Газета Завтра Газета - Газета Завтра 875 (34 2010)

Соответственно, в начале-середине 70-х голов ХХ века произошел ряд событий, представляемых ныне в терминах "конвергенции элит", во время которых советским деятелям было сделано предложение, от которого они не смогли, да и не пожелали отказаться.

КОНВЕРГЕНЦИЯ СИСТЕМ

К началу 70-х годов ХХ века в мировой истории совпали два фундаментальных тренда. Западные "мальтузианские" элиты вознамерились остановить общемировое развитие, что требовало, в свою очередь, ускоренного демонтажа Советского Союза и встраивания его в глобальную схему извлечения сверхприбыли. К этому же времени в самом СССР, находившемся под властью "глобалистов-антисталинистов", стали проявляться системные сбои, вызванные вопиющим несоответствием "устаревших" идеологических установок и новых реалий.

После 1956-го года у советского общества не осталось всесокрушающей энергетики сталинизма, пламенной мифологии "героев и мучеников". С другой стороны, западное общество к этому моменту уже обладало ключевыми институтами, немыслимыми в Советском Союзе, но обеспечивающими стабильность и прочность своего уклада.

Достаточно назвать три таких института.

Это Федеральная резервная система, суть которой — продолжительное, на несколько десятков лет, поддержание такой экономической модели, при которой целое общество живет в долг, да еще умудряется с выгодой продавать всему остальному миру собственные долговые обязательства.

Это система влиятельных и представительных "лож", внутри которых происходила постоянная возгонка энергий и смыслов (классический пример — Манхэттенский проект, родившийся в недрах парамасонской "Богемской рощи"), не дающих распасться скрепляемым ими системам.

Это ряд институтов, оперирующих новыми элементами знаний об обществе — и успешно применяющих их на практике. Достаточно назвать, например, институт Санта-Фе, который, имея скромную структуру, эффективно занимался становлением междисциплинарных наук и, в частности, теорией управляемого хаоса в сложных системах. Если в СССР и были подобные "кружки", их члены явно не могли похвастаться корочками ключевых работников посольств на территории вероятного противника (как, например, деятель института Санта-Фе Стивен Р. Манн) — или дипломом Нобелевского лауреата, как основатель института физик Мюррей Гелл-Манн и три других нобелиата-основателя. Новые знания об обществе, оказавшиеся в руках западных советологов, составили инструментарий "организационного оружия", примененного против СССР в конце 80-х годов.

Здесь можно оставить за скобками совсем фантастические вещи, например, обладание американцами доступа к суперсекретным знаниям, связанным как с земными изобретениями (от экспериментов Теслы до HAARP), так и с элементами возможно внеземного происхождения (Зона 51 и т. д.).

Все это обеспечило Западу необходимое преимущество для нажима на советскую элиту, которая оказалась перед дилеммой: или проиграть окончательно, или постараться выжать из ситуации максимум и, сдав собственную страну, погрузив ее в общепланетарный кисель "остановленного развития", конвертировать власть в собственность и сосредоточить в своих руках хотя бы часть материальных ресурсов: средства производства, финансовые рычаги, контроль над населением и т. д.

Идеологически для "коминтерновской" верхушки советского строя не составляло труда пойти на сближение с "тормозящим развитие" Западом, поскольку целый ряд идеологем "конца истории" и "общества потребления" был близок и понятен победившим иерархам хрущевско-брежневского Политбюро, не говоря уже о низших "агентах влияния". То, что произошло чуть позже, фактически явилось "исполнением воли" основателя Коминтерна Л. Троцкого, который еще в 1922 году настаивал на "сращивании" экономики СССР с мировым капиталистическим хозяйством, что в те годы было яростно отвергнуто Сталиным.

В качестве лакомого "бонуса" к выводу Советского Союза из гонки за развитие озвучивалась идея превращения СССР в аналог нынешнего Китая — то есть в мировую фабрику с колоссальными материальными ресурсами и высококвалифицированной, но дешевой рабочей силой. По-видимому, это и был "черновой вариант" постсоветского будущего, как он рисовался в андроповских "экспертных кругах".

Первым этапом окончательной сдачи собственной страны явилась т. н. "конвергенция советско-американских элит", произошедшая в 70-е годы прошлого века. Она приняла множество направлений и форм: от вхождения ведущих советских экономистов в лоно Римского клуба до череды "знаковых перебежчиков на Запад", от практики т. н. "еврокоммунизма", при которой коммунистические лидеры западноевропейских стран на рубеже 70-х годов один за другим "бросали пробные шары", провозглашая верность идеалам западной либеральной демократии, — до совместного проекта "Союз-Аполлон", осуществленного на фоне фактической поддержки влиятельной части советской научно-технической элиты американского блефа о "человеке на Луне".

Еще более важными "вехами" конвергенции 70-х оказались два фатальных решения, предопределивших скорый конец Советского Союза. Первый: на идеологическом уровне Советская власть окончательно отказалась от идеи "перманентной революции во всем мире", порвав даже с собственными мессианскими большевистскими истоками и сосредоточившись лишь на "разрядке напряженности" и "мире во всем мире". Объявленное "разоружение", проходившее под контролем спецслужб, привело к конвергенции разведок двух систем, что в итоге создало "питательную среду" для демонтажа СССР после прихода к власти гэбистов во главе с Андроповым. Вторым решением, принятым в начале 70-х на фоне мирового энергетического кризиса, стало полномасштабное включение экономики СССР в мировое хозяйство на правах поставщика только что найденных в Западной Сибири громадных залежей углеводородов. Из-за первого решения стало фактически незачем идти "собственным путем к светлому будущему", а из-за второго фактора идти туда стало, в конце концов, не на что.

ФИНАЛЬНОЕ РАЗРУШЕНИЕ "СКРЕП"

К середине 80-х годов Советский Союз подошел к пределу своего существования, имея во власти "конвергентную" гэбистскую верхушку, обладавшую твердым намерением "конвертировать" пока еще не потерянные ресурсы страны во что-то более вещественное. Именно тогда, с приходом к власти М. Горбачева, было запущено грандиозное спецмероприятие под названием "Перестройка", во время которого ответственная элита употребила все свои полномочия ради ликвидации системы, которой она была призвана служить. Сутью "Перестройки" являлся "двойной удар" по советской машинерии: при консервации и торможении главных институтов, сдерживающих систему от распада, оказались активированы копившиеся противоречия и высвобождены наиболее тлетворные социальные "вирусы", в считанные годы разнесшие систему в пух и прах.