было.

За полчаса до прихода Владимира Путина в зал оперативной дежурной смены министерства по чрезвычайным ситуациям замминистра МЧС генерал-полковник Короткий беседовал с одним из своих полковников.

— Ну что вы мне говорите, что в стране все хорошо и все под контролем! Вы что, и президенту то же самое скажете? И нет нигде чрезвычайной ситуации?

— Ну да, — соглашался полковник, мирно сидящий за компьютером. — То же самое. Ситуации-то нет такой.

— И в Петропавловске нет чрезвычайной ситуации? — слишком спокойно спросил Геннадий Короткий.

Чрезвычайная ситуация складывалась в этом зале.

— Нет, — беззаботно ответил полковник, — и в Петропавловске.

— А что же там тогда такое?! — разъярился генерал-полковник.

— Там — режим чрезвычайной ситуации, — преувеличенно мягко, как больному, объяснил полковник.

— Да?! Режим?! Воздушного сообщения нет! Автомобильного — нет! И это не чрезвычайная ситуация?!

— Нет. Это режим чрезвычайной ситуации.

— И что мы там делаем сейчас, скажите мне тогда?!

— Вместе со всеми работаем в режиме чрезвычайной ситуации. Готовимся.

— К чему?!

— К чрезвычайной ситуации, — пояснил полковник.

— Еще ни разу, — подчеркнул Владимир Жириновский, — мир не вышел из кризиса экономическим путем. Только через войну или диктатуру!

— Так что на этот раз будет в России? — спросил я — Война или диктатура?

— Надо пытаться экономическими методами решить, — неожиданно смутился господин Жириновский.

— Так ведь вы говорите, что никогда не удавалось.

Господин Жириновский заспешил лишний раз объяснить пользу отказа от НДС.

Придя на пресс-конференцию, Дмитрий Медведев выглядел еще даже более довольным, чем у входа во дворец. В условиях финансового кризиса эта улыбка могла стоить пару миллиардов долларов.

Господин Медведев сказал, что с таким кризисом человечество столкнулось впервые и что никакое сравнение в этом смысле неуместно — ни с кризисами 1970-х, ни 1980-х годов, ни даже со временем Великой депрессии.

— Это все не то, — сказал господин Медведев с некоторым даже пренебрежением, и в голосе его слышалось огромное уважение к нынешнему кризису.