Александр Никонов - Кризисы в истории цивилизаций

Свободный переток капиталов расширял рыночное пространство. В начале XIV века по прямому благословению римского папы итальянские капиталисты присоединили к европейскому рынку Англию. Папа римский открытым текстом посоветовал английскому королю Эдуарду сотрудничать с флорентийскими банкирами. Островная Англия была тогда страной диковатой и напоминала островную Японию XVII века, в которой запрещалось находиться иностранцам: они могли жить только на искусственном острове Дедзима (Дэсима) в гавани Нагасаки. Денежные голландские купцы пробили для себя разные послабления и монополию на торговлю с Японией и начали постепенно окультуривать ее. Единственным условием, которое поставили японцы голландцам за разрешение на ведение бизнеса, было нераспространение христианства. Голландцы, как люди торговые, были очень веротерпимыми, деньги были для них важнее идеологии, потому они легко согласились поприжать свою идейность в обмен на бабки, что не может не заслужить моей либеральной похвалы…

В Англии же того времени, о коем мы говорим, иностранные купцы не могли находиться в стране более сорока дней и имели право торговать только оптом. В 1301 году, например, в Лондоне арестовали товары семнадцати иностранцев за пребывание в городе дольше сорока дней. Кроме того, иностранцам было запрещено торговать с иностранцами на территории Англии и содержать постоялые дворы. Через такие жесткие законы английские купцы лоббировали свои интересы.

Но постепенное проникновение иностранного капитала размыло эти строгости. Флорентийцы кредитовали английский королевский двор, и чем больше английский король был должен, тем мягче он становился, одно за другим снимая ограничения для иностранных купцов и предоставляя им все больше привилегий. И, в конце концов, дошло до того, что флорентийские банкиры получили право назначать своих людей на некоторые государственные должности в английском королевстве и собирать налоги. А потом и вовсе объединенными силами Перуцци и Барди король на английском троне был заменен. На трон сел 15-летний мальчишка, который увеличил долги короны флорентийцам почти до двух миллионов флоринов. Это была астрономическая сумма!

Зачем же английский двор все время занимал деньги? На войну. В то время англичане воевали с шотландцами и французами. Англичане тратили больше, чем зарабатывали. И вскоре доходов двора уже не хватало даже для выплаты процентов по накопленному долгу. Война с Шотландией была проиграна, пришлось даже выплачивать шотландцам контрибуцию. В итоге английский король объявил себя банкротом. Выслушавший это признание глава компании Перуцци скончался от инфаркта, а падение такого большого заемщика спровоцировало в Европе огромный кризис. Следом за рухнувшим домом Перуцци посыпались финансовые империи Барди, Медичи и другие, помельче. Были разорены сотни тысяч мелких вкладчиков. И даже целые страны.

Недвижимость резко упала в цене. Современники свидетельствуют: «Из-за банкротства компаний во Флоренции пропали наличные деньги. Владения, находившиеся в городе, продавались за полцены, и покупателя невозможно было найти».

Ужас опустился на Европу. Упомянутый выше Джован- ни Виллани – живой участник и свидетель тех событий – писал: «В январе 1345 года обанкротилась компания Барди, крупнейшее торговое предприятие в Италии. Причиной их несостоятельности явилось то, что они, как и Перуцци, вложили свои и чужие средства в дела короля Эдуарда Английского и короля Сицилии. Поэтому они не могли расплатиться с горожанами и с чужими, которым только Барди задолжали более 550 тысяч золотых флоринов. Многие другие, более мелкие компании и частные лица, доверившие свое имущество Барди, Перуцци и другим банкротам, разорились, а те потерпели крах. Банкротство Барди, Перуцци, Ач- чайуоли, Бонаккорси, Кокки, Антеллези, Корсини, Уццано, Перендоли и многих других мелких компаний и отдельных ремесленников, разорившихся в это время и раньше, было для нашей Флоренции великим бедствием и поражением… Пусть читатель только представит себе, какую прорву денег и драгоценностей утратили наши граждане, из жажды наживы доверившие их королям и властителям. О, проклятая и алчная волчица, преисполненная порочного корыстолюбия, которое воцарилось в душах наших ослепленных и потерявших рассудок граждан, отдающих свое и чужое имущество во власть сильных мира сего в надежде на обогащение! Из-за этого наша республика лишилась всякого влияния, а граждане остались без средств к существованию». И еще: «Для Флоренции и всего христианского мира потери от разорения Барди и Перуччи были еще тяжелее, чем от всех войн прошлого. Все, кто имел деньги во Флоренции, их лишились, а за пределами республики повсеместно воцарились голод и страх…»

Эту печальную историю любят приводить борцы с капитализмом – как пример нарушения божьих заповедей в экономике. А также как пример разрушительного влияния банковской системы вообще и кредита в частности на судьбы людские. Действительно, времена в Европе тогда настали очень тяжелые. В результате бедствий и смуты население Европы сократилось на треть. И уже одна эта цифра заставляет сомневаться в справедливости обвинений против неразумных и жадных банкиров. Неужели треть населения Европы погибла из-за последствий финансового кризиса? Или же кризис финансовый стал всего лишь частью неких более общих, более глобальных явлений?

Давайте почитаем дневники Виллани. И обратим внимание на тот любопытный факт, что сам Джованни скончался от чумы. Правда, люди экономически упертые и в пришествии на Европу чумы тоже винят экономику и банкиров! Мол, денег из-за разорения стало у людей мало, они перестали от горя следить за собой и мыть руки, меньше стали кушать, и от всего этого началась антисанитария, которая вылилась в чуму… Детский сад, ей-богу! На Руси тогда тоже бушевала чума, хотя где Русь, а где торговый дом Барди… Но с дураками спорить, что опилки жрать – бесполезно и невкусно. Не будем этим заниматься. Поизучаем лучше повнимательнее тексты бедолаги Виллани. И все станет ясно.

«К началу 1348 года "черная смерть" распространилась по всей Испании. К концу января чума свирепствовала во всех крупных портах южной Европы, включая Венецию, Геную, Марсель и Барселону. В Средиземном море находили корабли, полные трупов, дрейфовавшие по воле ветров и течений. Один за другим, несмотря на яростные попытки изолировать себя от внешнего мира, итальянские города "падали" перед эпидемией. Люди рассказывали ужасные истории сверхъестественного происхождения о том, как "на востоке, рядом с Большой Индией, огонь и вонючий дым спалили все города" или как "между Китаем и Персией пошел сильный дождь из огня, падавший хлопьями, подобно снегу, и сжигавший горы и долины со всеми жителями", и сопровождаемый зловещим черным облаком, которое "кто бы ни увидел, тот умирал в течение половины дня". Принесенная оттуда "нечистым порывом ветра с юга" инфекция наводнила Европу».