Николай Стариков - Кто финансирует развал России? От декабристов до моджахедов

Это у полиции и жандармов нет машин, потому что у Российской империи нет денег на их приобретение! А у эсеров–террористов деньги есть. В любых количествах. Если речь идет о подрыве стабильности, убийствах и терроризме.

Вот еще одно свидетельство удивительно вольготной жизни эсеров–террористов. Во время подготовки все того же убийства министра Плеве Савинков готовит метальщика бомб. Это молодой застенчивый паренек двадцати лет Лейба Сикорский. Для участия в покушении ему необходимо купить новую одежду и широкий плащ. Савинков, которому присущ литературный талант, описывает сцену ярко и наглядно:

Я дал ему сто рублей.

— Вот, купите костюм.

Он покраснел еще гуще.

—Сто рублей! Я никогда не имел в руках столько денег…

Это неудивительно, если мы вспомним, что ткачи, во имя свободы которых взрывали свои бомбы эсеровские боевики, получали в месяц всего 7 рублей. Зарплата в 20 рублей была для них пределом мечтаний. А вот для террориста Савинкова 100 рублей — так, мелочь, разменная монета. И таких свидетельств по его мемуарам рассыпано великое множество. Особенно любопытно, что золотой дождь с особой силой обрушивался на эсеров сразу после очередного убийства. «В Женеве по случаю убийства Плеве царило радостное оживление… В Боевую организацию поступали многочисленные денежные пожертвования…», — читаем мы у Савинкова. Словно кто–то выжидал, стоит ли выделять ребятам средства, и делал это лишь по предъявлению ими веских аргументов своей состоятельности. В виде размазанной по мостовой кареты и ошметков тела министра внутренних дел.

Вспомним нашу недавнюю историю. Когда моджахеды в Чечне сбивали наш вертолет, взрывали колонну наших солдат, то всегда снимали атаку на видеокамеру. И не просто для «истории» или собственного тщеславия. Просто для получения «денежных пожертвований» от спонсоров надо предоставить доказательства их целевого использования. Вот и сидит оператор в кустах, снимает смерть и разрушения. Все четко и рационально — утром пленка, вечером деньги. А в начале XX в. видеокамер еще не было, поэтому деньги начинали приходить после публикаций в газетах…

Министр внутренних дел В. К. Плеве. Его убийство стало первым громким делом на счету Азефа

«Деньги, привезенные нами из–за границы , приходили к концу», — уже совсем откровенно пишет Савинков в другом месте своих воспоминаний. А откуда же еще их можно получить? Туда же после удачного дела уезжают и сами террористы. Они совершенно свободно перемещаются по европейским столицам, колесят по Российской империи вдоль и поперек. Совещания Боевой организации проходят не в заштатном кабаке на неприметной московской улочке, а в Париже, Брюсселе и Лондоне. Что позволяет им так свободно перемещаться? В карманах эсеров лежат первоклассные документы. Паспорта не фальшивые, самые настоящие. Только не российские…

«У Каляева был русский (еврейский) паспорт, у меня — английский. В Берлине нужно было визировать его у русского консула», — пишет в мемуарах Савинков. Через пару страниц его книги вновь читаем: «Это был Швейцер, живший по английскому паспорту». Еще через 50 страниц вновь: «После совещаний Каляев и Моисеенко уехали в Брюссель, я же остался в Париже, ожидая паспорта и динамита. Паспорта я и Швейцер получили английские…».

Жаль, не пишет Савинков, откуда получал взрывчатку. Судя по построению фразы — «паспорта и динамит», — все снабжение террористов идет из одного источника…

Купить билет на поезд, идущий за границу, для террориста с британским паспортом и полным кошельком все равно что для нас с вами купить пачку жевательной резинки. В случае необходимости боевики могут себе позволить и длительное бездействие. Хорошо оплачиваемое, разумеется. «До нюня 1908 года я прожил в Париже, вдали от всех террористических мероприятий», — рассказывает Борис Савинков. Ну, жил и жил, ничего, казалось бы, особенного. Если не учитывать того, что приехал во французскую столицу он в октябре 1907 г., а следовательно, ничего не делал ровно 8 месяцев. И вопрос хлеба насущного у Савинкова не вставал. А ведь он — всего лишь правая рука Азефа…

«В то время Боевая организация обладала значительными денежными средствами: пожертвования после убийства Плеве исчислялись многими десятками тысяч рублей», — вновь твердит о финансовом изобилии Савинков. Денег у эсеров было столько, что они могли позволить себе любые траты, совершенно не задумываясь о последствиях. Некий изобретатель с фамилией Бухало разработал проект летательного аппарата, развивающего невиданную тогда скорость 140 км в час. Можно быстро подлететь, совершить теракт и так же быстро скрыться. Для осуществления проекта необходимо было построить опытный образец. Гарантии успеха никакой, стоимость «эксперимента» — 20 тыс. рублей. Азеф согласился дать деньги.

Еще раз вспомним среднюю зарплату простого русского рабочего тех лет, и нам станет окончательно ясно, что никакие доброжелатели не могли пожертвовать убийцам и террористам такие суммы, которыми они так эффектно и красиво готовы были рисковать!

А теперь вновь вернемся к мотивам поступков Евно Фишелевича Азефа. Денежное изобилие партии социалистов–революционеров — это неоспоримый факт. Боевая организация была у эсеров на особом положении и денег всегда имела даже больше, чем необходимо. Их отдельный, особый бюджет фактически не подконтролен даже ЦК партии. Неужели в такой ситуации Азеф не мог иметь столько средств, сколько ему бы хотелось? Кто бы мог его поймать за руку? Как проверить затраты на теракты и убийства?

Значит, не за деньгами идет по лезвию ножа Евно Азеф. Чтобы иметь бессчетное количество денег, ему не надо служить в охранке. Достаточно быть только революционером. Тогда непонятно его странное желание быть слугой двух господ. Может быть, он был искренним патриотом и, войдя в доверие к террористам, просто хотел их всех сдать с потрохами родному охранному отделению? И именно полиция была его первым и основным «местом службы»?

Не проходит и эта версия. Ведь Азеф был не просто одним из руководителей партии эсеров, не только вождем ее Боевой организации. Он был еще и одним из активных ее создателей (если не самым активным)!

Вспомним его «трудовую» биографию. Из Германии Азеф вернулся с дипломом инженера и с ноября 1899 г. стал работать «по специальности» в Москве. На самом деле он занимался выпуском первых номеров новой революционной газеты «Революционная Россия». Одновременно наш герой начинает давать полиции первую ценную информацию. По его наводке разгромлена типография в городе Томске, в которой «Революционная Россия» как раз и печаталась. Произведены аресты, в результате доверие к Азефу в полиции возрастает. Понемногу он начинает становиться самой ценной фигурой среди осведомителей.