Газета День Литературы - Газета День Литературы # 159 (2009 11)

"Аргументация Великого Инквизитора настолько сокрушительна, что безответность Христа кажется уже не проявлением писательского такта, но просто неумением, а то и нежеланием писателя построить контраргументацию. (…) Глубиннейший и соблазнительнейший смысл Легенды в том, что Достоевский, если и не на стороне Инквизитора, то видит его правоту".

Иными словами, Б.Парамонов прямо приписывает Достоевскому пропаганду тоталитарной идеологии, что с точки зрения этого видного идеолога малого народа совершенно закономерно: у кого, как не у Достоевского, может быть, следовало бы поучиться Сталину и Ежову, как реальным "русопятам" и великим инквизиторам?

Но и это ещё не всё. Б.Парамонов смело идёт дальше: "”Подражание Христу" рождает антихриста. В России произошёл христианский эсхатологический срыв, и … мессианистической жертвой оказалась сама Россия. "Второе пришествие" – всегда – антихрист".

Короче говоря, за что боролись террористы-христиане, а попросту русские люди, – то, гады, и получили. Нет бы, следовать великому учению, предложенному Марксом и Энгельсом, которое они, паразиты, извратили под Достоевского, так что и не узнать в этом светлом учении той божественной искры "малого народа", которая была в нём заложена.

Но между тем идеи, высказанные Б.Парамоновым так же, как и русофобские концепции – Г.Померанца, Б.Шрагина, М.Агурского и других – открывают, может быть неожиданно для их авторов, другую сторону вопроса об идеологии малого народа.

Дело в том, что сама эта идеология, частным ответвлением которой является и марксистско-ленинское учение, по существу глубоко мессианское, провиденциальное, то есть возникшее по указанию свыше, как озарение и даже богоявление. Вот здесь и корни её родства с иудаизмом, воспринятым в его как бы "светском" варианте. Апологеты и пропагандисты этого светского иудаизма – своего рода подвижники такого же точно "светского", обмирщённого хасидизма.

Кстати, интересно бы узнать у Б.Парамонова, почему он приписывает террористические наклонности христианству, русскому народу, но почему-то помалкивает про арабский терроризм, находящийся всецело за пределами вышеупомянутых исторических реалий, но в чём-то (идеологически, разумеется) неуловимо близкий вот этому же светскому хасидизму – и не первой ли рецепцией его стала деятельность террористов-коммунистов, равно как и эсеров, во многом людей нерусских национальностей, которые так мощно выступили в России в 1917 году.

Мессианские чаяния коммунистического рая, мировой революции, земли обетованной в виде "страны развитого социализма", который был призван осуществить "избранный народ" под условным названием пролетариат.

Ему же было, по меткому выражению Маркса, "нечего терять, кроме своих цепей", а в качестве приобретения был обещан весь мир. Что и говорить – немало.

Характерно, что журнал "Звезда" на его современном этапе очень и очень небогат прозой: небольшие рассказы, повести, отдельные бытовые зарисовки – и всё. Что это? Отсутствует среди авторов стремление к широкому пониманию действительности в более ёмких жанрах?

Или редакция избегает печатать произведения крупных форм? А, может, попросту сама эта действительность редакцию не интересует? Для малого народа она выглядит никчёмной. Да и вообще ненужной.

В одном из последних номеров "Звезды" (2009, №1) опубликована, тоже на первых страницах, как бы программная заметка А.Битова, конечно, члена редколлегии, под названием "Функционер и функция". Свой "Звёздный мемуар" А.Битов посвящает воспоминанию о своём дебюте в "Звезде" и роли его тогдашнего редактора Г.К. Холопова в этом начинании. Собственно история, рассказанная автором, чрезвычайно проста и сводится к тому, как Холопов ("функционер") предлагал переименовать публикуемый рассказ начинающего прозаика, что, по мнению современного А.Битова, и является "функцией" редактора.

Вывод писателя прост, но концептуален. Редакторы или цензоры только переиначивают и искажают название значительных художественных произведений, но сама сущность их остаётся неизменной и переживёт века.

На этом фоне чрезвычайно любопытно появление мемуарных набросков Д.А. Гранина под названием "Листопад". ("Звезда" 2008, №№ 1,2).

Д.Гранин – старший современник "Звезды" и своё девяностолетие празднует одновременно со "звездинцами", также будучи членом редколлегии журнала.

Писатель, судя по названию, взял за образец "Опавшие листья" В.В. Розанова. Но получилось нечто иное. Дневник души, изображаемой великим русским мыслителем, превратился у Д.Гранина в собрание всевозможных сплетен на самые разнообразные темы, главным образом о его взаимоотношениях с Г.В. Романовым и другими партийными функционерами.

В своих мемуарах он выступает как бескомпромиссный борец с советским чиновничеством, хотя то и дело словно "проговаривается". Скажем, в его воспоминаниях об Ольге Берггольц утверждается, что поэтесса "была врагом этого позорного режима", хотя на её похоронах "никто, конечно, и слова об этом не сказал". И далее стыдливо: "Я в своём слове ничего не сказал… Зато начальство было довольно".

И в другом месте: "Кого изготавливала советская жизнь? Я сам хороший пример".

Действительно, хороший пример, если вспомнить знаменитое письмо "Сорокадвух", которое было подписано в числе прочих и Д.А. Граниным, а там уж прямо говорилось о том, что нужно расстреливать всех противников "демократии". Недалеко ушли идеологи нового режима от комиссаров первых лет советской власти и "коммунаров", изображённых братьями Стругацкими в романе "Трудно быть богом". Между прочим, по словам того же мемуариста, В.М. Молотов в одной из бесед с ним прямо сказал: "Вот роман "Искатели" у вас хороший".

В мемуарах приводится некое письмо читателя автору: "В том мире, где проходит моё существование, от хомута до стойла, важно строить свои принципы по принципу "чего изволите?"; при этом можно почти не работать, и быть вполне благополучным. К. из Чернигова". Мы уже видели, что принцип "зато начальство было довольно" мемуарист относил и к своим выступлениям…

"Листопад" Д.А. Гранина, разумеется, был удостоен премии журнала "Звезда" за 2008 год.

Идеология и субкультура малого народа в его провиденциальных устремлениях настолько далеко оторвались от окружающей нас действительности, что поистине конструируют свой собственный "кукольный дом", в котором приняты совершенно иные правила игры или, если угодно, нравственные ценности, чем те, которыми руководствуются обычные граждане России.

Поэтому, как ни грустно это признавать, но художественная практика "Звезды" наших дней – это не более чем система определённых опознавательных знаков, своего рода комплекс "паролей", по которым "свои" отличаются от "чужих".