Газета День Литературы - Газета День Литературы # 148 (2008 12)
- Название:Газета День Литературы # 148 (2008 12)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Газета День Литературы - Газета День Литературы # 148 (2008 12) краткое содержание
Газета День Литературы # 148 (2008 12) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И душевность свою передаст.
Так в образе земли и природы изображается тяготение национального характера к добру и справедливости, его незлопамятность и душевность, стремление к мудрости. Об этих чертах вспоминается поэту нередко как раз весной, что всего естественнее:
Забылись зимние обиды,
И нет причин для новых ссорю
То шёпот ласковый, то вздохи
Почти у каждого крыльца.
Пересекаются дороги,
Соединяются сердца.
Миролюбие русского характера, его доброжелательность и дружелюбие основаны на уважении к другому человеку и ожидании ответного уважения, ибо для народного самосознания так важно это чувство сохранённого достоинства. "Пусть нежных слов в ответ я не услышу, но и никто мне здесь не нагрубит", – ведь на грубость надо отвечать соответственно, она в любом случае ведёт к результату, которого лучше избежать вовсе. Длительное оскорбление этого чувства ведёт издавна к пьянству, к тому "смиренью, что паче гордыни", шутовству и, наконец, когда уже дальше некуда, к прямому бунту. Однако это чувство связано не только миролюбием, но и с чувством национальной и личной гордости ("Не буду я просить, как нищий, любви у запертых дверей"), тяготеющей к независимости.
И в то же время в этом характере, когда он раскрыт, проскальзывает лёгкость нрава и простота, отсутствие высокомерия, даже какая-то дурашливость, но не от игривости, а от лукавой любознательности:
И туманно, и облачно снова,
Тускл, прохладен березовый свет.
Крикнешь в роще весёлое слово,
Не дождёшься ни звука в ответ.
Конечно, понятие национального характера неоднозначно, он многолик и многосторонен, в поэзии же Якунина развивалась и наиболее отразилась та сторона, которой более по душе мягкость, чем удальство, нежность, чем сила. И не случайно так хорошо понимает поэт женскую душу, её сущность и её боль. У него есть стихи, написанные от лица женщины, но ещё больше – ей посвящены.
В его интимной лирике, стихах о любви привлекает необыкновенность самопожертвования, он готов, примчась к любимой издалека, "дыханьем осторожно рассеять в небе облака", он мечтает коснуться её губ "робко листком берёзовым" и наперекор своей судьбе готов лечь ей под ноги "последним ярким листопадом", желая в награду лишь удивлённо брошенного на ходу: "Какая ласковая осень случилась в нынешнем году". Любовь эта по-русски жертвенна и альтруистична. Сердце поэта, становясь падающей звездой, даже ценой последней боли готово помедлить падать с высоты, чтобы любимая успела загадать желание. И в обоих случаях он соглашается, мечтает об этом без мысли последующей реабилитации своего имени, ему достаточно служить ей и радовать её – даже безымянно.
Характерно и постоянство его чувства, долгое, может, на всю жизнь – сродни верности, – ожидание любимой:
Вновь уже укрыт снегами
От крыльца к вокзалу след,
И зима стучится в рамы,
А тебя все нет… Все нет…
И, оставаясь в одиночестве, поэт всё равно сочувствует русской женщине, её "бабье долюшке", особенно – женщине одинокой, чья жизнь напоминает ему осень; он и "бабье лето", ненадёжное и прощальное, называет "вдовьим". Наверное, поэтому "Осенний этюд" – великолепная картина осенней земли – заканчивается так полновесно:
Пусть не все ещё песни допеты,
Но и клин журавлей над селом,
И последние отблески лета –
Словно вдовьи глаза перед сном.
Очевидно, чтобы это увидеть, надо обладать богатым воображением и быть психологом, чем и одарён Николай Якунин щедро от природы. И в лучших своих стихотворениях он поднимается до значительных высот психологизма, порою в них чувствуется влияние философской лирики Тютчева, даже некоторая перекличка с ней:
Есть дни в октябре и апреле,
Они – как две капли воды.
Естественно, это не реминисценция, а невольное совпадение одного и того же наблюдения, развиваемое по-разному:
Расплывчато всё и неясно,
Просторно и тихо в груди.
И молодость – то ли погасла,
А то ли ещё впереди.
Интересно, что пейзаж в поэзии Якунина кажется символичным. Весенний – эмоционален, любвиобилен, летний – полнокровен, плодоносен, щедр, осенний – философичен, мудр, а мудрость всегда немного печальна. Очевидно, в разные периоды жизни поэту нравилось разное время года; всё это говорит о неразделимой слитности души его и природы, влияние которой ощущается биологической сущностью поэта как естественное, ибо сам он является её частью. И в более поздних по времени написания стихах ему особенно удаются грустные, как последний прищур солнца, строки:
Надо мною – хоть смейся, хоть плачь,
Властно осень раскинула руки.
Но и в горьком плену неудач
Обновляются краски и звуки.
Сад усталый негромко поёт,
Бьются в зори ветра дождевые…
В каждом возрасте что-то своё
Нам дано открывать, как впервые.
Если поэзию сравнить с речкой, то большинство стихотворцев ищет и любит в ней какие-то необычные места: плёсы и перекаты, косы и отмели, водопады и горловины… Поэзия Николая Якунина напоминает в этом смысле незаметное взгляду течение по равнине в зарослях лозы и осоки, почти ничем внешне не привлекательное, тихое и спокойное, но полное смысла и глубины, а в некоторых омутах – просто бездонное:
Из мрачного, как пропасть, тупика
Не вырвутся ни стоны, ни проклятья.
Отступит день, наклонится река,
Протягивая мягкие объятья.
............
Плеснёт в песок
последний слабый круг,
Гладь омута в ознобе всколыхнётся,
И может быть,
чуть слышный этот звук
Печальным всхлипом
где-то отзовётся.
И если поэт сказал о жизни, что она "непростительно холодна" ("как в пред-зимье бесснежное поле") и "неоправданно тяжела", значит, у него были для этого причины:
Удивительно жизнь коротка,
Если глянуть из старости в детство:
Слишком мало успела рука,
Слишком многое впитано сердцем…
Стихотворение заканчивается многоточием, потому что, несмотря на отто-ченность последней фразы, ещё остаётся возможность её продолжения, а каким оно будет, "нам не дано предугадать".
Лев Аннинский ВКУС МЁДА
Неведомо, в который из часов
Подвижничество дедов и отцов
В сомненьях и порывах повторится
И для меня…
Владимир Бояринов
Кто он по большому счёту?
Лет тридцать назад я подумал: не псевдоним ли это: Владимир Бояринов? Очень уж крут русский замес. Выверены по старинным замерам терема и двери, ворота и ставни. Сладко брашно, полны соты. Радуется Русь! Столы с закуской – на санях! Цветут рубины на кремлёвских башнях…
Однако не всякая Русь. Тут допетровская. Потому что Пётр обрубил Руси бороду, испёк новую столицу на краешке стола – захотел, чтобы мы славили его по-немецки. А вот если от этой ловкости (да и от Иоанна Грозного, клеймо гибельное поставившего на Рюриковичах) нырнуть поглубже – к богатырям, батырам и боярам, – там наше. Ольга-воительница. Садко хмельной. Боян певучий. Русь от Пресни до Урала – вечная. Рим Третий, а Четвёртому не бывать.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: