Владимир Жириновский - Мятежный Юг

Ближний Восток хорош для США как полигон. Но Израиль и Палестина все меньше хотят воевать, провокации на них мало действуют. Вот Ирак — это другое дело: блокада 1,5 года, войну начали, оккупировали, Хусейна повесили. Но и тут потихонечку все затихает.

Рядом есть Иран — очередной клиент. Пожалуйста, Иран. И нефть, и ядерное оружие. Пакистан — ядерное оружие. Даже генерала бросили, которого к власти привели. Значит, первый фронт — ближневосточный, вечный. Вечный, потому что Израиль и арабы никогда не договорятся.

Можно уничтожить Ирак и Иран, но что делать с Израилем? Американские евреи не допустят уничтожения Израиля, а арабский мир — Палестины, их 200 миллионов, нельзя же 200 миллионов уничтожить.

Поэтому это самый сложный конфликт, он уже идёт 60 лет и будет идти до конца века. На XXII век пока не будем ничего загадывать, там могут появиться и другие фронты.

Это самый сложный фронт — ближневосточный.

Второй — Афганистан. Сто лет мучают этот народ. Чем выгодно здесь? А потому что интригуют и против Индии, и против Китая, и против России, и против нашей Средней Азии, то есть тоже против России. Всё выгодно! И легко поджечь. Многонациональные страны, и всю жизнь воюют. Вот второй фронт, сто лет уже его периодически поджигают. И нас спровоцировали. Русские — сперва подожгите, а потом мы придём. Видите, не поняли эти старики — Брежнев, Андропов, Устинов, Громыко — провокацию! Нас втянули, потом выкинули, а теперь пришли сюда надолго, навечно под натовскими знамёнами.

Третий фронт — Балканы. Уже сто лет полыхают, потому что многонациональные. И всё с нами связано. Почему? На Балканах славяне и православные, мы их всегда жалеем. В Афганистане мусульмане, которые угрожают нашей Средней Азии. На Ближнем Востоке нефть и газ, мы вынуждены были встать на стороне арабов, поэтому мы в конфликте задействованы.

Ну и самый близкий фронт — Кавказ.

Вот четыре фронта третьей мировой войны, которые будут оставаться весь двадцать первый век. Это, как мы написали в свое время, главная закономерность мировых кризисных воронок. Четыре такие вороночки… Десятки и сотни стран мира задействованы здесь, вы прекрасно знаете. В этом отличие этих «воронок» от локальных конфликтов. Вот Сомали — локальный конфликт. Судан — локальный, Шри-Ланка — локальный, Филиппины тоже. А это мировой. Потому что задействованы все страны мира.

Центрально-Азиатский — это Афганистан, Пакистан, Таджикистан, Туркмения, Казахстан, Индия, Китай, Россия, США, Киргизия. Вот они все задействованы здесь. Их базы здесь, войска здесь и угроза для вторжения в любую страну.

Ближневосточный фронт — это все арабские страны, 200 миллионов человек. В большой политике участвует 21 государство. Главные участники — Сирия, Палестина, Израиль, Египет, США, Россия, Ливан, Иордания, Ирак, Турция. Турция имеет с США договор о стратегическом сотрудничестве 1992 года. Европейские страны — Голландия, Франция, ФРГ, Испания, Швейцария.

Весь мир на Ближнем Востоке. Почему? Потому что везде есть евреи, все берегут Израиль и все потребляют ближневосточную нефть. Поэтому нефть и евреи заставляют всех обращать внимание на Ближний Восток.

На Балканы нас теребят через славянский православный мир. И немцам хочется на юг. Мы последний бросок на юг делаем, и немцы спускаются на юг…

Вот, четыре фронта. Они будут существовать весь XXI век.

Косово затихло весной, вот лето — Кавказ заполыхал. Затихнет весной — Афганистан заполыхает. В Пакистане нет руководителя — ядерная страна. Значит, обязательно какая-нибудь провокация будет. Талибов полно в Пакистане, попытаются захватить власть.

Никакого Усамы бен Ладена нет, в чистом виде провокация. Его элементарно поймать при желании! Сегодня погоны различает космическая разведка. Военнослужащий идёт где-то, и они могут сказать, какого звания военнослужащий. А старика бен Ладена не могут поймать в Афганистане! Ну нет такого бен Ладена, всё провокации! И никто из арабов не взрывал эти два домика в Нью-Йорке, всё Дик Чейни сделал, чтобы напугать весь мир, поставить по стойке смирно: подчиняйся Америке!

Кончилось всё, уже испуг ушёл, — давай поджигать Ближний Восток, Балканы, Кавказ, Афганистан. Вот, четыре долгоиграющие пластинки на весь XXI век.

Обсуждая необходимость «Последнего броска на Юг», мы не должны бросаться в авантюры, в чем ЛДПР пытаются обвинять нечистоплотные щелкоперы и квазиполитики. Мы должны помнить о тылах. А там у нас назрела страшная проблема. Её можно обозначить как опасность возникновения множества территорий, подобных Косово, на территории самой России. Если мы увлечемся даже победоносными внешними действиями, нам нельзя игнорировать опасность удара в спину.

Конфликт между Севером и Югом приобретает все более высокий градус. И если в Латинской Америке значительным сдерживающим моментом остается католическая религия, то в отношениях афро-азиатских мусульман и европейских христиан такого барьера нет. Как нет его и у многих граждан бывшего СССР по отношению к России.

Сегодня армия террористов «Аль-Каиды», всевозможные «мученики аль-Аксы», басаевские бандиты — всего лишь разведчики, которые выискивают наиболее уязвимые места в обороне западной цивилизации.

«Всё хорошо, только русские мешают», — такое приходится слышать в разговорах между иными загостившимися «гостями столицы». С другой стороны, в чиновных кругах столицы циркулируют слухи, что в Москве планируется создание национальных анклавов. На фоне уроков толерантности для русских аборигенов это, согласитесь, звучит зловеще.

Жестокая правда такова: мы, русские, с каждым годом теряем свою Родину, нашу Россию.

Монах Афанасий со cв. горы Афон в своей работе «Чемодан-вокзал-Баку» пишет:

«Никогда еще в своей истории, даже во времена монгольского ига, смутного времени, революции и Великой Отечественной войны, русский народ не оказывался в такой критической ситуации. Нас стремились поработить, обратить в другую веру, но вопрос о самом нашем существовании как нации никогда не стоял. Сейчас же речь идет о превращении нынешней России в совершенно иное по национальному составу государство и умалении русского народа, по численности и значению в мировых отношениях, до состояния вымирающего племени».

Согласен с монахом!

Проблему многолетнего превышения в силу известных причин смертности над рождаемостью мы все знаем и даже как-то с нею свыклись, считая ее общей проблемой всех «цивилизованных наций». «Умирающая русская деревня», о которой пишут уже лет пятьдесят, — ныне тоже стала привычным символом. Вроде, как другой деревни у русских быть и не может! Но даже не эти явно губительные тенденции обнаруживают главную угрозу для жизни нации.