Газета День Литературы - Газета День Литературы # 140 (2008 4)

И все-таки наша совместная поездка в Иркутск от журнала "Москва" каким-то мистическим образом определила дальнейшую литературную судьбу Леонида Бородина. И Михаил Алексеев как бы передал символическую эстафету будущему редактору.

От всей души поздравляю тебя, Лёня, с твоим юбилеем. Здоровья, здоровья и ещё раз здоровья! А всё остальное у тебя есть.

Твой друг

Владимир БОНДАРЕНКО

16 февраля 1969 года Юлий Даниэль, находившийся в лагере, в письме на волю сообщает о вновь прибывших – Вячеславе Платонове и Леониде Бородине – и высказывает неожиданное предположение о них: "А вообще, кажется, "кваском попахивает"" (Здесь и далее письма и комментарии цитирую по книге: Даниэль Ю. "Я всё сбиваюсь на литературу…" Письма из заключения. Стихи. – М., 2000). Почти через 30 лет Александр Даниэль так пояснил слова своего отца: "Т.е. склонные к "квасному патриотизму" Л.Бородин и В.Платонов попали в лагерь за участие в подпольной организации ВСХСОН. … Идейной базой этой организации было православие; однако в программе ВСХСОН присутствовали также элементы идеологии, которая впоследствии получает название "национал-патриотической"".

Последняя часть высказывания при всей своей туманности содержит явный отрицательный – "с душком" – заряд: в восприятии "левых" национал-патриотизм в разной степени ассоциируется с национал-социализмом, фашизмом. К Л.Бородину и ВСХСОНу это не имеет никакого отношения. Не случайно, что доказательства своей правоты А.Даниэль не приводит. Их нет и быть не может. Поэтому и Н.Митрохин, единомышленник Даниэля, вынужден был признать следующее: "Программа ВСХСОН действительно отличается от документов других подпольных организаций русских националистов отсутствием лозунгов, призывающих к уничтожению инородцев или ограничению их прав" (Митрохин Н. Русская партия. Движение русских националистов в СССР. 1953-1985 годы. – М., 2003).

Но всё же далее Н.Митрохин пытается доказать, что реальные взгляды ВСХСОНовцев отличались от программы организации, а некоторым членам её был присущ антисемитизм. При этом автор книги использует более чем странную методу: взгляды ВСХСОНовцев в 60-е годы иллюстрируются их высказываниями и поступками более позднего времени. Применительно к Бородину это выглядит так: "Активист ВСХСОН Л.Бородин продолжил традицию самиздата русских националистов, издавая журнал "Московский сборник", а в 1990-е годы как главный редактор националистического журнала "Москва", с 1968 года находившегося под контролем "русской партии"".

Во-первых, Н.Митрохин, как и А.Даниэль, не к месту, но сознательно употребляет слово "националист" и слова, производные от него. В отношении Бородина и ВСХСОНа точнее было бы говорить "патриот" или "русист". С последним вариантом соглашается сам Леонид Иванович в беседе с Владимиром Бондаренко с символичным названием "Считаю себя русистом…" (Бондаренко В. Пламенные реакционеры. Три лика русского патриотизма. – М., 2003).

Во-вторых, "Московский сборник" продолжил не традицию русских националистов 60-х годов ХХ века, а линию журнала К.Победоносцева с аналогичным названием. Эту преемственность Л.Бородин неоднократно подчёркивал.

В-третьих, современный православный журнал "Москва" называть националистическим, не видеть разницу между ним и "Москвой" М.Алексеева, подводить под эти издания "русскую партию" как общий знаменатель – это, мягко выражаясь, свидетельство непрофессионализма или откровенное шулерство…

Когда "левые" употребляют слова "квасной патриот", "националист", то можно с уверенностью сказать, что рано или поздно всплывает, как своеобразный их синоним или обязательная рифма, слово "антисемит". В сюжете с Бородиным это происходит так.

В письме от 12 июля 1969 года Юлий Даниэль, говоря о Ронкине, замечает: "Надо сказать, что он вообще был взвинчен до дальше некуда; ему довелось быть в одном помещении с Лёней Бородиным, и бурные откровения последнего довели Бена почти до утраты членораздельной речи". Здесь прерву цитату и поясню.

Александр Гинзбург, которому не разрешили свидания, объявил голодовку. Её поддержали в том числе Ронкин и Бородин. Их беседа привела к результату, зафиксированному Юлием Даниэлем. Как предполагает его сын, во время данной беседы Леонид Иванович подробно познакомил Валерия Ефимовича ("Бена") с программой ВСХСОН. "Собеседника Бородина, – считает Александр Даниэль, – могло, например, шокировать предложение сделать православие фундаментом, государственной идеологией или ввести в высший православный орган значительное число представителей православного духовенства, обладающих правом вето".

В интерпретации самого Бородина сущность программы их организации сводилась к следующему: христианизация экономики, христианизация политики, христианизация культуры (см.: "Москва", 1994, № 2). Позже появилось уточнение писателя, с которым трудно не согласиться: "До понимания важности трёх вышеназванных принципов сегодня "не доросла" ни одна из ныне функционирующих партий" (Бородин Л. Без выбора. – М., 2003). Ситуация не изменилась и в по сей день…

О неизменности и последовательности позиции Бородина свидетельствуют его высказывания двух последних десятилетий, высказывания, вырастающие из программы ВСХСОН, так вольно трактуемой "левыми" и в 60-70-е годы ХХ века, и в столетии нынешнем. Например, восемь лет назад, говоря о необходимости сильной русской государственности, Бородин называет Православие "единственным несомненным ориентиром в отстраивании Нового Государственного Дома". И далее, думаю, не случайно проговаривается, уточняя важное, очевидное: "В том и счастливая специфика православного мира – он не агрессивен по отношению к иным способам Богопонимания и в то же время исключительно устойчив относительно конформистских тенденций, столь характерных для иных ветвей христианства" ("Москва", 2001, № 1).

Собственно теократическая часть программы ВСХСОН и в апреле 2008 года звучит, думаю, актуально, воспринимается сверхпродуктивно, как система идей, которые необходимо реализовать в государственно-политическом устройстве страны: "Верховный Собор – духовный авторитет народа, не имея административных функций и законодательной инициативы, должен располагать правом вето, которое он может наложить на любой закон или действие, которые не соответствуют основным принципам социал-христианского строя, чтобы предупредить злоупотребление политической властью".

Понятно, что реакция "левых" – "устроителей" и разрушителей России разных мастей – на подобные идеи принципиально не меняется. Игоря Огурцова, написавшего программу ВСХСОН и отсидевшего за свои взгляды 20 лет, Н.Митрохин в выше упоминаемой книге называет фигурой "никчемной в политическом и интеллектуальном отношении". Мысли Бородина по поводу программы организации, высказанные во время голодовки, воспринимались, по свидетельству А.Даниэля, "довольно экзотично", оценивались марксистом Ронкиным и "равнодушным к идеологии" (в оценке сына) Даниэлем как "интеллектуальный выверт".