Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6290 ( № 35 2010)

Вся тайна советской России (России в форме СССР) как раз и заключается в том, что православный крест прорастал в ней сквозь марксистский материалистический миф и сквозь решётки «Архипелага». Если в советской сверхдержаве было всего несколько бронированных членовозов для членов ЦК, то сейчас их тысячи в одной банкирской Москве, и ездят они по встречке. На заре перестройки либералы с ума сходили по поводу госдач верхушки партии, а сегодня вся Россия разделена на охраняемую элитную территорию со своей экономикой и прислугой (одна Рублёвка чего стоит) и остального народца, которому подарены пиво, попса и футбол. Одно время казалось, что удалось поставить «тёмное золото» на место, однако сегодня по этому поводу возникли большие сомнения. В Советском Союзе народ и партия, что ни говори, жили в одном социокультурном пространстве – в обустроенной «демократами» России народ и правящий слой обитают на разных планетах. Всё это не отменяет ужасов насильственного коммунизма. Это означает, что прошлое и настоящее надо брать в полном объёме.

В программе Солженицына я нахожу поддержку, но с двумя оговорками: необходимо отбросить как тотальный антисоветизм, так и либерально-демократическую утопию. Советская власть была превращённой формой русской идеи («Живи не так, как хочется, а так, как Бог велит»), по сути отделившей русский народ от сферы антихристианской капиталократии. Нынешняя РФ представляет собой её полное и циничное торжество.

Наиболее значимая часть программы Солженицына обязана своей силой религиозному ядру нашей цивилизации, с позиций которого он выступает именно как русский православный мыслитель. Однако не получается «земская» Россия (и тем более Святая Русь) со спекулятивным капиталом и буржуазным парламентом во главе – получается компрадорская «семибанкирщина», власть денег, причём чужих, «зелёных» денег.

Люди с таким влиянием на судьбу страны и мира, как у Солженицына, рождаются раз в столетие. Подобно многим другим своим современникам, разрушителям Советского Союза, Солженицын был вовсе не в восторге от того, что из этого получилось (и от ельцинского ордена отказался).

Что касается его мысли, его собственно интеллектуальной программы, то она не во всём удачна и не всегда самостоятельна. На Солженицыне сошлись, символически перекрестились величие и грехи русского назначения и русской судьбы. Россия в 1917 году малодушно отреклась от царя и «заболела» коммунизмом. Однако потом «русифицировала» его до масштабов мировой империи, но не удержала этой идеологической тяжести и рухнула в обвал.

На каждый из этих поворотов отзывался Солженицын своим талантом романиста и своими посильными размышлениями. Непреходящая заслуга его состоит в разрушении ложной идеологии, однако при этом не следует забывать, что альтернативой ей может оказаться (и в значительной мере уже оказался) ещё худший террор – диктатура мирового золота. Тогда и получается обвал – метили в коммунизм, а попали в Россию.

Александр КАЗИН, доктор философских наук

Тяжких дум избыток

Сегодня, возможно, многим кажется, что работа «Как нам обустроить Россию?» принадлежит безнадёжному романтику, который убеждён, что разумная социальная идея способна творить чудеса. А жизнь пошла совсем по-другому, в ином русле.

Однако вспомним, когда писались эти строки. Какое требовалось мужество, чтобы постоянно думать нетривиально и не сливаться с официальной идеологией и властью. Легко комментировать историю, когда она уже обнаружила свой вектор. Но сколь трудно настаивать на истине, когда твой голос едва ли не одинок. А ведь в лихие 90-е годы историческая развилка ещё позволяла «обустроить Россию» с учётом здравого смысла и реальных социальных потребностей.

Нам сегодня понятно, что демократия не панацея. Но в 90-х годах такие мысли, которые содержатся в работе, казались просто еретическими. Демократию Солженицын оценивает с учётом недостатков и достоинств. Но если бы тогда, два десятилетия назад, мы понимали бы, о чём идёт речь. Демократия, сулящая поначалу неисчерпаемые ресурсы выбора, стала агрессивной, безжалостной и директивной. Её указующий перст шныряет по географической карте мира, наводя порядок и единомыслие. В нашем столетии демократические процедуры выхолащиваются с невиданной быстротой. Демократия становится синонимом произвола и обкрадывания большинства. Сегодня политик, идущий к власти, вынужден подстраиваться под самые растленные слои общества. Без поддержки воров, изгоев, гомосексуалистов он не может одолеть соперника. Рядовой избиратель, активно участвующий в политическом процессе, понимает, что его мнение фиксируется, но он всё равно отчуждён от политики, от сознательного участия в общественных процессах. И не охватывает ли его отчаяние от того, что оскопление демократии отбирает у него собственное человеческое достоинство, уверенность в своей правоте, надежду на реальные перемены в своей жизни?

Ещё одна актуальная мысль Солженицына. О морали. Мы сегодня толкуем о правосознании, о правовом нигилизме. Борьбу с коррупцией начинаем с разработки законов. Но она сегодня не отступление от социальных и моральных норм, а сама стала нормой. Но юриспруденция и мораль неразъёмны. Солженицын всё время подчёркивает, что без духовности невозможно решить ни одного вопроса. Он осуждает бескрылый прагматизм.

Любимая идея писателя – сбережение народа. В наше же время заговорили уже не о сбережении народа, а о сбережении населения. А людей, настроенных на семейную жизнь, домашние добродетели и воспитание детей, становится всё меньше. Потому что сбережение народа предполагает целую систему гуманизации жизни социальных отношений, бытовой культуры.

Работа Солженицына оказалась невостребованной в обстановке бездумного увлечения демократическими изысками. Однако, как утверждал Кант, мудрая социальная мысль не утрачивает своего значения, даже если она оказывается злободневно невостребованной.

Мне кажется, в этой работе актуально всё – и противостояние бюрократии, и борьба с коррупцией, и озабоченность духовностью, и призыв к диалогу народов. Однако в нашем обществе не сложилась потребность в масштабных социальных проектах, в которых речь шла бы не только о «хлебе насущном», но и о глубинном человеческом благоустройстве.

Павел ГУРЕВИЧ, доктор философских наук

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Литература

Русская литература перед судом истории

ДИСКУССИЯ

Продолжаем дискуссию о роли русской литературы в жизни современного общества, начатую в № 36 «ЛГ» статьёй Сергея Филатова.