Алексей Матвеев - Договорняк. Как покупают и продают матчи в российском футболе

Из интервью тому же «Советскому спорту» три года спустя. Публикация под заголовком «Я приложу силы…». «Я согласен с теми, кто считает, что инициаторами негативных действий в футболе нередко выступают тренеры, начальники команд. В связи с этим хочу сообщить, что в ФИФА создан специальный комитет по безопасности и честной игре. Я сам являюсь членом этого комитета и, конечно, приложу все силы для наведения порядка в отечественном футболе. С помощью печати, телевидения мы будем вести решительную борьбу с нарушителями морали. Дисциплинарному комитету и комитету по статусу будет дана установка разработать совместно с Министерством внутренних дел конкретные меры по пресечению нездоровых явлений».

В том же 1990 году Колосков выступает в «Московском комсомольце». Заголовок почти кричащий: «Без сотрудничества с правоохранительными органами не обойтись». «Договорные» игры случаются, — констатирует г-н Колосков. — Тренер договаривается с тренером, игроки с игроками. Вот только факты, к сожалению, привести не могу. Поскольку, как говорится, за руку никого не ловили. Все лишь умозрительно. Но есть, подозреваю, и другая, гораздо более мрачная, сторона у этой «медали». Похоже, мафиозные группировки все глубже вторгаются в футбол. На мой взгляд, существует некий подпольный тотализатор, который проводит интенсивную работу с судьями, игроками. И кто-то на этом срывает большой куш. Сейчас мы предоставим просмотровым комиссиям гораздо большие полномочия — они будут просматривать не только судейство, но и оценивать спортивность борьбы. Однако и это полдела. Считаю, что без сотрудничества с правоохранительными органами нам не обойтись, не искоренить «договорных» матчей. Что ж, мы готовы пойти на это. Неужели у нас не найдется своего комиссара Каттани?»

Однако уже по окончании первого чемпионата России, в ноябре 1992 года, у г-на Колоскова, видимо, словесный запал иссяк. Все предыдущие годы он как бы «готовил» футбольную общественность к «позитивным переменам», а тут вдруг — все, баста. Как оборвало. И… «Не стоит об этом говорить… Я бессилен» — заголовок в еженедельнике «Футбол». «Я отношусь к этим делам всегда одинаково, — говаривал футбольный вождь. –

Если это доказано, людей нужно отдавать под суд, а если нет, — не стоит об этом говорить. Вот моя точка зрения, и, если хотите, моя позиция. В течение последних тринадцати лет я неоднократно говорил: нужно доказать или факт сговора, или преступления. Каким образом нам принимать конкретные меры о наказании команд или игроков? Я бессилен сегодня что-либо сделать».

Вот вам и сотрудничество с правоохранительными органами, и возможная дисквалификация команд, футболистов по спортивному принципу за неспортивные поступки. Помните, Колосков обещал отлучить любителей играть нечестно от выступлений на международной арене? Забудьте. Хотя фамилия этого деятеля (чуть не сказал, околофутбольного) еще будет мелькать в последующих главах. Как же совсем без него? Уж очень сильно наследил…

Сил на так и не начатую борьбу с «договорняками» у Колоскова, по его же признанию, не нашлось. Зато с отдельными журналистами и оппозиционными изданиями этот господин боролся отчаянно. Правда, и журналистов, и самих изданий, бросивших вызов футбольному боссу, почти не было, так, единицы. Помнится, ополчился Колосков на замечательный в ту пору еженедельник «Футбол-Хоккей», который возглавлял выдающийся в прошлом мастер игры Виктор Понедельник. О намерении фактически закрыть газету как раз и сообщил сам Колосков, озвучил он это на заседании исполкома еще союзной федерации футбола. Он сослался на решение коллегии тогдашнего Госкомспорта СССР. Дескать, теперь будет выходить журнал «Футбол», подведомственный непосредственно возглавляемой Колосковым федерации футбола.

— А как же сотрудники «Футбола-Хоккея», с ними что станется? — поинтересовался я тогда у Колоскова.

— Они могут на конкурсной основе подать заявление о приеме на работу в новый печатный орган, — молвил Вячеслав Иванович.

При этом глава ведомства не уточнил, кто же будет «экзаменовать» репортеров, определять их профпригодность. Может быть, сами чиновники Госкомспорта?! Подоплеку происходивших событий раскрыл руководитель «Футбола-Хоккея» Виктор Понедельник, о ней прекрасно догадывался и я.

— Вопреки элементарным правилам ни меня, ни моего заместителя не пригласили на заседание коллегии Госкомспорта, — приоткрыл завесу Виктор Владимирович. — Решение, мягко говоря, абсурдное, в духе застойного времени. Кстати, наряду с Госкомспортом нашим издателем является и ВЦСПС. О своем желании закрыть еженедельник профсоюзы не сообщали… Что ж, наверное, слишком велик соблазн расправиться с нами за критику.

Листал я подшивку еженедельника и — о, редкость! — невольно восхищался смелостью работавших в нем репортеров. Они вовсю критиковали издателя (а в особенности в то время это было чревато потерей работы), имели на все происходившие события свою точку зрения. На страницах еженедельника с острыми выпадами в адрес управления футбола и хоккея выступали такие знаменитости, как Валерий Лобановский и Олег Базилевич, Борис Разинский и Владимир Козловский. И Колоскову предоставляли возможность высказаться, так что в необъективности «Футбол-Хоккей» никак не упрекнешь. В общем, газета Виктора Понедельника лишала многих спортивных чиновников спокойной, размеренной жизни, привычных привилегий. Разумеется, на страницах еженедельника шла самая активная дискуссия вокруг пресловутых «договорных» матчей, нечистоплотности функционеров. Как это раздражало всякого рода «жучил» от футбола! Помню, как на всевозможных конференциях союзной федерации «теневики» просто бесились, требуя от Колоскова сместить Понедельника со своего поста, а то и вовсе закрыть строптивое издание. Удалось сместить, закрыть. Браво, господа пройдохи!

Ко мне тоже нашли «подход». Весьма, кстати, своеобразный.

— Зачем ты пишешь о «договорных» матчах, ругаешь в печати Колоскова?! — рявкнул с места в карьер Отари Квантришвили после одной из пресс-конференций, посвященной непростой ситуации в национальной сборной по футболу. — Видишь, Колосков на тебя жалобу написал, просит меня, чтобы ты наконец оставил его в покое.

И с какой это стати борец-вольник, не имевший ровным счетом никакого отношения к футболу, качает права, мелькнуло в моей голове.

— Если пишу, значит, имею на то основания, — отвечаю не шибко уважительно.

В общем, слово за слово, — расстались мы, мягко говоря, не лучшими друзьями.

После почти двухнедельного размышления (я четко представлял себе масштабы влияния Квантришвили, связываться с ним было занятием небезопасным) откликнулся в «Российской газете» злой, язвительной заметкой о том, как меня с подачи Колоскова пыталась «прессовать» одна «темная» личность. И спустя чуть больше месяца после той публикации какие-то «отморозки» едва не изрезали все мое лицо на шашлык, шрамы, естественно, остались до сих пор.