Газета День Литературы - Газета День Литературы # 158 (2009 10)

Анархисты, хрустя столом,

Мутили тосты

Арахисовой власти,

Лихих абстракций.

Потом

Потные панки

С гламурным

Каким-то

Понтом

Пускались в плясы.

В плясах – опасность,

Разухабистость пастуха,

Крестьянское

Пьянство.

Клюнь их красными

Сосательными петушками –

Из них революции

Разгорятся.

– 2 –

Где-то свастика гормональная

Некоего скино-мачо.

Я изысканно-нереальное

Сказала: "Мальчик!"

Молчал

Мальчик,

Как волчара Вальгалы дышал.

Членом луны, голубыми Глазами взял

Меня, каким-то оргазмом мозга,

Грозами млечными,

Роз розгами.

Мы стояли –

Похоти монстры.

Просто

Стояли

В позах

Мраморных статуй.

Амурно-крылато.

Платье мое потело

Мраморным нордом

Романов оргий,

Горгоной смотрел он,

Гордый.

– 3 –

Статуй соитие…

Соитие статуй…

Твои уста.

Воинственно-пьяные

Меня высасывали,

Как сок томатный.

Сосок атомный.

Эти касания

Сонные, калипсольные.

Ты – посол

Апокалипсиса.

Я представляла

Эти касания,

Пока длился

Вечер. Раскованной, голой

Я бы стала

Лилит, Дьяволицей,

Если бы

Ты приблизился

Взглядом,

Голосом.

Я влюбилась

В снежного принца.

Ты молчал

Аполлоном скепсиса,

Апокалипсиса

Антилаской.

Шептало клыкастое,

Вампирское

Голосом Элвиса

Из колонок

Ди-джействуюшего призрака:

"Он влюбился!"

Я не верила.

Апокалипсис секса.

Апокалипсисом

Апельсиновым,

Механическим

Будь насилием!

Проливаюсь слезой "Столичной"

Водки с перцем.

Закусывай моим сердцем!

Ты красив по-мальчишески.

Нахально сплевывающий

В ад души.

Ты когда-нибудь

Задушишь меня,

Ревнуя

К теоретическому Другому,

К некой возможности

Лжи.

А пока –

Пискнуть бы побоялся.

А сам думал:

"Вы…бу, убью!"

Без покаяния

Апокалипсиса

Аполлон

Пьяный.

Ты и молился,

Если –

Линде Евангелисте,

Как единственному

Евангелие,

Молитвою онаниста,

В клипе

Любви

MTV:

"Вы…бу, убью!"

А я

Умилялась мглисто,

На коленях вымаливая

Твое "Ай лав ю".

Я была Лилит кокаиновой,

Белым телом,

Лебедем леди,

Идеально бледная,

Как та графиня,

Что купалась в крови.

Я была ведьмой-лебедем,

Галой Дали.

Медленные ползли

Мгновения,

Ледяные апокалинии

Контуры сюрреали…

Телом богини

Гибну

От холода

Твоих губ.

Истину страсти

Постигну,

Когда ты раздвинешь меня

Армстронгом

Ног, труб.

Моргом,

Комком у горла,

Кровавой оргией,

Дрожа джазово,

Я умираю заживо.

Пока же

Неразгаданного,

Постороннего,

Тебя

Надо мне

Армстронгово.

Дрожу

Джазово

Доисторическим,

Гормональным.

Боль-ю,

Лов-ю,

Не живу.

Боюсь любви

В нереальном.

Ты одноразовое

Де жа вю?

Я не выдержу

Любви дежа вю..

Принц снежный,

Тай, лов ю!

Я была

Красотка Веласкеса,

Ты – Велес

Апокалипсиса.

Викинг в пирсинге.

В гринуэевской абстракции.

Графиня в крови…

Я,

Как WINDOWS,

Подвиснула

На любви.

Я нравлюсь викингу?

Вопрос, как виселица.

Вымаливаю e-mail,

Чтобы ты меня поимел.

Венера в мехе, в хохоте,

Стерва в похоти страсти.

Тиха, как саркома Курёхина,

В ночах петроградских.

Я стала девственница

В листве Велеса.

В листве Велеса

Хотела скрыться,

Прелюбодейство

В эдельвейсах…

Апокалипсиса

Дьяволица.

Лилит небесного,

Бестелесного.

Теперь Лолита

С солёным клитором.

Какой-то мальчик,

Белокурая бестия,

К тебе молитва!

Сексуальная

Экзистенция…

Хрустальным сексом

Разбиться…

Устами,

Едва касаться

Вас.

Любовь – ампутация,

Ампутация сердца.

"На Вас красивая свастика!

В Вас есть что-то от викинга!"

Ласкаю веласково

Оргазмом визга.

Ты стал со мной!

– 4 –

А теперь Вы расстались со мной.

Я предатель?.. Уверены?..

Верните себе первое впечатление!

Бойтесь меня одной!

Зло моё распознали Вы?

Зло не зовите мерзостью!

Трусы съ…бались бы,

А герои брезгуют…

Ладно, свастики устарели,

Эти ржавые васильки!

Женщины,

Вы уже заметить успели,

Не пишут такие стихи.

Я не слишком сентиментальна?

Вы – упорный какой-то Волк.

Мне хотелось

выполнить обещание –

Стих, вот.

Жизнь моя – жуть.

Я в медиа.

Однажды я выпью яд.

Но Тигр, Котёнок,

Ёж и Медведь ещё –

Их оставлять не над….

УНДИНА

Тонула Ундина русалочной блядью.

Нырнула Луна, любопытная к смерти.

Подробно-нахальные хмурые дети

Бросали на труп нехорошие взгляды.

Была в них не похоть разбуженной плоти,

Не опыта скудного трезвая жадность,

Не праздность, не скука, скорее работа,

Работа души и её беспощадность.

Лишь дети иначе глядят на Ундину

И словно бы вовсе не знают пощады.

Бесстрастно и просто глядят нелюдимо

Спокойным и страшным предчувствием ада.

А плоть, что не только порочна и смертна

Своей красотой не тревожит, и будто

Им нечто Иное дано и заметно

Посредством утробной животности мудрой.

Им кладбище мглище – как лишний гербарий

И трупы в гробницах – останки стрекозок.

Они таковы оттого, что познали

Излишество жизни изяществом мозга.

Статья Сергея Куняева "Трагедия стихии и стихия трагедии" ("Литературная учёба", 1982, № 1) о поэме С. Есенина "Пугачёв" – первая серьёзная публикация литературоведа. Закономерно, что именно эта статья открывает его книгу "Жертвенная чаша" (М., 2007), куда вошли его избранные работы, написанные на протяжении двадцати пяти лет. Данная статья Куняева – своеобразная завязка в его творческой судьбе, в которой тема Есенина станет сквозной, главной.

В одном из интервью Сергей Куняев назвал себя "многолетней "архивной крысой"" ("День литературы", 2007, № 5) и уточнил, что впервые есенинские подлинники взял в руки в двадцатилетнем возрасте, то есть в 1977 году. Затем последовали многолетняя работа с архивами А.Блока, С.Есенина, Н.Клюева, встречи с оставшимися в живых их современниками: Сергеем Марковым, Анатолием Яр-Кравченко и другими. Прорывным же для Куняева, думаю, стал период лето – начало осени 1991 года, когда он трудился в архивах КГБ. Здесь критику через "дела" Сергея Есенина и так называемых новокрестьянских поэтов открылось то, о чём он догадывался или не подозревал раньше.

И этими своими открытиями – "делами" С.Есенина, Н.Клюева, А.Ганина, П.Васильева, В.Наседкина, И.Приблудного, статьями и художественными произведениями уничтоженных русских писателей – Сергей Куняев вместе с отцом спешат поделиться с читателями. Публикуется целая серия сенсационных статей, часть из которых я назову: "Растерзанные тени" ("Наш современник", 1992, № 1), ""Дело" Ивана Приблудного" ("Наш современник", 1992, № 3), "Пасынок России" ("Наш современник", 1992, № 4), "Мы, русские, потеряли Родину и отечество" ("Наш современник", 1992, № 10), "Ты, жгучий отпрыск Аввакума…" ("Наш современник", 1993, № 1).