Б Соколов - Булгаков

Еще один эпизод из «Метаморфоз» отразился в «Мастере и Маргарите» в сцене убийства А. барона Майгеля. У Булгакова «барон стал падать навзничь, алая кровь брызнула у него из груди и залила крахмальную рубашку и жилет. Коровьев подставил чашу (в которую превратилась отрезанная голова Берлиоза. — Б.С.) под бьющуюся струю и передал наполнившуюся чашу Воланду». У Апулея точно таким же образом происходит мнимое убийство одного из персонажей, Сократа: «И, повернув направо Сократову голову, она (Мероя, убийца. — Б.С.) в левую сторону шеи ему до рукоятки погрузила меч и излившуюся кровь старательно приняла в поднесенный к ране маленький мех, так чтобы нигде ни одной капли не было видно». Заметим, что в обоих случаях кровь убитых собирается не только для сокрытия следов преступления, но и для приготовления магических снадобий.

«АЛЕКСАНДР ПУШКИН», пьеса, второе название которой — «Последние дни». При жизни Булгакова не ставилась и не публиковалась. Впервые: Булгаков М. Дни Турбиных. Последние дни (А.С.Пушкин). М.: Искусство, 1955. Работу над А.П. Булгаков начал 25 августа 1934 г., когда, согласно дневниковой записи его третьей жены Е. С. Булгаковой, «у М.А. возник план пьесы о Пушкине. Только он считает необходимым пригласить Вересаева для разработки материала. М.А. испытывает к нему благодарность за то, что тот в тяжелое время сам приехал к М.А. и предложил в долг денег. М.А. хочет этим как бы отблагодарить его, а я чувствую, что ничего хорошего не получится. Нет ничего хуже, когда двое работают». Из сотрудничества с писателем Викентием Викентиевичем Вересаевым (Смидовичем) (1867–1945), действительно, ничего путного не вышло. По замыслу Булгакова, Вересаев, специалист по творчеству Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837), должен был предоставлять фактический материал для создания драмы о поэте. Однако автор «Пушкина в жизни» (1926–1927) возражал против булгаковского замысла сделать пьесу о Пушкине без Пушкина, где главный герой по ходу действия ни разу не появляется на сцене. Возражал Вересаев и против трактовки Булгаковым образа Жоржа Шарля Дантеса (Геккерна) (1812–1895) не как простой посредственности, а по-своему сильной личности. 18 октября 1934 г. между соавторами была достигнута принципиальная договоренность о начале совместной работы над А.П. 17 декабря 1934 г. Булгаков и Вересаев заключили договор на пьесу с Театром им. Евг. Вахтангова. 27 марта 1935 г. Булгаков завершил черновик первой редакции А.П., а 9 сентября 1935 г. — ее окончательный текст. 18 мая 1935 г. он у себя дома читал пьесу актерам Театра им. Евг. Вахтангова. 2 июня чтение первой законченной редакции всей труппе имело большой успех. 6 июня Вересаев в письме соавтору предложил убрать свое имя с титульного листа А. П. Предложение было принято, но все денежные обязательства по договору Булгаков в отношении соавтора выполнил. 10 сентября 1935 г. А. П. был сдан в Театр им. Евг. Вахтангова, а 20 сентября разрешен к постановке Главреперткомом. Однако после снятия пьесы «Кабала святош» работа над А. П. была тем же Главреперткомом приостановлена (без запрета пьесы). Новый договор — с МХАТом — на А. П. соавторы заключили в мае 1939 г. Имя Вересаева исчезло с титула, но за ним осталась половина гонорара. Новое разрешение постановки Главреперткомом последовало 26 июня 1939 г. В приложенном к разрешению отзыве отмечалось: «Пьесу вернее было бы назвать «Гибель Пушкина». Автор имел целью изобразить обстановку и обстоятельства гибели Пушкина. Широкой картины общественной жизни в пьесе нет. Автор хотел создать лирическую камерную пьесу. Такой его замысел осуществлен неплохо». 24 октября 1939 г. Булгаков читал А. П. на заседании художественного совета при дирекции МХАТа. Поставлена пьеса была уже после смерти драматурга, 10 апреля 1943 г. А. П., учитывая пожелания Главреперткома, переименовали в «Последние дни».

В А. П. Булгаков следовал штампам современной ему пушкинистики в изображении таких исторических личностей, как Наталья Николаевна Гончарова (1812–1863) или Николай I (1796–1855). Отметим, что переписка Дантеса с его приемным отцом бароном Людвигом Геккерном (1791–1884), голландским посланником в России, опубликованная только в 1995 г., доказывает, что, по крайней мере, в отношении Н.Н.Гончаровой эти штампы были близки к реальному положению вещей: Дантес на самом деле пылал страстью к супруге Пушкина и в определенной степени пользовался взаимностью. Образ же убийцы великого поэта у Булгакова получился нетривиальным, далеким от расхожих представлений большинства пушкинистов 30-х годов. Он — по-своему интересная, страстная личность, романтический герой, близкий к образу Дантеса в романе писателя и литературоведа Леонида Петровича Гроссмана (1888–1965) «Записки д'Аршиака» (1930). 20 мая 1935 г. Булгаков писал Вересаеву:

«Вообще в Дантесе у нас серьезная неслаженность. Вы пишете: «Образ Дантеса нахожу в корне неверным и, как пушкинист, никак не могу принять на себя ответственность за него».

Отвечаю Вам: я в свою очередь Ваш образ Дантеса считаю сценически невозможным. Он настолько беден, тривиален, выхолощен, что в серьезную пьесу поставлен быть не может. Нельзя трагически погибшему Пушкину в качестве убийцы предоставить опереточного бального офицерика. В частности, намечаемую фразу «я его убью, чтобы освободить вас» Дантес не может произнести. Это много хуже выстрела в картину.

Дантес не может восклицать «О, ла-ла!». Дело идет о жизни Пушкина в этой пьесе. Если ему дать несерьезных партнеров, это Пушкина унизит».

Одной из главных тем А. П. стала тема противостояния художника-творца и деспотической власти, ранее развитая Булгаковым в пьесе о Мольере «Кабала святош» и в беллетризованной биографии Мольера, а также в писавшемся одновременно с А. П. романе «Мастер и Маргарита». Аллюзий опасаться не приходилось, так как Пушкин в 30-е годы, в частности в связи с празднованием в 1937 г. столетия со дня его гибели, стал частью официального мифа и все опасные параллели между самодержавием пушкинских времен и коммунистической властью, воплотившейся в диктатуре Сталина, цензурой не замечались. Впрочем, некоторые наиболее острые моменты Булгаков при работе над пьесой все-таки снял. В частности, в окончательный текст не попал присутствовавший в первой редакции характерный диалог между жандармскими начальниками:

«Бенкендорф. Много в столице таких, которых вышвырнуть бы надо?

Дубельт. Найдется».

Здесь можно было усмотреть слишком явный намек на высылку «дворянского элемента» и прочих политически неблагонадежных лиц из Ленинграда и Москвы после убийства секретаря ленинградской парторганизации С. М. Кирова (Кострикова) (1886–1934) 1 декабря 1934 г.

У Булгакова Пушкин пал жертвой заговора власти, которая ощущала поэта враждебным себе. Собственно светское общество, олицетворяемое Строгановым, Салтыковым, Долгоруковым и др., в том числе поэтами-завистниками Владимиром Бенедиктовым (1807–1873) и Нестором Кукольником (1809–1868), играет в пьесе подчиненную роль. Устами одного из второстепенных персонажей Булгаков утверждал: «Гибель великого гражданина свершилась потому, что в стране неограниченная власть вручена недостойным лицам, кои обращаются с народом как с невольниками!..»