Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6290 ( № 35 2010)

Верхи и низы власти связаны нерасторжимой цепью. Тут все друг у друга заложники и все проходят по одному делу. У нас не Китай, где по обвинению в коррупции чиновников расстреливают.

Если же говорить о законопроекте конкретно, то, на мой взгляд, он расширяет и без того беспредельные (от уголовного термина «беспредел»!) возможности полиции и сужает права граждан. Новый закон позволяет полицейским: «Беспрепятственно знакомиться в организациях с необходимыми материалами, документами, статистическими данными и иными сведениями… Входить беспрепятственно в жилые и иные помещения граждан, на принадлежащие им земельные участки… в любое время суток» с «повреждением, если в этом есть необходимость, запирающих устройств, элементов и конструкций, препятствующих входу… Проникать в находящиеся там контейнеры, ёмкости и иные объекты, в транспортные средства и осматривать их».

Знаете, ночное вторжение в жилища, да ещё со взломом, в прежнем законе запрещалось.

А если найдётся в полиции некий сотрудник, недовольный тамошними порядками (помните майора Дымовского, выступившего с открытым письмом о коррупции в системе МВД?), то ему теперь по новому закону: «Запрещено допускать публичные высказывания, суждения и оценки, в том числе в СМИ, в отношении деятельности государственных органов и их руководителей, а также решений федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, если это не входит в его служебные обязанности».

Помимо прямых запретов характерны подмена смыслов и выхолащивание смыслов. Например, такой пункт: «Сотрудник полиции не имеет права прибегать к пыткам, насилию, жестокому, бесчеловечному или унижающему человеческое достоинство обращению либо наказанию».

Во-первых, совершенно безграмотно и незаконно с юридической точки зрения: полиция неполномочна наказывать или не наказывать – наказывает суд.

Во-вторых, что значит – «не имеет права»?! А кто и где в мире «имеет право» пытать, насиловать, унижать?

Разумеется, пункт должен формулироваться примерно так: «Сотрудник полиции, уличённый в пытках, насилии, жестокости, бесчеловечном или унижающем человеческое достоинство обращении с гражданами наказывается по всей строгости закона с учётом того, что его служебное положение является отягчающим обстоятельством».

Не то мы будем рассуждать – имел или не имел право Евсюков стрелять в мирных людей?

Вообще слово «права» в проекте закона употребляется явно не к месту. Юристы говорят, что «права» – мера возможного поведения. То есть я, частное лицо, имею те или иные права. Я могу ими воспользоваться, а могу и не воспользоваться. Моё дело и моё право.

У полицейского нет прав – у него есть «полномочия». И тогда многое обретёт смысл. А то ведь и в судах зазвучит: «Имярек обвиняется в превышении прав – пытках, насилии, жестоком и бесчеловечном обращении…» Каких прав? Он же «не имеет права прибегать к пыткам, насилию…». Не имеет, но «превысил» то, на что не «имеет права»?!

Привычная путаница нашего законотворчества. Но путаница, на мой взгляд, генетическая, инстинктивная и сознательная одновременно, запрограммированная на подавление рядового человека и всевластие чиновничества.

Думаю, надо было выносить как минимум два проекта закона, подготовленных двумя группами разработчиков. Тогда у населения, обсуждающего проект, была бы альтернатива.

И если мы хотим чего-то добиться, реформировать нашу милицию-полицию, надо начинать с идеологии. Изначально в законе «О полиции» нужно прописать и постоянно повторять, вдалбливать в умы и сердца, что любые правоохранительные структуры – слуги населения, обслуживающий персонал, а не надзиратели и властители судеб, что все права – у граждан, а у милиции – одни обязанности по их защите. С ответственностью за нарушение прав граждан, за неисполнение своих обязанностей.

Иначе – получим как минимум очередную пустышку.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Общество

Обратный результат

ВЗГЛЯД

Телепередач о жёнах современных политиков России пока ещё мало

Лариса ВАСИЛЬЕВА, поэтесса, прозаик, публицист, президент музейного комплекса «История танка Т-34»

В XIX веке у критиков было в ходу определение разницы между тем, что хотел сказать автор произведения, и тем, что реально сказалось им. Нередко получался обратный результат. То же самое проявилось в минувшую субботу на НТВ в явно заданной «женской» передаче «Дорогая Елена Николавна».

Если предположить основную цель показа: через образ жены негативно проявить фигуру мэра Москвы Лужкова, то она получилась с обратным знаком – мэр возник в позитиве.

Передач о жёнах современных руководителей страны попросту нет в нашей, свободной для многого системе СМИ. Этот жанр, спроецированный из прошлого в сей день, быстро раскрутился в книгах и фильмах на Западе. Скажу без лишней скромности – он появился после стремительных, нередко пиратских, изданий и переводов на разные языки моих «Кремлёвских жён», явившихся в начале 90-х минувшего века подобно грому среди ясного неба. Жанр не культивируется в новой России, не достигшей меры в пропорциях между «можно» и «нельзя». И вот – первая ласточка.

Заданность передачи «Дорогая Елена Николавна» растворилась в объективной реальности показанного. Я назвала бы её фильмом, не имей она внежанровых аппликаций с Лебедевым и Доренко на тему «В огороде бузина – в Киеве дядька», а также совершенно смехотворного трюка с бомжом-алкоголиком, соучеником Батуриной по 4-му классу средней школы, на тему: «Ай да Елена, молодец, с детства умела видеть перспективу».

Маленькая крепкая женщина, энергично-деловая, жёсткая оттого, что занимается делом, в котором сплошь мужские прерогативы, естественная в поведении, без кокетливых ужимок. Кстати, она единственная среди жён руководителей страны столь успешна в профессии. Сегодня все они по-советски, стыдливо полускрыты на экранах и в прессе. Хорошо это или плохо? Каждый случай – отдельный.

Знаменательно внешнее сходство счастливой семейной пары Лужков–Батурина.

Экран убедительно показал фигуру Батуриной, вероятно, не имеющей добрых советчиков для вечерних причёсок и бальных нарядов, зато обладающей собственным хорошим вкусом в повседневности. Короткая стрижка и строгие брючные костюмы. Теннисистка. Наездница. Что плохого?

Батурина – изначально рабочая косточка. Плоды социализма совпали с нахлынувшей капиталистической реальностью. Деловые способности слились со встречей, которую можно назвать судьбоносной. На экране – заботливая мать и жена. Чего ещё желать?